В первые годы замужества она постоянно к нам лезла. Прям не сидела на месте. На столько активная женщина, залезет в любую твою дырку с советами. Я вроде бы понимала, что так быть не должно и, тем не менее, молча все принимала и уважительно выслушивала. Ну молодая еще, много чего не знаю, она меня учит, помогает, хочет сделать, как лучше. Надо учиться и набираться знаний. Это потом, позже я задумалась, сколько ж можно –то набираться этих знаний. Да что ж такое, когда –нибудь они, эти знания, закончатся или нет. Поняла, что тут тебя не учат, а только критикуют и макают.
Я думаю, если б она в постель к нам лезла, я бы тоже к этому тогда отнеслась нормально.
Мне с ней было очень сложно. Прям угнетающе сложно.
Даже просто находиться с ней наедине я долго не могла. Я никогда не могла угадать, понять, какое у нее настроение. В один момент она могла улыбаться, а через полчаса взрывалась и в твой адрес бросала едкие слова. И ты в недоумении, что случилось, в чем я провинилась, попробуй угадай. Такая была дикая неприязнь к человеку. Такие были у него дикие эмоциональные качели. Близкие, а именно ее муж, привыкли к этому. Хотя, что я говорю, только муж терпел ее. Других ее близких я не знаю, которые бы совершенно равнодушно и спокойно бы к ней относились. Каждого она чем-то хоть раз в жизни обидела.
Какая-то ужасная изощренная манипуляция. Вспоминать даже ужасно...
Особенно смачно она это свое качество характера применяла в деревне, когда и уйти-то никуда не уйдешь, и ругаться-то больно не хочется, тут вся родня, соседи, дед с бабкой. И от конфликта не уйдешь. Ты на чужой территории. Это ужасное, ужасное чувство, что ты не в своей тарелке..
Вспоминать страшно.
Позже, я узнала, что не мне одной так угнетающе сложно с ней. Тоже самое при ней, в ее доме чувствовали все ее племянники.
При этом мы даже не жили вместе. А если б жили, я бы через год оттуда сбежала, потому что, чтоб все это вытерпеть, я сама вся тянулась внутри, глушила в себе эмоции, чтоб не показывать свой взрывной характер.
Как меня учила мама. Вообще, мама меня всегда стыдила за то, что я показываю свои эмоции, например, злюсь или иду против мнения взрослых, топаю ножкой.
«Как некрасиво ты себя ведешь, ты же девочка»
Я бы молча и покорно терпела все это только до определенной поры. А потом бы она обязательно об меня сломала зубы.
Когда дочке было 6 месяцев, я какое-то время жила у них дома. Ну лето, жара, зачем в квартире париться. Я помню момент, когда со свекровью произошел очень сильный конфликт. Потом с ребенком сидела на качелях в саду под навесом и плакала. Я помню свое состояние. Переписываясь с подругой тогда, изложила ей суть конфликта. Я помню до сих пор ее сообщение:
«Беги оттуда».
Блин, что ты ревешь, встала, взяла ребенка, вызвала такси и уехала.
А я сидела и дальше смаковала свое состояние страдания. И не понимала, как можно вот так свалить, пока муж на работе, без его ведома. Он приедет сюда, а нас нет. Нет, нет, ты что, я не стану принимать таких решений самостоятельно и не стану нарываться на скандал. Сожрет ведь, с матерью на пару.
Что самое интересное, в чем была суть конфликта-я не помню. Совсем. Мозг не запоминает такие плохие моменты, а запоминает только ощущения, чувства. Я помню свое состояние, помню, как сильно я была обижена и как я понимала внутри, что это ненормально, вот так постоянно страдать и быть как мышь в их доме.
У меня такой феномен часто бывает. Я пытаюсь вспомнить, например, из-за чего конкретно мы ругались, когда муж пнул мою неразобранную сумку с вещами после поездки за город. Чем именно он был недоволен – не помню. Я помню, как летела сумка, я помню свои ощущения, помню, как мне нужно было собираться на работу и помню комок в горле, потом плакала в машине. А что обидного он сказал и из-за чего был конфликт-вспомнить не могу.
Нет обиды внутри.
Отшибло напрочь память. Я не думаю, что это провалы в памяти, я думаю это какой-то своеобразный рефлекс самозащиты – не помнить ничего плохого от других людей. А помнить только свои ощущения.
Меня сейчас просто невозможно довести до того состояния, как тогда на качелях в саду. Скорее она сама дойдет до этого состояния. Она будет в очередной раз трястись и называть меня стервой, а я просто перешагну и уйду, а через полчаса об этом напрочь забуду. Я стала бронебойной, не пробьешь. Она могла убить словом. Теперь убить словом могу я. Тут же прилетит обратка. И это благодаря ей.
Я думаю, ее бы устроила тихая покорная бесхребетная невестка, из которой можно лепить все, что хочешь, из которой вить веревки, которая будет у ее ног бесконечно ее благодарить вообще за то, что она вот такая есть на белом свете, великая мать. Невестка, которая корнями врастет в нее, которая будет каждый свой шаг согласовывать с ней, тридцать три раза обсуждать какие пеленки купить ребенку, какой кашей кормить, мусолить без конца одну и ту же тему, постоянно быть в контакте с ней. Невестка, которая будет ей как преданная подруга, которая будет тратить на нее всю свою энергию, смеяться над ее шутками. Даже если совсем не смешно.
У свекрови есть такая манера постоянно жаловаться на жизнь. И вот покорная понимающая невестка бы вокруг нее бегала, подбадривала бы, утешала бы и сто раз говорила бы одни и те же слова. Приближенная и очень удобная фрейлина с веером под рукой.
А я молча слушаю ее жалобы. Иногда даже не слушаю, просто кладу трубку или перебиваю. Блин, я звоню конкретно по определенному вопросу, поговорить, решить в течение минуты-двух, вопрос-ответ, зачем мне нужно знать, какая у тебя выросла рассада в этом году. И про то, как ты снова ничего не успеваешь по дому, мне тоже неинтересно. Подружкам своим расскажи. Душевной и понимающей беседы от меня не жди.
Нет, я могу быть понимающей, отзывчивой. Только с определенным кругом лиц. И в этом кругу ее нет.
Как ни крути, все-таки хорошую роль она сыграла в моей жизни.
Дай Бог ей здоровья и долгих лет жизни. Только на расстоянии от меня.