В музыкальной школе был привычный рабочий шум, когда Наташа с Игорем проследовали в актовый зал. У доски стоял высокого роста парень и разговаривал со своим педагогом.
- Аркадий, это к тебе пришли, - обратилась к нему Романова, а сама тихонько вышла из зала, уводя за собой девочку-пианистку.
Когда Демидов узнал о причинах его посещения работниками милиции, то стал очень разговорчивым.
- Вот эта скрипка, на которой я играл на конкурсе, - достал он из футляра свой музыкальный инструмент. - Нет, вы взгляните, чтобы потом не было вопросов. А по звучанию, вот хоть мой педагог подтвердит. Она там на конкурсе присутствовала. Она сразу скажет, эта вещь звучала или нет. У неё абсолютный музыкальный слух, можете не сомневаться... Да, звучание изменилось, другие настройки я подобрал. Они, именно к той композиции, что я исполнял в последний день конкурса, и подходили.
Аркадий был спокоен и сидел перед Наташей и Игорем на стуле совершенно в раскованной, непринуждённой позе. Егорова достала из кармана фотографию, где они рядом с Ребровым были сфотографированы в его квартире в доме на Морской. Демидов взял эту карточку в руки.
- Да, я тут с дядей Колей, - он ничуть не смутился этому факту и продолжал: - Мы с ним познакомились на даче у Соломатиных, моих и дедовых родственников.
- Что у вас за спиной в футляре на фото? - спросил у него Игорь.
- Скрипка, - спокойно ответил парень. - После пожара на даче Ребров поехал туда помогать разбирать завалы и нашёл её на чердаке. Потом показал мне. Соломатиным она была не нужна, подумали, что это просто хлам. А я знал, кому раньше эта дача принадлежала и посоветовал дяде Коле попробовать эту скрипку восстановить.
- У него получилось? - спросила Егорова.
- Да, но только он её мне показать отказался, после реставрации. Говорил, что ещё специальный лак не просох. Он в какой-то лаборатории его заказывал у своих знакомых, - ответил парень.
- Не сказал у кого? - поинтересовался Игорь.
- Нет, об этом речи не было... Мы с ним разговаривали о том, чтобы он мне дал этот инструмент, хотя бы для выступлений на конкурсе. Я знал, что это была скрипка Лемана, но очень уж она была разбита. Чехол, в котором она была, сильно прогорел, а вместе с ним и гриф был сильно обожжён, потом корпус надтреснутый. В общем, дело было тухлое. Я не знаю, насколько она теперь восстановлена, - парень ничего не скрывал, это было видно по его эмоциям и ответам и Наташа решила показать ему последнюю улику.
- Узнаёшь эту обувь? - спросила она, выкладывая на стол летние сандалии с кровавыми отпечатками на каблуках.
- Да, это моя вторая обувь, - ответил парень не без удивления, - а где вы её нашли?
Наташа с Игорем переглянулись.
- Во дворе в мусорном контейнере в ночь убийства дяди Коли Реброва, - был ответ Коломийцева.
Демидов открыл рот, но следующий вопрос у него не получился. Он сидел и ошарашено смотрел на Егорову и Коломийцева.
- Вот это да, - наконец произнёс он в удивлении, - а я их в школе потерял.
- Как это было? - спросила Егорова.
- Я на физкультуру пошёл, переоделся в кеды, а их оставил в специальной ячейке. Пришёл с урока, полез в шкафчик, а там только сумка из-под обуви пустая. Вот и всё, мне нечего тут добавить, - ответил парень.
- Это мы проверим, - произнёс Игорь и, тут же спросил: - Скажи, Аркадий, у тебя в твоём окружении нет знакомых фармацевтов?
Парень на минуту задумался, потом покрутил головой и ответил:
- Нет, фармацевтов нет... Хотя, постойте, - вспомнил он и даже подпрыгнул на стуле. - Правда, он не мой знакомый, просто знаю этого человека, но в моём, считайте, окружении...
- И, кто же это? - торопил его Игорь.
- Это дядя Витя Шаболин, родной брат Юрия Шаболина, соседа моего деда, за стеной у него живут, тоже на первом этаже. Вот он фармацевт. Только он тут не живёт, а приезжает к брату часто, - ответил парень.
- Так, это интересно, - наклонилась к Аркадию Наташа. - Ты с этой семьёй, как-то поддерживаешь отношения?
- Я с сыном дяди Юры общаюсь, приятели мы. Серёжка учиться со мной в одной школе, только мы в разных классах, мне шестнадцать лет, а ему четырнадцать. Сестра у него ещё имеется, девятилетняя Аня Шаболина. Матрёна Фёдоровна очень любила этих детей, так как своих у неё не было, - Аркадий насупился при этом.
- Ты вспомнил, что-нибудь? - переспросила у него Егорова. - Настроение у тебя изменилось, как только про жену деда упомянул.
- Мама моя её не любила и ограничивала меня в общении с их семейством, хоть к деду я старался чаще захаживать. Не могла ему простить, что он после фронта в семью из-за неё не вернулся, - ответил парень и опустил голову.
- Ты был на её похоронах? - зачем-то спросил Игорь.
- Нет, мама не пустила, - откровенно ответил Аркадий.
Ему дали расписаться в протоколе, пригласили в класс учителя и прослушали при ней скрипку Аркадия. Нина Григорьевна подтвердила, что на конкурсе в последний день она слышала именно её звучание. Это была скрипка образца 1965 года и отношения к изделиям Лемана не имела.
Игорь шёл всю дорогу, опустив голову вниз:
- Ну, и что будем теперь делать? - спросил он, уже когда садились в трамвай.
- Ничего. Доложим результаты начальству, а там уж пусть сами решают, что?! - Наташа села у окна и продолжала размышлять. - Он сам сказал, что видел этот инструмент у Реброва, не отказался, что для подозреваемого не уместно. Либо слишком хитрый ход у этого парня, либо говорит правду. Но, мне показалось, что не врёт.
- Мне тоже так показалось, но всякое бывает, - Игорь при этом глубоко вздохнул. - Ты с Андреем нормально общаешься в последнее время? - неожиданно для Наташи, спросил он.
- Нормально. Замуж меня зовёт, - мрачно ответила она.
- А ты?
- Что я?! Получается, что я себе не хозяйка, - она сложила руки на коленях.
- Почему ты так говоришь? Что ты не человек, что ли? - Игорь поднял на неё глаза, сидя рядом с ней на соседнем сиденье.
Вагон был полупустой в этот вечерний час и им не мешали спокойно переговариваться, Наташа произнесла в ответ:
- Это желание моего отца, а я очень боюсь его огорчить, к тому же - мне всё-равно теперь... Пусть будет, как будет, - она отрывисто вздохнула. - Свататься ко мне на этой неделе придёт вместе с какой-то родственницей своей Соней. Очень настырная особа. Представляешь, она сама вызвала меня на улицу и завела разговор о нашей с Андреем свадьбе. Говорила при этом, что мы обязательно должны с ним уехать в Москву. Как тебе такое, а?
Игорь даже рот открыл от удивления, но промолчал, помня, что обещал Славику.
- Но я не знаю, как быть? У меня есть одна проблема, и Андрей о ней не в курсе - это очень личное и по медицинской части... Я уже обсуждала этот вопрос с мамой, она рассказала отцу, но они думают, что это вполне поправимо, если с парнем есть взаимные контакты и понимание. Я боюсь только, что Андрей... Нет-нет, не будем об этом, - Наташа оборвала себя на полуслове и покраснела, взглянув на Игоря, который слушал её со вниманием и делал для себя определённые выводы.
- Значит, ты выходишь замуж без любви, что ли? Но разве так можно в наше время? - Игорь не понимал такой несправедливости, но зная напористый характер Егорова, совсем не сомневался, что он может на Наташу надавить так, что она уже потом не выкрутится. Он вспомнил историю с Фёдоровским монастырём и теперь уже не сомневался в словах Егоровой. Он понимал, что её, если и не заставляют, но почему-то понуждают выходить за Андрея. А кто именно - он сам, или всё же отец?
Трамвай приполз к Загорянке и они вышли из вагона. Было почти семь часов, стемнело. В свете уличных фонарей у ворот УВД замаячила знакомая фигура Елены Сергеевны, похоже, что она ждала майора Терещенко. Наташа с Игорем остановились и пригляделись к темноте.
- Ну, конечно это она, - медленно произнёс Коломийцев.
- Что ты удивляешься? - переспросила Егорова. - Он Массальской очень понравился... Не мог не понравиться.
- А она ему?
- Тоже. Думаю, что здесь всё взаимно... А ты, что же, не хочешь ему нормального, настоящего человеческого счастья? Что ты так надулся? - Наташа улыбнулась.
- Просто я обратил внимание, что в последнее время Терещенко к женщинам подобного рода вовсе не влечёт, он к ним сильно остыл. Его уже, почему-то, не тянет на приключения, - ответил парень и снова посмотрел на ворота где прохаживалась взад и вперёд Массальская.
- Потому что его личная трагедия всё изменила, и его самого тоже, - Егорова качнула головой, - а вы все его по-прежнему воспринимаете, как десять лет назад, а он уже не тот, сильно изменился, а многим этого, к сожалению, не понять.
- Почему, я понимаю, и Славка тоже, вот и ты... А, как ты к нему относишься? - неожиданно для себя самого, спросил Коломийцев и покраснел при том.
- Я?! - удивилась Наташа такому вопросу. - Как к начальнику и опытному следователю. Очень его уважаю и ценю деловые и человеческие качества. С ним интересно и легко общаться, он... просто нормальный человек, вот и всё. Что мне ещё тебе ответить?
- Ничего больше не нужно... Пойдём, нам с тобой ещё отчёт писать о нашем визите в музыкалку, - Игорь взял Наташу за плечи и повёл к воротам.
Шёл двенадцатый час ночи, а Терещенко всё ещё лежал поперёк постели без сна, глядя в потолок. Ночник освещал дальний угол комнаты с письменным столом и комодом с фотографией сына. Тени от облетевших тополиных веток за окном метались по стене взад и вперёд. И на душе были такие же метания. Скрипнула дверь, из коридора в его комнату тихонько вошла Надежда. Она присела на краешек кровати и погладила его по руке.
- Не спишь-то чего? - спросила она и склонилась к его голове.
Он порывисто притянул к себе сестру и она прилегла рядом под его рукой.
- Где гуляли-то до поздна? - спросила Надежда и подняла голову к его лицу.
- В парке. Сперва смотрели кино в "Зелёном театре", а потом сидели у аттракционов, - был ответ.
- Она... она тебя к себе позвала?
- Да, приглашала, - Александр лежал в прежней позе.
- А ты? - Надежда напряглась.
- А я - не пошёл, - и он повернулся к сестре, а потом той рукой, на которой она лежала, прижал её к себе покрепче. - Слушай, Надёк, давай лучше вдвоём жить, а? Ну, что нам плохо, что ли?! Нам всегда было хорошо вместе, правда?.. Не хочу больше никого третьего, не надо...
Надежда приподнялась и села рядом.
- Эх ты, герой! - потрепала она его по голове. - Это мне уж скоро сорок, это для меня тот третий не сыщется, а ты ещё слишком молодой, чтобы так вот рассуждать... Настроение плохое, да?
- Я не знаю, - он закрыл глаза.
- Погасить свет? Спать-то собираешься? - она хотела было встать с его кровати, но он удержал за руку.
- Посиди ещё немного, ладно?
Она коснулась ладонью его лба, температуры не было, но её парень, явно был не в себе.
- Что-то на работе произошло, да? - спросила Надежда и снова присела на уголок постели.
Он отрицательно замотал головой.
- Я всё думаю, - начал он, не спеша подбирая слова, - вот если сегодня ночью умру, что после меня на земле останется? Ведь ничего... - и он повернул голову к портрету сына. - Получается, что я бесполезный и никому не нужный человек?
- Эко, куда хватил!.. Молодой ещё и дети тоже будут, если ты об этом. Нашёл о чём думать на ночь глядя?.. Может, болит у тебя чего? Рёбра-то? - Надежда с тревогой в голосе стала осматривать его со всех сторон.
- Рёбра заживают, срастаются постепенно, а вот душа ещё не срослась... Не хочет! Тяжело ей... - он медленно повернул голову и посмотрел на сестру.
- Тебе с утра на работу или в поликлинику пойдёшь? - спросила она, вставая.
- В поликлинику на осмотр и рентген, своих уже предупредил. Моих ребят там готовят в большое путешествие на заезд в сторону танцплощадки. Получится ли? - он улыбнулся и почему-то вспомнил Наташку рядом с собой на диване, когда она ему фильм пересказывала.
Он глубоко и сладко вздохнул, улёгся поудобнее, а через несколько минут уже спокойно спал.
После того, как Истомин вернулся со своих розыскных мероприятий, а он с утра выяснял всё о Викторе Шаболине, его в кабинете осматривал со всех сторон Султанов.
- Ничего себе прикид, прямо на танцах будешь нарасхват, - говорил полковник и поправлял на Славке джинсовую куртку с торчащей над карманами бахромой. - Это твоё, или у родителей в костюмерной выпросил?
- И у родителей, тоже кое-что подобрали, для Наташки, например. Сейчас она явится, оцените! Там коротенькая кожаная куртка и джинсики, моя Маринка передала, ей маловаты.
Вошла Егорова уже переодетая для дальнейших подвигов в очередном танцевальном кафе, куда они сегодня вечером отправлялись с Вячеславом.
- Ну, как? - спросила она. - Правда, джинсы велики, я их подшила покороче, а так, вроде, всё в норме.
Султанов принялся и её раскручивать с разных сторон, потом снова обратился к Истомину:
- Слава, мотоцикл в порядке?
- Да, исправлен и готов к подвигам на поприще борьбы с бандитизмом, - рассмеялся он. - Когда на собственном транспорте едешь, оно, как-то солиднее получается! - не без гордости ответил он.
- Ну-ну, не подведёт твой личный транспорт? А то, ежели какой прокол, из промзоны далеко вам добираться придётся, - и Султанов вопросительно взглянул на Истомина.
- На промзону мы? - Наташа растерянно захлопала глазами.
- А, что, страшно? Не была никогда? - Евгений Петрович усмехнулся. - Поезжайте сегодня туда, генерал нас торопит с оперативными мероприятиями, а танцы каждый день лишь в одном месте проходят не организованно и с одной и той же шпаной. Это промзона, где спорткомплекс ремонтируют. Но ребятам разрешили, вот они там под вечер и собираются, и вас туда сегодня отправляем. Ясно?
Наташа утвердительно кивнула головой.
- Отец в курсе, ты не думай, что ничего не согласовано, все разрешения имеются на этот счёт, - произнёс Султанов и ещё раз осмотрел наряд своих сотрудников. - Выделяться не будете из молодёжной толпы? Так сейчас все одеты?
- Так-так, ручаюсь! - Славка довольно посмотрелся в зеркало, что висело за шкафом в кабинете. - Начальник наш уже на месте? - спросил он.
- Нет ещё, в поликлинике сидит в очереди. Только что звонил оттуда, говорит, народу много, - ответил Султанов и посмотрел на часы.
В половине шестого вечера во дворе УВД их провожали почти все оперативники, которые были на местах. Наташа сидела на заднем седле мотоцикла в белом шлеме и получала последние указания своего родителя. Игорь бегал вокруг, суетился, что-то спрашивал у Вячеслава, который стоял рядом с Егоровым и слушал его наставления. Терещенко осматривал мотоциклетное снаряжение, напоследок поправил Наташке шлем, опустил пониже его козырёк, подвернул ей джинсы, выпрямил отвороты карманов куртки и, подойдя к Егорову, произнёс:
- Ну, ничего, для младшей сестрёнки сгодится!
- Конечно, только сестра, - ответила она с мотоцикла. - А то сперва девушку Славкину хотели из меня вообразить... Какая я ему девушка? С его-то ростом метр девяносто два, я рядом просто лилипут. А сёстры ведь разные бывают, и такие как я, правда?
- Ты отличная актриса Наташка, у тебя получиться, - подбодрил её Игорь.
- Ладно, езжайте! - Егоров хлопнул Славку по спине.
Истомин запрыгнул в седло, надел шлем, надавил на газ, и мотоцикл, взревев своим мощным мотором, развернулся и проехав в ворота, помчался по многолюдной вечерней улице вдоль Центрального парка.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.