В стационаре лежал мальчик с папой. Лечились они уже несколько месяцев, впереди - больше полутора лет терапии.
Когда ребёнок болен, ответственный родитель готов сделать все. А тот папа сделал, казалось бы, невозможное: стал самостоятельно изучать английский язык, прочитал и перевёл всю программу лечения, был в курсе всех лекарств, доз препаратов, кратности их введения. Когда у ребёнка случилась аллергия на препарат, который позволяет добиться высоких результатов лечения и мы сообщили, что есть аналог, который одобрен только в Америке, он начал искать пути его приобретения: связался с фондом, собрали денег, нашел человека, который занимается официальной транспортировкой лекарств. В итоге чуть больше, чем через месяц препарат стоимостью однокомнатной квартиры в Москве был у нас со всеми документами.
Этот папа был очень строгим относительно чистоты, перевязок, питания, врачебных назначений. После сотни вопросов «почему?» и «зачем?» он делал все безукоризненно. Тот случай, когда не тупо следуешь рекомендациям, а хочешь знать их причину вплоть до биохимических процессов организме.
С ним и его сыном мы познакомились на моем первом году ординатуры, года я пришла работать в их отделение. Ординатор - это врач-раб без заработной платы, который лечит пациентов под руководством более опытного наставника.
Папа сначала очень равнодушно отнесся к моему приходу, типа вот, очередной ординатор (мы довольно часто ротировались между отделениями).
Лед начал таять, когда я нашла общий язык с ребенком, который обычно орал на перевязке, а со мной перестал, потому что мы с ним обсуждали, с каким вкусом приклеить пластырь - сосисочным или пельменным.
А потом произошел вроде мелкий, но очень значимый случай. На очередной его вопрос о лечении я не знала ответа, поэтому так и сказала: «я не знаю, как правильно, давайте спрошу у врача N.N. и приду к вам с ответом»
Честно, мне было тогда очень стыдно, потому что вопрос то его был пустяковым. Но уже тогда я прекрасно понимала, что не нужно делать умное лицо и говорить возможную чушь, там где надо быть предельно честным - перед родителем тяжело болеющего ребёнка. Чувствуя себя как школьница, которая пошла что-то узнавать у родителей, я все-таки выяснила правильный ответ и сообщила его папе.
Я продолжала его лечить. Мы стали все ближе и с ребенком и с родителем: доверие между врачом и пациентом - это ключ к успешному излечению.
Потом я оставалась в этом отделении все дольше и дольше. И вот лечение этого мальчика подходило к концу, чему все были несказанно рады. И его папа мне напомнил про ситуацию с моим «незнанием»:
«Помните, вы мне сказали, что не знаете ответа на мой вопрос и пойдете уточните? Я тогда понял, что именно вы - наш врач, потому что честно сказали, и я мог вам доверять. После этого я знал, что если что-то не так или вы сомневаетесь, вы об этом скажете»
(Минутка гордости собой)
Честность и открытость врача в тяжелый период - это самое главное. Ответ на «как лечить лучше» всегда можно найти - посмотреть в клинических рекомендациях или протоколах, спросить у старших коллег, обратиться к современным научным статьям. А вот доверие пациента - его очень сложно заслужить и легко подорвать.
Хотя, возможно, мне тогда просто повезло, что родитель не написал жалобу в Минздрав о том, что врач не знает, как лечить его ребёнка. Но это уже совсем другая история.
Расскажите в комментариях, была ли у вас история, когда врач сказал «я не знаю» и как вы на это отреагировали.
Подписывайтесь на мой канал! Там уже много полезной информации! Дальше - только интереснее
