Тогда Виктор Александрович и подумать не мог, что его будет ожидать в недалёком будущем. Отпуск ему действительно полагался, и длинный-предлинный, – так решила госпожа Несчастная.
На следующий день ангел-хранитель образовательного учреждения подал заявку на кредитование, и уже вечером оговорённую сумму ему одобрили. Как же засветилась от счастья Наталка, узнав об этом! Она приказала своему заму сейчас же связаться с банком и уточнить: а когда можно будет забрать денежки. Виктор Александрович договорился с Юлей, – так звали специалиста кредитного отдела, – и сообщил результат беседы Наталии Анатольевне, важно восседающей в своём руководительском кресле.
Когда сто пятьдесят одна тысяча пятьсот рублей были получены, – а банк, вместо полагающихся запрашиваемых двухсот семи тысяч, выдал, в целях подстраховки, только эту сумму, – Виктор Александрович передал деньги своей начальнице, на полном доверии, без расписки. Зам взял себе тогда только десять тысяч рублей, в счёт заработной платы, которая уже задерживалась.
В самом начале работы в автошколе её хозяйка, как бы между прочим, сообщила своему заместителю, что в организации кассы не будет. Виктор Александрович, согласно подписанным должностным обязанностям, не заполнял бухгалтерские документы, и поэтому эта оборотная сторона медали его никак не касалась. Он прекрасно знал, что касса должна быть в любом учреждении, и тем более в автошколе, такой же образовательной системе, как обычная школа. Какой же он был дурак! Его негласно Наталка короновала в кассиры, да, в те самые кассиры, на которых он когда-то серьёзно погорел. Находясь всех ближе к кандидатам в водители, Виктор Александрович по-прежнему принимал поступающие денежные средства за обучение и выписывал корешки к приходно-кассовым ордерам, правда, от руки, заверяя их собственной подписью. О Боже, на что эта страшная женщина подписала беззащитного и преданного ей человека?! Она, невзирая на законы и всеобщее осуждение, задумала повесить на кассира практически весь баланс за три года. Автошкола ежегодно делала оборот в более чем полтора миллиона рублей. Так было, по крайней мере, два года. В последний год, с самого его начала, работа не задалась, и выручка составила всего лишь около восьмисот тысяч рублей. Спрашивалось: а где деньги?! Ответ на этот вопрос задавался напрямую немало удивлённому Виктору Александровичу, подозреваемому в хищении частной собственности в особо крупных размерах. Наталка не смогла двинуться далее угроз. К её сожалению, суд мог обернуться не в её пользу. К тому же, по-прежнему оставался открытым вопрос с ещё одним соучредителем, которого она постоянно обманывала, скрывая истинные доходы и расходы, в своё удовольствие. Кстати, она умудрилась и на него повесить кредит – в двести пятьдесят тысяч рублей. Лишь малая его часть была погашена. Когда банк передал дело в службу безопасности, начали тормошить родителей бывшего мента. Они, естественно, как люди старой закалки, ответственные и честные, испугались и стали переводить ежемесячно на указанный счёт сумму в двенадцать тысяч рублей, – большие деньги для пенсионеров. Наталка никак не шла на переговоры с соучредителем и его пожилыми родителями. Желаемый компромисс между обеими сторонами мог только сниться. Успокоившись, бизнесвумен перестала платить взносы по взятому на имя Виктора Александровича кредиту и сделала то, что шокировало бы общество, сумей он доказать совершение преступления с покушением на его жизнь и здоровье. Женщина-моль часто угощала своего зама пирожками, то с картошкой, то с капустой. Он и подумать не мог, что в этот раз всё для него в этой организации закончится, что всё, на что он способен, всё, ради чего он учился и многим жертвовал, закончится. Наталка накормила его роковым пирожком с масляным раствором психотропного вещества, вызывающего галлюцинации, как тогда, свою матушку, чтобы свести её с ума и упечь в психушку. В тот же час Виктор Александрович почувствовал значительное недомогание. Препарат, попав в кровь, начал активно действовать. Наталка, довольная, уехала из организации, домой, чтобы терпеливо ждать, когда же случится приступ. Выносливый организм стал стоически бороться с инородным нейролептиком. Через несколько дней, работая по нарастающей, страшное оружие, наконец, полностью раскрылось. Пострадало всё: и мозг, и нервная система, и речь, и двигательный механизм, и слуховой аппарат. Расстройство внутреннего голоса вызвало многообразие разных голосов. Глаза покраснели. Отравленный мужчина с повышенным потоотделением крутился на одном месте. Он передвигался словно робот. Подёргивались руки. А ноги превратились будто в чугунные. Понимая, что дело совсем плохо, что не может так вот просто случиться видимая нервная проблема, что что-то наверняка действует из области подлитого или подсыпанного, – а Виктор Александрович, умея сам печь пирожки, заметил, когда надкусывал, что содержимое начинки пирожка с картошкой слишком жирное, – расстроенный заместитель директора автошколы обратился в дежурную часть местного полицейского отделения, где, на просьбу о покушении, дежурный лейтенант, женщина примерно того же возраста, вразумительно ответила, что никто из следователей заниматься этим вопросом не будет, что только все посмеются над жертвой слишком надуманной попытки вывести человека из игры по имени Здоровье.
Продолжение следует...