Юрий Леонидович увлеченно листал новый учебник по энтомологии, что-то постоянно помечая и выписывая в тетрадку. Занятие ему до того нравилось, что даже сопел от удовольствия. В институте выделили несколько часов в неделю для его лекций, чему он был несказанно рад, и потому мог часами рассказывать о бабочках, посвятив энтомологии всю жизнь.
- Юра! - услышал он властный голос жены. - Давай быстрее.
Юрий Леонидович обернулся: - Ирочка, у нас же всё есть, продукты купили, зачем нам этот супермаркет...
- Хлеба нет, масло сливочное закончилось.
Юрий Леонидович растерянно посмотрел на жену и вкрадчиво заметил: - Ирочка, полкило масло – разве ты не донесешь?
Ирина Яковлевна так взглянула на худощавого мужа, что он втянул голову в плечи, как будто его собрались ударить.
- Хорошо, - вздохнул он, закрыв учебник и пожалев, что по субботам у него нет лекций.
Ирина Яковлевна была женщиной властной, любила, чтобы ей беспрекословно подчинялись. Правда раньше, когда моложе была, работа, дом, сын и внуки занимали все свободное время. А сейчас она была предоставлена самой себе. У сына своя семья, внуки подросли, муж вечно со своими бабочками, больше его ничего не интересует - считала Ирина Яковлевна.
С недавних пор она нашла себе увлечение, коротая время за чтением книг. Перечитав всю классику, делилась мнением с мужем. Юрий Леонидович слушал нехотя, мечтая скорее погрузиться в свою любимую энтомологию.
- И все-таки она стерва! – захлопнув книгу, сказала Ирина Яковлевна. – Настоящая стерва эта Каренина!
Юрий Леонидович, обещавший себе молчать и не спорить, не выдерживал: - Помилуй, в чем же ее стервозность?
- Как она могла своему мужу изменить? Как могла такого умнейшего и уважаемого человека предать?
- Ирочка, но если мне не изменяет память, то этот человек не такой уж белый и пушистый, не давал ей с сыном видеться.
Ирина Яковлевна встала и начала ходить по комнате, доказывая мужу, что Каренина была не права.
- Хорошо, хорошо, - сказал Юрий Леонидович, - пусть так, - под любым предлогом он старался уйти от разговора, чтобы погрузиться в научную литературу.
- Вот так всегда, как только начинаю с тобой разговаривать, ты уходишь от разговора.
- Ира, ну я тебя умоляю, - Юрий Леонидович сделал жалостливое лицо, - какой разговор… новое мнение о старом? Это давно все прочитано и все об этом сказано. Зачем мне "Каренина"? Я хочу спокойно заниматься, к тому же обещал статью для газеты.
- Ой, ладно, тоже мне ученый! – Ирина начала нервничать. – Слова тебе не скажи, в магазин ты со мной идти не хочешь…
- Ну, сходили же?! Что еще надо? – Юрий Леонидович бросил ручку, которой помечал что-то в тетрадке.
- А вот когда Зиночка приходила, ты был красноречив, целый час развлекал гостью.
- Ира, ты уже все границы переходишь, Зина – твоя давняя подруга. Ты же всегда говорила, что я молчу, как бука. Вот я и старался быть общительным.
- Слишком общительным. А со мной так и разговаривать не хочешь.
- Ну откуда это в тебе? – обреченно сказал Юрий Леонидович. – Ведь раньше ты не была такой, или просто некогда тебе было…
- Тааак, - Ирина Яковлевна поднялась с кресла и бросила на мужа испепеляющий взгляд, - значит, ты считаешь, что мне делать нечего? Значит я бездельница по-твоему?
Юрий Леонидович схватился за голову, потом вдруг стал прибираться у себя на рабочем столе, складывая книги одну на другую. И вдруг повернулся и спокойно сказал:
- Стерва ты!
Ирина, приоткрыв рот, несколько секунд переваривала брошенное ей в лицо слово. Слово, которое чаще всего произносила она. А вот муж, покладистый и интеллигентный, такими словами не бросался.
- Стерва и все тут, - повторил он, - развожусь с тобой.
- Что я слышу? – завопила Ирина. – Он разводится! Да куда ты пойдешь от моей юбки? И куда тебе идти?
- Да хоть в общежитие, зато хотя бы спокойно поживу.
- Ага, пойдет он! Давай иди, бабочник (со злости назвала она мужа за его увлечение бабочками). - Иди на хутор бабочек ловить!
Юрий Леонидович молча начал собирать вещи, Ирина поубавила свой пыл, а потом и вовсе замолчала, до последнего не веря, что после сорока с лишним лет он может уйти от нее. Да и вообще до такой грани, как сегодня, они дошли впервые за все прожитые годы.
- У тебя что, кто-то есть? – настороженно спросила она.
- Есть. Сестра Аня. Она меня примет, у нее пока поживу.
Анна была старше брата на три года и жила одна. То, что она без оговорок пустит родного брата пожить, можно было не сомневаться. Ирина, увидев, что муж не шутит и что в самом деле уходит от нее, кинулась к телефону.
- Рома, Ромочка, сынок, - запричитала она, - отец твой уходит от меня, сказал, что разводится. Слышишь, Рома, приезжай немедленно! Как занят? Чем ты занят? Я говорю, бросай все и приезжай, у нас семья рушится.
Потом она минуту молчала, слушая, что скажет сын, и передала трубку мужу.
- Да не волнуйся, сынок, поживу пока у Ани, там видно будет. Не волнуйся, тебе говорю, сами разберемся.
Ирина села в кресло и зарыдала, поняв, что сын сию же минуту не приедет к ней на помощь. Юрий Леонидович пошел в кухню, достал из холодильника успокоительные капли и, отсчитав положенное количество, разбавил водой, отпил немного, остальное понес жене.
На удивление, Ирина Яковлевна взяла стакан и выпила воду. А потом впервые за этот вечер сказала мудрую фразу: - Ладно, давай хотя бы ночь переживем. Куда ты сейчас, на ночь глядя?
Юрий Леонидович убрал за диван уже собранный чемодан, потом умылся и вновь сел за книги, хотя на ум уже ничего не шло. Ирина попыталась почитать роман в другой комнате, но строчки «прыгали» в глазах, читать не получилось.
___________
- Надо завтра заехать к родителям, поддержать отца, совсем мать запилила его, - сказал Рома жене Наташе.
- Молодец, - невозмутимо сказала Наталья, - а я с Ириной Яковлевной встречусь, ее поддержу.
- Наташка, ты меня удивляешь, давно ли на мать жаловалась, а сейчас на ее сторону переметнулась.
- Да, переметнулась. Ей нужна помощь, и вообще я на стороне семьи. Семьи твоих родителей и нашей семьи. Сам подумай, а вдруг и в самом деле разведутся... И что тогда? Будем метаться между ними, утешая и переживая, что до инфаркта себя доведут?
Ромка почесал затылок, осознавая, что жена права, да и мать ему тоже было жалко.
- Ну, вот ты сам подумай, - продолжала Наталья, - раньше ведь она не была такой, хоть и…. ну, в общем, придиралась, конечно, но не до такой степени. А сейчас мы редко приезжаем, а Юрий Леонидович весь в своей науке, больше его ничего не интересует. Ей и поговорить-то не с кем. Нет, ты не подумай, Юрия Леонидовича я обожаю, он замечательный, добрый, но, мне кажется, Ирину Яковлевну оставлять в такой ситуации одну тоже не стоит.
- Наташ, ты меня все больше удивляешь, тебе бы психологом работать.
- А то! – Наталья лукаво улыбнулась, приятно осознавать, когда муж ценит твои способности.
_____________
На другой день Ирина Яковлевна молча приготовила завтрак, заставив стол блюдами, как будто на праздник. Юрий Леонидович не хотел завтракать, но печальный взгляд жены остановил его от опрометчивого шага. Он сел за стол. Ирина пододвигала тарелки, разливала чай.
- Ну, куда столько, ты же знаешь, я не съем.
Ирина вздохнула и, отведя взгляд, посмотрела в окно. Листва уже начинала желтеть, и осень все больше напоминала о себе.
- Я, конечно, бываю слишком категоричной, - тихо сказала жена, - но может ты отменишь свое решение. Юра, ты же умный, ты такой образованный, ты студентов учишь, может, подумаешь хорошо. Не звони пока Анне, подумай еще до вечера.
- Устал я от твоих придирок, - сказал Юрий Леонидович, - есть такое понятие: «точка кипения», так вот вчера у меня как раз случилась такая "точка". Вот и думаю, когда же он этот пар из меня выйдет, чтобы благоразумно поступить.
- А ты в библиотеку сходи! – подсказала жена. – Ты же ходишь по воскресеньям в библиотеку.
___________
После обеда Юрий Леонидович шел домой с кипой книг, а в голове крутилась одна мысль: «Почему я до этого раньше не додумался?»
- Ира, ты знаешь, - сказал с порога муж, - я только сегодня заметил, что в нашей библиотеке есть литературный клуб. И почему я раньше тебе об этом не сказал? Представляешь, там обсуждают разные произведения, читают свои стихи…
- Я не пишу стихи, Юра, ты это знаешь.
- Так и не надо, зато у тебя всегда есть свое, отличное от других, мнение о героях произведений.
Юрий Леонидович замялся, подумав, что такое предложение жене не понравится, но она призналась: - Да я уж и сама думала в хор записаться, я же пою вроде неплохо.
Юрий Леонидович присел на стул: - Ну что поделать, вот такой я увлеченный энтомологией, даже с женой книжку обсудить времени нет. Так что, прости, Ирочка.
Ирина заплакала, услышав, привычное для нее «Ирочка», теперь она была уверена, что простил ее и передумал разводиться.
Юрий Леонидович подошел к жене и сел рядом. Обняв за плечи, поцеловал в щеку и стал платочком вытирать слезы:
- Не реви, а то голова заболит. Я тоже виноват: то молчу, то спорю с тобой, вместо того, чтобы сначала подумать, а вдруг ты права. Ведь моя кандидатская, все мои лекции, мои бабочки – все это, отчасти, благодаря тебе. Придешь домой – всегда обед готов, чисто и рубашка моя выглажена. А ведь в ответ надо всего-то в ту же библиотеку вместе сходить, или в театр. А я никогда и никуда. Вот и тянешь ты меня в магазин, под предлогом сумку донести.
Ирина Яковлевна вытерла слезы: - Ох, зря вчера Ромке позвонила, всполошила, наверное, его и Наташу.
- Ничего, пусть знают, пусть учатся, как не надо жить, - успокоил он жену.
___________
Позвонив родителям, Ромка облегченно вздохнул: - Ну, вроде все утряслось, без нас обошлись.
- Вот и хорошо, - обрадовалась Наташа, - а то разводиться надумали, надо же какие страсти...
А про себя подумала: «Все-таки хорошо, что у нас с Ромкой есть общие увлечения: и в поход вместе, и на лыжах, даже фильмы одни и те же смотрим, так что будет, что в старости обсудить вечерком за чаем и не ссориться из-за «Анны Карениной».
Татьяна Викторова