Ему исполняется 94 года
Я уже писал тут как-то, что задумал однажды книгу под названием «Главная мысль». Очень просто я поступил, чтобы сделать её - разослал выдающиеся россиянам письма с просьбой ответить всего на один вопрос. Какова та главная мысль, которую они исповедуют, которую выносили в себе всем опытом своей жизни. Некоторое чудо вышло из этого. Многие ответили. Потом всякие разные житейские обстоятельства не дали мне довести до ума этот неплохой замысел. А ответы остались. И я всё ещё думаю, что, может быть книжку эту, нужную, на мой взгляд, я всё же завершу. Среди тех, кто мне ответил тогда, был и Василий Шукшин. Теперь самое время напечатать его ответ, ведь Шукшину исполняется скоро девяносто четыре года. Мог бы жить ещё. А мысль его - вечная...
Главная мысль Василия Шукшина
Родина
Родина... Я живу с чувством, что когда-нибудь я вернусь на родину навсегда. Может быть, мне это нужно, думаю я, чтобы постоянно ощущать в себе житейский «запас прочности»: всегда есть куда вернуться, если станет невмоготу. Одно дело жить и бороться, когда есть куда вернуться, другое дело, когда отступать некуда. Я думаю, что русского человека во многом выручает сознание этого вот - есть еще куда отступать, есть где отдышаться, собраться с духом. И какая-то огромная мощь чудится мне там, на родине, какая-то животворная сила, которой надо коснуться, чтобы обрести утраченный напор в крови. Видно, та жизнеспособность, та стойкость духа, какую принесли туда наши предки, живет там с людьми и поныне, и не зря верится, что родной воздух, родная речь, песня, знакомая с детства, ласковое слово матери врачуют душу.
Я долго стыдился, что я из деревни и что деревня моя черт знает где - далеко. Любил ее молчком, не говорил много. Служил действительную, как на грех, во флоте, где в то время, не знаю, как теперь, витал душок некоторого пижонства: ребятки в основном все из городов, из больших городов, я и помалкивал со своей деревней. Но потом - и дальше, в жизни - заметил: чем открытее человек, чем меньше он чего-нибудь стыдится или боится, тем меньше желания вызывает у людей дотронуться в нем до того места, которое он бы хотел, чтоб не трогали. Смотрит какой-нибудь ясными-ясными глазами и просто говорит: «вяцкий». И с него взятки гладки. Я удивился - до чего это хорошо, не стал больше прятаться со своей деревней. Конечно, родина простит мне эту молодую дурь, но впредь я зарекся скрывать что-нибудь, что люблю и о чем думаю. То есть нельзя и надоедать со своей любовью, но как прижмут - говорю прямо.
Родина... И почему же живет в сердце мысль, что когда-то я останусь там навсегда? Когда? Ведь непохоже по жизни-то... Отчего же? Может, потому, что она и живет постоянно в сердце, и образ ее светлый погаснет со мной вместе. Видно так. Благослови тебя, моя родина, труд и разум человеческий! Будь счастлива! Будешь ты счастлива, и я буду счастлив...
