- Мама, отстань! - взвизгнула Женя, швырнув на пол сумочку.
Девушка злилась. Мать Жени, Ирина Викторовна, стояла перед дочерью, понуро опустив голову. Она не знала, как достучаться до Жени.
- Милая, послушай меня хотя бы раз, - терпеливо повторила мать, - Нельзя с ним ехать.
- Почему? - уже немного спокойнее спросила Женя, поднимая с пола сумочку. Она также подняла выпавшие из сумочки кошелёк, помаду и расчёску и резкими движениями засунула их обратно. Было заметно, что девушка нервничает.
- Просто нельзя, - вздохнула мать.
- Мама, признайся, Саша тебе никогда не нравился, - насупилась Женя, - Мы встречаемся уже три месяца, и он наконец решил познакомить меня с родителями. А значит, его намерения серьёзны. Чем он не устраивает тебя? Тем, что не богат, что слишком прост и не интеллигент? Мама, оставь, пожалуйста, меня в покое! Мне уже двадцать три года, я взрослый человек, я хочу встречаться с тем... С кем хочу!
- Нет, дочка, - покачала головой мать, - Я... Я просто знаю, что он не тот, кто тебе нужен.
Ирина Викторовна боялась. Она очень боялась сказать Жене то, что она чувствует. Но в душе всё сильнее скребли кошки, грудь всё крепче сжимала тревога, а в голову всё настойчивее лезли нехорошие мысли.
- Всё-то ты знаешь! - подбоченясь, усмехнулась Женя, - Одна ты всегда и во всём права, а остальные дураки и недостойны твоего величества.
Взгляд Жени стал злым.
- Всю жизнь на папиной шее сидела, - продолжила Женя, - Как сыр в масле каталась. Да, после смерти папы стало хуже, но, мама, не надо пытаться улучшить своё положение за счёт меня. Я не собираюсь искать себе кого побогаче, чтобы он мог и тёщу содержать! Я поеду с Сашей, и ты ничего мне не сделаешь!
На глазах матери проступили слезы. Слова Жени больно жгли сердце. Да, она часто бывала не права, она бывала слишком требовательна к Жене, ждала от неё успешного будущего. И действительно, надеялась, что дочь будет помогать матери.
Но не в этот раз. В этот раз всё было по-другому. В этот раз ею двигал не эгоизм, а страх за своё дитя, ставшее, действительно, взрослым, самостоятельным человеком. Но всё ещё остающимся её ребёнком, которому грозила опасность...
***
За два дня до этого.
Ирина бесцельно переключала каналы в поисках, что бы посмотреть, чем скоротать вечер. Эти вечера в последнее время стали мучительно длинными, буквально бесконечными. С тех пор, как её мужа Андрея забрала онкология, а дочь Женя переехала в квартиру, которую купил ей отец, тоска стала одолевать оставшуюся одной женщину. Когда-то эти вечера были семейными, уютными. Хотелось стремиться к чему-то, были цели и планы на будущее, Ирина с удовольствием экспериментировала на кухне, чтобы порадовать семью. А теперь семья закончилась. Распалась на мелкие кусочки, словно разбитая ваза.
Женя, конечно, старалась ежедневно навещать мать, хотя их отношения, мягко говоря, испортились окончательно после смерти отца. Андрей словно склеивал их. А теперь его нет, и Женя осмелела. Она стала предъявлять претензии матери, словно ждала момента. Девушка упрекала мать за то, что Ирина стремилась создать красивую картинку идеальной семьи.
Да, фраза: "Что скажут люди" частенько звучала из уст Ирины. Она говорила это, когда Женя получила первую двойку. Говорила, когда Женя впервые пришла домой навеселе, будучи подростком. И когда дочь стала встречаться с первым своим молодым человеком.
- Доча, он нам не пара! Кто ты - дочь директора завода, и кто он. Сын простого водителя! - возмущалась тогда Ирина.
Отношения матери и дочери всегда были, как натянутая струна, а теперь и вовсе расклеились. И дело даже не в деньгах. Отец успел им кое-что оставить, хотя и не был миллионером. Слишком рано ушёл. Только-только закончились шальные девяностые, только стали налаживаться дела, стали появляться возможности вести бизнес честно и в то же время прибыльно, как пришёл он. Рак. Приговор.
И вот, вспоминая всё это, снова прокручивая в голове почти всю свою жизнь, вновь и вновь коря себя за ошибки, Ирина не сразу заметила, как экран телевизора зарябил и потух.
Заметила она это лишь тогда, когда он снова вспыхнул, да так резко, что женщина вздрогнула. На экране пошли невнятные, обрывчатые картинки. На красном фоне виднелось что-то похожее на скудно обставленную комнату с большой кроватью. На кровати, свернувшись калачиком, лежала... Женя. В одном белье, напуганная, изможденная, измученная... Камера стала приближаться к ней, Женя отчаянно закричала, заметалась по кровати и... картинка оборвалась.
Следующая картинка была уже ярче. Смеющаяся Женя в машине на пассажирском сидении. За кадром - голос Саши, её парня, с которым она совсем недавно стала встречаться. Они что-то весело обсуждают, смеются. Но ощущение тревоги никуда не девается...
И вновь картинка оборвалась. Экран будто бы погас. Но издали, приближаясь, вдруг появился покойный Андрей. Он был явно встревожен. Он строго посмотрел на ошалевшую жену и сказал:
- Не отпускай её никуда!
И исчез. Картинка сменилась рядовыми новостями. А Ирина ещё с минуты три сидела, как истукан, пялясь в экран.
Потом она встала, пошла на кухню и залпом выпила два бокала воды. Затем вернулась в гостиную, убедилась, что телевизор по-прежнему показывает обычные новости.
А на следующий день Женя объявила, что едет с Сашей в его родную деревню знакомиться с родителями. Она была счастлива, её глаза светились. Только вот она ничего не могла внятно объяснить: ни как называется деревня, ни кто вообще родители Саши. С этим Сашей вообще было много чего невнятного. Он вроде бы работал строителем, но не говорил, какой именно объект они сейчас строят. Приехал он вроде бы из соседней области, снял квартиру с другом и устроился на работу. Женя на его работе никогда не была. Ирина сразу сказала дочери, что Саша какой-то, что называется, мутный. Но влюблённая по уши девушка не хотела ничего слушать...
***
Ирина вышла из квартиры Жени, так ничего и не добившись. Могла ли она рассказать дочке, что видела какие-то странные, обрывчатые картинки по телевизору? Могла, но какой смысл. Женя не поверит. Если честно, Ирина и сама не до конца понимала, что это значит, да и почти убедила себя в том, что ей всего лишь показалось.
Только вот тревога всё сильнее вцепилась в горло, да сжимала в комок желудок. Ирина горько усмехнулась. Наверное, не зря некоторые шутят, что душа находится в желудке. Шутки шутками, но в моменты нехорошего предчувствия у Ирины всегда возникали неприятные ощущения где-то в районе желудка. Как будто комок.
Солнце ярко светило. Мимо пронеслись мальчишки на велосипедах, громко что-то обсуждая. Люди спешили куда-то, раздражая Ирину радостными лицами. А чего им не радоваться? Жизнь наконец стала налаживаться, девяностые окончательно ушли в прошлое. Да и новый президент вроде как стал выполнять свои обещания. Глобально для страны настали наконец стабильные времена. А для Ирины всё было мрачно и тускло.
Она села на самую дальнюю, скрытую от людских глаз скамейку на окраине парка, что находился неподалёку от дома, где жила Женя и тихо заплакала.
- Господи, что делать? - пробормотала она, - Андрюша, дорогой мой, помоги!
Вдруг откуда-то повеяло сквозняком. Ирина огляделась, но вокруг было тихо - ни дуновения ветра, ни шелеста листвы.
И внезапно где-то внутри её головы послышался голос покойного мужа:
- Мишке звони. Пусть в деревню Фряново, на улицу Советскую, 49 наряд высылает. Интересное найдёт.
И всё затихло. Мишке? Это, наверное, Мишке Рыбакову, другу детства Андрея... Он же в полиции на какой-то там высокой должности работает...
Ирина достала из кармана свою "Нокиа" и, немного поразмыслив, всё же набрала номер Мишки.
После нескольких коротких гудков друг детства её покойного мужа взял трубку.
- Миша, это Ира Кротова... В общем, не знаю, с чего начать... Надо бы встретиться, срочно...
***
На встрече Мишка внимательно выслушал сбивчивый рассказ Ирины о странных видениях, о голосе Андрея в парке. По всему было заметно, что он скептически отнёсся к её истории, но всё же пообещал всё проверить и перезвонить.
Ирина прождала до двенадцати ночи, но, так и не дождавшись звонка, уснула прямо в кресле. Разбудил её на рассвете встревоженный голос ворвавшейся в квартиру Жени:
- Мама!!!! Это твоих рук дело?! Сашу арестовали!!!
- Как? За что? - в полном недоумении, ещё не проснувшись, пробормотала Ирина.
Женя была в истерике. Ирина как могла, успокоила дочь, а потом они вместе поехали к Михаилу, который, как оказалось, лично, в сопровождении опергруппы пришёл на задержание Саши. Пришёл к Жене, так как в последнее время Саша жил у неё.
***
Уже через час мать и дочь сидели в кабинете Миши. Женя немного успокоилась, поэтому Миша решил не тянуть с пояснениями.
- Жень, твой Саша - рецидивист. Дважды уже сидел, вначале за мелкое хулиганство, а потом за хранение запрещённых веществ. Сейчас сядет за организацию борделя, похищение людей и вовлечение их в занятие проституцией.
Женя округлила глаза.
- Женя, - продолжил, вздохнув, Михаил, - Всё доказано, подельники его сдали. Именно Саша ездил по окрестностям, искал девушек, влюблял их в себя, а затем под предлогом знакомства с родителями увозил во Фряново, накачивал препаратами и заставлял обслуживать клиентов. Не один, конечно. Группой лиц, что только отягчает вину. Девушек выбирал доверчивых, сговорчивых, тех, за кого некому заступиться. Он выяснил, что твой отец умер, осталась одна мать, братьев-сестер нет. Решил, что ты - отличная жертва...
Женя заплакала. Ирина на расстоянии почувствовала боль её разбитого сердца. Она подсела ближе к дочери и обняла её. Женя поначалу напряглась, а потом оттаяла, тело её обмякло, и она, всхлипывая, прошептала:
- Мам, прости, что не поверила... Ты была права... Спасибо...
Ирина, едва сдерживая слезы, ответила:
- Это ты прости меня. Прости за то, что не заслужила, чтобы ты поверила мне...
Женя подняла голову, удивлённо посмотрела на мать, а потом крепко обняла её:
- Я тебе всегда верила, мама...
Желающим выразить автору материальное спасибо:
Карта Сбербанк:
5469 6100 1290 1160
Карта Тинькофф:
5536 9141 3110 9575
Почитать ещё: