73,2K подписчиков

Поговорить надо

Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 205 часть 5

— Ленка-а! — окликнула Татьяна дочь. — Ты что молчишь как будто язык проглотила? Я с кем разговариваю: с тобой или нет?

— Со мной, — сдержанно ответила дочь, опираясь рукой на кухонный сервант.

— Неси рыбу туда, где взяла.

— Я её не брала. Оля сама захотела Тигру угостить и рыбу принесла.

— Ваня, ты слышал? — Татьяна посмотрела на мужа, ожидая что он примет её сторону.

— Слышал, Зай! Слышал! — отозвался отец.

— Я ей говорю: неси рыбу, а она на меня не реагирует. Я ей слово, она мне два. Что за дочь только такая? — распаляла сама себя мать, обожавшая делать много шума из ничего.

Кот подошёл к хозяйке и, мяукая, потребовал рыбу, но она и не думала ему её давать.

— Перебьёшься, — отпихнула ногой кота Татьяна. — Нечего соседскими объедками питаться: имей хотя бы ты к себе уважение, — но Тигра требовал своё и не хотел уступать. — Размяукался тут, как будто тебя совсем не кормят. Ишь, моду взял, чуть что - орать.

— Зай, да брось ты ему рыбку, — жалея кота, обратился к жене Иван. — Пусть съест.

— И ты туда же… — разочарованно проговорила она. — Ты-то как не понимаешь, что побираться стыдно? Всё с малого начинается: Ленка сейчас рыбу для кота у соседей клянчит, а потом во вкус войдёт и за деньги по рукам пойдёт. Нас же из-за неё люди осудят! Это же стыд и позор!

— Что уж прямо так сразу и по рукам? — Иван задумчиво почесал макушку, взъерошив свои рыжие волосы.

— А ты как думал? — Татьяна была непреклонна, продолжая гнуть свою линию. — Опуститься-то много ума не надо, а вот подняться-то потом вряд ли получится.

— Да я не думаю, что до этого дело дойдёт, — попытался возразить Иван супруге.

— А ты возьми и подумай. Мозги-то у тебя для чего?

Иван посмотрел на дочь и задал вопрос:

— Ленка, а ты действительно сама у Оли для нашего кота рыбу выпросила?

— Да нет, конечно! — ответила дочь. — Это она сама предложила!

— С чего это глядя, она вдруг раздобрилась и сама рыбу стала предлагать? — с укором спросила мать. — У них что, деньги куры не клюют, чтобы чужих котов просто так, задарма рыбой кормить?

— Они в квартире так же, как и мы живут. Откуда у них куры, мам? Тигра есть захотел, а я не знала, что ему дать.

— Отломила бы ему хлеб, да и дала.

— А он не хочет хлеб!

— Мало ли что он не хочет! — вспылила мать. — Если бы сильно есть хотел, то съел бы. Избаловали его донельзя, вот он и выступает.

Кот, чувствуя запах рыбы, истошно заорал.

Татьяна сунула газетный свёрток с окуньками в руки дочери и предупредила:

— Если Добриковым его не вернёшь и перед ними не извинишься, то домой не приходи. Поняла?

— Ты меня опять из дома выгоняешь? — уточнила Лена.

— Не опять, а снова. Дочь-попрошайка мне не нужна.

— Да я тебе с самого рождения не нужна, — оставив свёрток на столе, сказала дочь.

Татьяна взяла его и швырнула ей в лицо. Свёрток упал, и рыба вывалилась. Кот схватил одну и стал с жадностью её есть.

— Выбирайся из дома сейчас же! — указав дочери на дверь, крикнула мать. — И чтобы я тебя больше здесь не видела.

Дочь пошла в комнату достать платье из шифоньера, чтобы переодеться, но мать догнала её и не дала.

— Твоего тут ничего нет! — заявила она дочери. — Иди так! Будешь знать, как родной матери перечить.

— Зай, — обеспокоился Иван, — а в сад-то сегодня поедем?

— Поедем!

— Без Ленки, что ли?

— Без неё! Ещё только побирушек я к себе на дачу не возила. Где побирается, там пусть и живёт.

— Зая, ну что ты разошлась-то? — спросил Иван. — Побереги себя. Побереги!

— Да я бы рада, но как? Ты же видишь, что она вытворяет.

— Да вроде бы ничего такого страшного не произошло. Ну, накормила она кота соседской рыбой. И что с того? Она же её не своровала?

— Так это ещё хуже: она же с наглой мордой её выклянчила. Окуньки-то, я посмотрела, крупненькие. Ну кто крупными окунями кошек кормит? Ну ты сам-то мозгами пораскинь!

— Но к тебе же Добриковы не пришли и претензию не предъявили?

— Пока нет. А когда предъявят, то уже поздно будет. На учёт её поставят в детскую комнату милиции, и что тогда?

— За что поставят? — растеряно посмотрела Лена на мать. — Я же рыбу не воровала.

— Не воровала, но ты мошенническим путём её присвоила.

— Ничего я не присваивала, — решительно заявила дочь. — Можешь сама к Добриковым сходить и спросить.

— Ещё только из-за тебя я к ним не ходила и не позорилась. Выметайся отсюда и побыстрей.

Лена пошла в коридор. Взяла с обувной полки босоножки, но мать отобрала их.

— Босиком иди. Босоножки ты не заслужила. За них деньги уплачены. Побирушки в обуви не ходят. Им за босые ноги больше подают.

— Зачем ты так со мной, мам? — Лена посмотрела на мать покрасневшими глазами. — Из-за каких-то шести окуньков ты меня со свету готова сжить.

— По привету и ответ! — не полезла за словом в карман Татьяна. —Была бы ты путной дочерью, то и я бы вела себя по-другому. Так что не прибедняйся.

— Мама, это всё отговорки, — открывая дверь, прежде чем уйти, проговорила Лена. — Совсем забыла сказать: двадцать пятого июля Высоцкого не станет.

— Не неси взор!

— А я и не несу, — Лена закрыла за собой дверь и стала спускаться по ступенькам, соображая, куда ей идти.

— Вань! — ошалела Татьяна от услышанного известия. — Ленка говорит, что Высоцкого не станет двадцать пятого июля!

— Да ну?! Ему же лет-то ещё немного.

— Вот те и да ну! Ты же знаешь, если она что скажет, то так и будет. Ей накаркать, как в лужу плюнуть.

— А что с ним такое случится? У нас же Олимпиада будет в самом разгаре. Никаких ЧП быть не должно. Из Москвы всех неблагонадёжных за сотый километр вывезли.

— А я откуда знаю? Она об этом молчок.

— Так позови её! Пусть объяснит.

— Тебе надо — ты и зови.

— Как скажешь, Зай! — Иван отправился на балкон. Дождавшись, когда дочь выйдет из подъезда, окликнул её: — Ленка-а! Вернись домой!

— Зачем? — спросила она, зная заранее ответ.

— Поговорить надо.

Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.