Прокручивая ещё раз, как на днях доблестные метростроевцы вырубили наглухо на несколько часов шесть наших корпусов, вспомнилась мне одна история, произошедшая в Тарасовке году в 1992-ом.
Если посмотреть на карту, через дорогу от усадьбы посольства США (улица Ганны Шостак, 54), которая была нами с блеском ОБНЕСЕНА В 1993 ГОДУ, мы увидим коттеджный посёлок "Княжий Бор". Но это сейчас там элитные домики, а в начале 90-х на всей этой территории находились три детских сада.
Один был круглогодичный, для жителей окрестных посёлков, а ещё два были летними, московскими. То есть сами детские сады находились в Москве, на Знаменской улице и на Щёлковском шоссе, ведомственные, от ГосПлана и ГосСнаба - весьма серьёзных организаций при союзе - а на лето дети на три месяца уезжали за город, это называлось "на дачу". В целом, как пионерлагерь, только детский сад.
Казалось бы, а причём тут мы - здоровые лбы по 13-14 лет? Дело в том, что в детских садах работают нянечки, воспитательницы, работники пищеблока, прачки, медики, руководство, и вот все эти люди могли взять с собой за государственный счёт своих детей или внуков. Мне повезло, у меня там работала бабушка - Софья Николаевна - и поэтому каждый год, начиная с 1981, каждое лето я проводил там.
Назывались мы гордым словом "персональские" и, разумеется, круглосуточно были предоставлены сами себе, болтаясь сначала по территории сада, а с возрастом и за его пределами. Потом мы начали сбиваться в стаи, карты, сигареты потихоньку, ну, и в какой-то момент мальчишкам стали интересны девочки в уже несколько ином свете...
В нашем саду пересменок не было, дети заезжали на всё лето, а вот у соседей с Щёлковского шоссе раз в месяц был полный отъезд в Москву. В общем, абсолютно все, включая нянечек и воспитательниц, уехали, а их дочки остались ночевать в корпусах одни.
В каждом корпусе, поделённым на группы, было по две комнаты, куда селили нянечек с их детьми или внуками, чтобы они были поближе, а вернее прям через стенку, от общей детской спальни, потому что график хоть и был сутки через сутки, но всё равно надо постоянно дежурить ночами и всё контролировать, пока воспитательницы и вторая нянечка могут спокойно отдыхать в общежитии на другом конце территории.
В общем, в одну из таких комнат все наши знакомые девчонки и набились на ночёвку, вместе не страшно. Разумеется, мы - мальчишки - не могли упустить возможность их попугать уже глубокой ночью. Заглянули аккуратно в окно: сидят, чай, печенье, играют в карты...
Скрестись в двери и окна, завывать и кидаться шишками по крыше, имитируя топот на чердаке, мы посчитали уже давно пройденным этапом, надо было придумать что-то посмешнее.
На каждом корпусе снаружи на высоте метров двух с половиной закреплялся ящик с рубильником. В него от уличного столба с освещением шёл провод, который питал весь корпус. Я, поскольку был очень худой и лёгкий, залез Серёге - спортсмену, уже тогда под метр-девяносто ростом - на плечи и дёрнул этот рубильник. Свет в корпусе погас.
Там паника, страх, жгут они спички, ничего не видно, выйти боятся, мы угораем снаружи... Решили повторить. Вернули им свет, смотрим, они там успокоились, и по новой отрубили. И наступает истерика. У них от страха, у нас от смеха. И вот тут мы запалились, нас услышали, что мы ржём на улице как кони.
Они вышли, сказали про нас всё, что знали на нецензурном и потребовали вернуть свет. Хорошо, хорошо, щас всё будет. Я лезу Серёге на закорки, дёргаю рубильник вверх... и ничего не происходит - свет не появляется, а рубильник, как один известный Орган, просто опадает вниз.
Немая сцена. Ночь, луна, фонарь, рубильник, девицы смотрят на нас, а нам уже и деваться некуда. Надо чинить. Я начал жечь спички, заглядывать внутрь этого ящика, и увидел, что там слетела накидная пружина рубильника. Я сгонял до истопницкой пищеблока, в который как всегда спал упитый в кашу истопник, подрезал у него плоскогубцы и вернулся обратно. Ну, и полез туда эту пружину обратно накидывать. И случайно зацепил и замкнул входящие клеммы.
Дальше я не очень хорошо помню. Взрыв, ворох искр, я чувствую, как отделяюсь от Серёгиных плеч, болидом лечу по небу, вижу луну, фонарь, угол корпуса, далее какие-то ветки, девки вижжат, феерия, сюр, в общем...
Минут через пять осмотрелись: я вроде жив, только улетел на четыре метра в кустарник, Серёгу тоже тряхануло, но не так сильно, пожара нет, всё в целом в порядке, только у меня рука скрюченная в судороге, как лапа мёртвой курицы, но без ожога. Хорошо это левая была, я её потом в рукаве прятал два дня, пользуясь только правой, так что бабушка не заметила.
Посовещались, решили, что всё равно девицам спать сейчас, а завтра утром они пойдут к завхозу и скажут, что света нет, пусть старшие сами разбираются.
Наутро им дали свет, нормально накинув пружину, дамы нас не сдали, и никто в итоге про этот зашквар так и не узнал, а я навсегда усвоил урок: Касым, электричество - это не твоё, не подходи даже близко...
И вот стоя на общем балконе во время недавнего нашего блэк-аута в Северном, устроенным метростроевцами, от соседа, что тоже работает в метро электромонтажником, я услышал эти так уже знакомые слова: если не знаешь - не лезь, говорил он, вот, видишь, я с работы иду, мне бы помыться и поесть, а эти ... ... ... ... лишили меня нормального отдыха, ещё и без лифта подымался на наш высокий этаж... Докурил, пожал мне руку и устало побрёл домой...
И я вдруг подумал: а ведь в Тарасовке мы вот так же лишили девчонок нормального отдыха... Они тоже были вообще не при чём. Нет слов, которых мы с Серёгой заслуживаем. Хорошо, что хоть сами живы остались: уж не знаю, сколько там было вольт, но людей и 220 убивает до сих пор...
Электричество - это неподвластная мне стихия. Товарищи, будьте осторожны, и если не знаете - лучше не лезьте.
Кстати, этот совет применим ко всем областям жизни...
За сим вечно ваш
(с) Касым, 2023