На моей семье развал Союза отразился так тяжело, что мы даже и представить себе не могли. В далеких девяностых на семейном совете было принято решение вернуться из одной из союзных республик на нашу историческую родину.
Мы продали все свое имущество и отправились в путь. Оставаться дальше было небезопасно, начинались беспорядки и гонения на межнациональной почве — в одночасье мы оказались в совершенно чужой и враждебной стране. Это было сложное для нас время.
А потом грянула инфляция. Приличная сумма денег, которую выручили и отложили на покупку дома, буквально за одну ночь превратилась в копейки.
Мы остались без ничего! Мой родной дядя в отчаянии схватил паспорта мамы, бабушки и дедушки (мы с сестрой тогда еще были маленькие) и бросился искать, кто поможет побыстрее оформить гражданство. Без него было очень трудно устроиться на работу.
Но как говорится, пришла беда — отворяй ворота. Мой дядя отдал документы каким-то мошенникам. За наши последние кровные деньги они понаставили фальшивых печатей о гражданстве в советские паспорта моих родных.
Впоследствии пенсионный фонд пошел на некоторые уступки, и бабушка с дедушкой все же стали получать пенсию. А вот мама и дядя еще долгое время не могли найти работу.
С горем пополам мы приобрели земельный участок на окраине города, а дядя затеял строительство небольшого домика для нашей семьи. Однако извечные вопросы «кто виноват?» и «что делать?» не давали нашей семье покоя с тех самых пор, как мы потеряли все.
Не выдержав отсутствия мира между своими детьми, дедушка спустя короткое время умер от сердечного приступа. А мою любимую бабушку подкосили микроинсульты, один за другим, четыре подряд.
Она перестала слышать, говорить, писать и помнить. Речь ее превратилась в «тарабарский» язык. Я тогда еще не понимала, отчего моя бабушка больше не сможет быть прежней. Больно было терять близких людей, очень больно...
В моей голове до сих пор «прокручивается» одно дорогое мне воспоминание о том, как бабушка подзывала меня к себе со словами: «Моя капелька!» И целовала мои детские щечки без остановки... Вскоре бабушка умерла.
Моя сестра к тому времени выросла и вышла замуж. Ей повезло, она попала в хорошую, весьма обеспеченную семью.
Но обретенное денежное благополучие отразилось на ней не лучшим образом. Сестра отдалялась от нас все больше и больше. В корне изменилось ее поведение, а высокомерие стало преобладающей чертой в характере.
— Да что ты мне дала?! — заявила она однажды родной матери, развернулась и ушла на несколько долгих лет.
Бедная моя мама так и упала со слезами на глазах на колени.
— Доченька... За что же... — зарыдала она в голос.
Мне стало не по себе от происходящего, я никогда не видела маму в таком состоянии. На мои глаза навернулись слезы, я бросилась к матери, обняла я.
— Восемнадцать лет назад... — зарыдала она еще сильнее
— Что, мама? Что? — всхлипывала я.
— Я стояла на коленях, в больнице. Бога молила, чтобы температура у нее, у маленькой, спала! Как сейчас стою, и тогда стояла! И чем все закончилось?!
На последних словах маму буквально затрясло. Я кинулась к телефону, чтобы вызвать «скорую».
А затем мы получили еще один удар ножом в спину. Оказалось, что после бабушкиных похорон мой дядя каким-то образом быстренько оформил на себя все документы на землю и на дом, часть которого принадлежала по праву наследования маме. Мы в то время были абсолютно безграмотны юридически: двенадцатилетняя девочка и горем убитая женщина. Вот и подписывали бумаги там, где нам указывал пальцем юрист, не читая. А теперь мы стали просто никому не нужны, лишнее звено, досадная помеха.
Так и остались мы с мамой одни-одинешеньки, без поддержки в огромном сером бурлящем океане уныния и безверия, перебиваясь при этом случайными заработками, чтобы хоть как-то оплатить съемную комнату.
Время неумолимо шло. Я росла, а мама старела. И все это время мы жили с нашей главной гражданской проблемой. Ведь дядя через суд выписал нас обеих из дома. То есть фактически мы оказались лицами без определенного места жительства, короче говоря, бомжами.
Как только у меня появилась возможность, я незамедлительно обратилась к юристу, отдав кругленькую сумму денег за консультацию. Но в моем случае юрист оказался как гадалка: чем больше платишь, тем лучше прогноз.
— О, на этот случай можете даже не волноваться! Единственное, за что придется заплатить, так это штраф за нарушение паспортного режима, а в остальном все ваши права будут неукоснительно соблюдаться. Да и по поводу работы не беспокойтесь, в моей многолетней практике не было таких случаев, чтоб не брали из-за отсутствия регистрации, — с умным видом заверила она меня.
Помню как сейчас, что от юриста я вышла очень счастливая. «Словно камень с души упал», — подумала я тогда.
Но проблемы никуда не делись. На собеседовании, едва разговор заходил про официальное трудоустройство, работодатель сразу же интересовался, с чем связано отсутствие злополучной печати в паспорте.
Иногда даже доходило до того, что над моей горькой историей плакал чуть ли не весь отдел кадров, но на работу все равно не брали. В конце концов я сделала печальный вывод, что в моем положении о приличной работе можно забыть навсегда! Одному только Богу известно, во сколько разных инстанций я тогда писала! Но никому не было никакого дела до моей беды! Вторая волна кризиса началась, когда я обратилась на биржу труда. Сколько тогда слез пролила! Немерено!
— Вы не имеете права не поставить меня на учет! У меня есть гражданство! Да по вам суды плачут! — вырвалось у меня тогда от ощущения беспомощности и полной безнадежности.
— А нам-то что? — изогнула бровь дугой чиновница. — Вы не первая и не последняя такая. Суд подобные иски отклоняет! — бросила она, будто плюнув мне в лицо.
— Уровень вашей культуры поражает воображение, — язвительно заметила я.
У меня опустились руки, бороться с бюрократической системой не
было сил. А «купить» прописку в нашем городе стоило дорого, я не могла себе этого просто-напросто позволить.
В моей ситуации оказалось, что жизнь человека по большей части определили не способности, а судьба. И все мечты о приличной работе, о перспективах так называемого карьерного роста, как у нас любят выражаться работодатели,
рухнули навсегда.
Кое-как я устроилась продавцом в газетный ларек. Возможно, если бы мне посчастливилось переехать в столицу, то там на мою проблему не обратили бы никакого внимания. Но мне не хотелось оставлять больную старушку мать на попечение моей бездушной сестры, с которой мы наконец- то кое-как помирились.
Прошло около года с тех пор, как я оставила попытки что-то изменить в своей судьбе и просто плыла по течению. Как вдруг все резко изменилось. В моей жизни появился Михаил! Это было обычное знакомство. Он покупал в моем киоске свежую новостную газету и случайно дотронулся до моего мизинца своей рукой. В этот момент что-то произошло, словно электрический ток пронзил наши пальцы. Так началось наше романтическое знакомство! Теперь я счастливая, замужняя женщина. Мои перипетии судьбы закончились. Видимо, все, что ни делается, — к лучшему!