— Дочка, а когда же ты к нам в гости приедешь? – позвонила мать как-то своей единственной дочери.
— Ой, мама, ты знаешь, сколько дел тут навалилось, и туда сходи, и там посмотри, — отвечала ей Настена.
— Понятно, а я думала, что хоть ты мать навестишь, — вздыхала Клавдия Ивановна, слушая дочку.
— Я бы с радостью, да вот, времени все нет, — та быстрее хотела положить трубку.
— Ну, что Настя говорит? – ждал муж, когда жена наговорится по телефону.
— Ничего не говорит, не сможет она приехать, — отмахивалась от мужчины женщина.
— Понятно, — откидывался тот на подушку, Николай Федорович уже давно болел, хотел напоследок дочку увидеть, да все никак не получалось.
Клавдия Ивановна уходила на кухню, плакала там, но не показывала вида, что делает это. Когда муж ее звал, она вставала, и радостная шла к нему. Нужно было сделать ужин, поставить укол, а потом уже и спать отправляться. Она не могла поверить, что когда-то все изменится.
— Коленька, — проснулась утром жена, и сразу же направилась к нему в комнату, она была удивлена, что ей никто не отвечал.
Когда только завернула в двери, сразу стало все понятно. Муж лежал на кровати, руки раскинуты, голова запрокинута. Сейчас после того звонка дочке прошло буквально пара месяцев.
— Не зря ты ее тогда ждал, — проговорила тогда Клавдия.
Плакать было некогда. Она собрала знакомых и подруг, вместе они все сделали. Через несколько дней состоялись похороны. Вот тут к ним и заявилась блудная дочка.
— Мамочка, как же так, почему меня не дождался? – вбежала она в дом, и смотрела на женщину.
— Настенька, — прижалась к ней мать, она не могла сдержать слезы.
Долго так сидеть было невозможно, поэтому девушка сразу же перешла к делу.
— Ну все, хватит этих нежностей, рассказывай, что с домом? – смотрела дочка на мать.
— А что с ним? – не понимала Клавдия Ивановна.
— Ну, кому он достанется сейчас, после смерти отца? – казалось, сейчас только это волновало дочь.
— Настя, как ты можешь такое говорить, а я куда, по-твоему? – спросила у нее женщина.
— Мама, ну, конечно же, здесь останешься, — отвела она глаза.
— Хорошо, но, чтобы получить наследство, нужно немного подождать, — проговорила тогда мать.
— Я всё знаю, — кивнула дочка головой.
Сейчас Анастасия осталась жить здесь, в родительском доме, потому что не могла просто так уехать. Что только она ни делала, чтобы свести мать с ума. Она подсыпала ей чего-то в воду, та пугалась и кричала. После этого она подстроила что-то в туалете, Клавдия Ивановна тогда вообще перепугалась так, что не могла успокоиться еще долго. Когда, наконец, прошло полгода, и можно было ехать к нотариусу.
— Наконец-то, — выдохнула тогда Настя.
— А чего ты ждешь? – не понимала Клавдия Ивановна, чего хочет ее дочка.
— Мама, ты что, всё, ку-ку? — повертела она пальцем у виска.
— Интересно, почему? – не понимала женщина тогда.
— Я же тебе говорила, наследство хочу получить, — спокойно начала объяснять ей Настя.
— А, понятно, — закивала мать головой.
Они поехали к нотариусу, та посмотрела все документы, и развела руками.
— Дом был записан на вашу мать, так что, пока она жива, делить еще нечего, — проговорила тогда женщина в кресле.
— Как это так, а ты почему молчала? – вскочила Настя и начала кричать на маму.
— Настя, успокойся, — пыталась сделать мать всё, чтобы дочка не кричала так сильно.
— Нет, это ты успокойся, — не хотела она делать ничего такого.
Сейчас Настя села, и начала продумывать план, как ей избавиться от матери, что сделать такого, чтобы никто ни о чем не узнал. И придумала…
— Мам, а поехали в лес, там ягоды, грибы, — просила она ее через несколько дней.
— А что, поехали, — улыбнулась женщина.
Когда они туда ехали, Настя обдумывала, как же сделать так, чтобы никто не догадался. Но, всё пошло не по плану девушки. Оказалось, что в лесу действительно много грибов и ягод, поэтому они там были не одни.
А потом, Клавдия Ивановна позвала к себе жить какую-то там свою сестру. Так они и начали жить втроем. Настя бесилась всё больше, она не хотела ни с кем делить наследство. В конечном итоге, Клавдия Ивановна всё поняла, она уже давно об этом догадывалась, но не думала, что будет вот так вот, как сейчас.
— Настька, а я ведь знаю, что тебе тут нужно, — как-то сказала она, глядя на дочку.
— И что же? – остановилась та.
— Дом вот этот, — развела Клава руками.
— А если знаешь, что тогда тут до сих пор торчишь? – спросила тогда у нее девушка.
— А ты заслужила всё это, палец о палец ударила? Уехала тогда после школы, мы даже не знали, куда. Звонили, ты приехала? Нет! Вот и тебе сейчас этот же нет! — она показала фигушку дочери.
— Ты что, я же дочка твоя, — не поняла тогда Настя.
— А я мать, и считаю, что не заслужила ты всего этого, — была настроена решительно женщина.
— Смотри, как бы не пожалеть после этих слов, — смотрела на нее дочка, с прищуром.
— А я уже ничего не боюсь, знай, что, даже, если со мной что-то случится, дом переписан, и не тебе, — отвернулась от нее Клава.
— Значит так, да? – говорила со злостью Настя.
— Да, вот так, — не поверачивалась к ней женщина.
— Тогда я, я, я…, — не знала, что сказать, Настя выбежала из дома, схватила канистру с бензином, вбежала обратно, но не рассчитала, и попала не только на дом, но и себе на платье. А когда чиркнула спичкой, было уже поздно.
— Что же ты…, — утонул крик Клавдии Ивановны в треске огня и всего остального. Настю смогли спасти, но сейчас она лежит в клинике для инвалидов, ничего не может сделать. А страховку за дом получил детский дом, где когда-то Николай Федорович и Клавдия Ивановна взяли маленькую Настеньку…
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение лайк и подписка.