75,9 тыс подписчиков

Вот так вот бывает

18 июля 202318 июл 2023

9983

5 мин

Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 205 часть 4

Оля ушла домой. Братья отправились гулять на улицу, а потом за Прошкой в детский сад. Лена помыла посуду за ними. Кот лежал на подоконнике кверху брюхом и поглядывал на неё.

— Ну что, Тигра, повезло тебе: окуньков наелся! Вовремя Оля к нам в гости зашла.

Кот, соглашаясь с ней, замурлыкал. Она подошла к Тигре и, поглаживая его шелковистую шёрстку, поделилась мыслями:

— Мне надо на письмо Борьке ответить, а я не знаю, что ему написать. Представляешь, он меня любит! Меня! Оказывается, ему Иришка Майорова мой адрес дала. Он попросил родителей заехать на окна своей бывшей квартиры посмотреть, и к Ирке заскочил. Вот так вот бывает, Тигра! — Лена вздохнула, собираясь с мыслями. — И что мне теперь делать? Надо бы как-то потактичнее написать, чтобы не обидеть его. Но как? Я всё думаю, думаю, но ничего на ум не приходит. Борька — мой лучший друг детства, но не более того. Жаль, Тигра, что ты с ним не знаком. Он бы тебе точно понравился! Борька — это Борька, другого такого нет и не будет. Ладно, ты лежи, а я пойду пол допылесо́шу, да ещё и койки надо за архаровцами заправить, а то мама устроит мне райскую жизнь. Ты же её знаешь, — посетовала она коту, но он уже спал.

Лена навела порядок в квартире. Села писать письмо Борьке, но не написала ни строчки — ей вспомнился Владимир Высоцкий, которого уже ждут небеса. К ней сами собой пришли стихи. Она записала их на тетрадном листе, чтобы не забыть:

«Ваши кони рысью мчатся...

Нет — они не устают.

Я кричу... Не докричатся!

Ангелы с небес поют.

Ждут родимые у края.

Притомились, что скрывать.

Дверцу Рая, у-ми-рая,

Им дано приоткрывать.

Терпеливые — дождутся!

Край небес уже вблизи...

Невозможно разминуться

Тормози — не тормози.

Мчатся кони. Кони мчатся...

Сердце спит не разбудить...

Не дано нам повстречаться.

Трудно жить — легко судить...*»

Лена бегло прочитала то, что записала и поняла: «У него сердце не выдержит. Уснёт он, и его сердце вместе с ним».

Она закрыла глаза и увидела картину из будущего: Высоцкий с закрытыми глазами лежит на койке. Его тело обмотано чем-то белым и напоминает мумию. Рядом с ним кто-то спит в кресле, раскинув руки. На журнальном столике в металлическом биксе** лежит шприц. На полу стоят пустые бутылки.

«Зачем они его связали? Он что, буйный, что ли?» — испугалась она, не понимая того, что открылось ей.

За окном послышался знакомый звук мотоцикла и отвлёк её от волнительных размышлений.

Лена торопливо свернула тетрадный лист и спрятала в кармане халата. Она выглянула в окно и увидела родителей. Мать протянула отцу авоську. Он взял её и помог матери выбраться из коляски. Мать сняла мотоциклетный шлем и взглянула на окна своей квартиры. Лена махнула ей рукой. Мать улыбнулась.

Братья с ребятами гоняли мяч во дворе, но увидев родителей подбежали к ним, надеясь, что они купили что-нибудь вкусное.

Прошка, радуясь приезду матери и отца, улыбаясь, спросил:

— Мам, чё купила?

— Маргарин купила, курицу, хлеб да пару пачек вермишели, — отчиталась она.

— И всё? — её ответ его разочаровал, и улыбка сбежала с лица, как мышка от кошки.

— И всё. А что, мало, что ли?

— Мало. А конфетки не купила? — всё ещё надеясь на чудо, переспросил он.

— Какие ещё конфетки? Мы баню строим — нам не до конфет, — напомнила младшему сыну Татьяна.

— Вот так всегда, — вздохнул Прошка и поджал губы.

— Не ворчи. Без конфет зубы целее будут! — подтрунивала над ним мать. — А то девчонки беззубых не любят.

— Ну и не надо! А я конфеты хочу-у!..

— И я тоже, — поддержал его Тёмка — любитель конфет.

— А я бы от колбаски не отказался! — мечтательно проговорил Пашка и проглотил слюну.

— Ишь чё, какая колбасная душа у тебя! — усмехнулась Татьяна. — Считай, что твоя мечта уже сбылась: я как раз ливерной две коляски*** взяла, да забыла сказать.

— Фу-у! — фыркнул Пашка. — Ешь сама эту собачью радость, а я докторскую хочу.

Татьяна, несмотря на грубость сына, не сделала ему замечание, а смеясь, заметила:

— Не родит свинья бобра: весь в папеньку пошёл!

— Конечно, в меня! — подтвердил Иван. — Правда, я в его годы так на мать не огрызался.

— Так тебя мать-то и не воспитывала, — некстати напомнила она. — Спихнула тебя бабе Глаше как гэ с лопатки.

— Ну, знаешь, — от обиды Иван напрягся, как пружина, лицо его покраснело, мышцы, приводящие в движение челюсть, зашевелились. Сыновья с поникшими головами, молча вернулись к ребятам гонять мяч.

— А чего ты осердился-то, я понять не могу? — недоумевая, смотрела на него жена. — Я же правду сказала! А на правду грех обижаться.

— Тогда и я скажу: тактичность — не твой конёк, Зай.

— А я ведь и обидеться могу, — предупредила его она.

— Так ты же сама только что сказала, что на правду грех обижаться!

— Так то на правду, а в твоих-то словах правды нет.

Татьяна любила, чтобы последнее слово оставалось за ней. Иван это знал и не стал возражать, понимая, что дальше будет только хуже.

Они вошли в подъезд. Татьяна, поднимаясь по ступенькам, покачивала бёдрами, стараясь привлечь внимание мужа к себе. Ей это удалось: он хлопнул её рукой.

Она оглянулась и игриво завизжала:

— Что ты себе позволяешь?

— Так я же муж, мне можно!

— Муж, муж, объелся груш! — смеясь, сказала она.

— Объешься с тобой!

Лена уже открыла дверь и ждала их.

Татьяна, шутя её спросила:

— Ты что тут стоишь? Заняться, что ли, нечем или швейцаром устроилась?

— Просто соскучилась, — ответила дочь.

— А почему глаза красные? Ревела, что ли?

— Немного.

— Что-то случилось? — разуваясь, взволновалась Татьяна.

— Пока что нет, но скоро случится.

— Ленка, не пугай меня!

— Не буду, мам! — Лена взяла у отца авоську и пошла на кухню.

Татьяна последовала за ней. Дочь выложила покупки на стол. Мать открыла холодильник, чтобы убрать в него продукты. Увидев газетный свёрток, она взяла его и развернула.

— А это ещё откуда? — поинтересовалась она у дочери.

— Это Оля для Тигры рыбки принесла.

— Вот так просто взяла и принесла? — переспросила Татьяна, заподозрив подвох.

— Да! Ей захотелось его угостить. Они уху варили, а окуньки остались.

— И тебе не стыдно?

— За что?

— А за то, что ты побирушкой стала, — ответила Татьяна, а потом окликнула мужа: — Вань! Представляешь, что наша Ленка учудила?

— Нет! — появился в кухонном проёме Иван.

— Она нас позорит: ходит по соседям и побирается.

— В смысле?

— В прямом, — негодовала мать. — У Добриковых рыбу для нашего Тигры выклянчила.

Происходящее было похоже на бред. Лена слушала разговор родителей молча.