Официально Российская империя никогда не занималась колонизацией Африки. И всё-таки если не колонии, то поселения выходцев из земли русской на Чёрном континенте могли бы быть. Более того, пусть и очень короткое время, но они там были.
Мысль об организации русского поселения на берегах Красного моря возникла у казачьего атамана Николая Ивановича Ашинова примерно в 1883 году. Впрочем, достоверно неизвестно, был ли он казаком. Считается, что родился г-н Ашинов в 1856 г. в Царицыне (сейчас Волгоград) в богатой купеческой семье, а обучение проходил в Саратовском реальном училище. И это всё что известно о его раннем периоде жизни.
Зато в 1883 г. Николай Иванович появился в Петербурге, а затем в Москве, ратуя за возвращение вольных казаков, якобы кочующих в Турции и Персии. Затея удалась. На создание Черноморского казачьего войска дворянством были собраны средства, и даже был выделен участок в Сухумском округе Абхазии.
Поселение, в самом деле, было образовано. Правда, переехали туда не казаки, а крестьяне из-под Полтавы. Но уже в декабре 1884 г. новоизбранный атаман Ашинов был обвинён в растрате собранных денег и в мошенничестве. Выкрутиться ему удалось, но из поля зрения властей казак на всякий случай пропал.
В 1885 г. Николай Иванович с некоторым количеством сподвижников объявился в Абиссинии (так до 1945 г. часто называли Эфиопию). Там Ашинову удалось встретиться с эфиопским императором Йоханнысом IV на предмет налаживания политических связей между двумя империями. Однако на слово тот казаку не поверил, потребовав подтверждения официальности миссии. И Николай Иванович отправился в Санкт-Петербург, получать высокое покровительство. Впрочем, ряд источников утверждает, что Ашинову пришлось бежать, бросив на произвол судьбы своих людей.
В России, заручившись поддержкой московских покровителей, Ашинов начал добиваться аудиенции у Александра III, чтобы получить необходимые для основания в Африке русской колонии средства, а заодно и соответствующие полномочия.
Встречи с императором казак не добился. Однако «наверху» интерес к экспедиции проявили. Церковники посчитали, что надо поддержать Эфиопскую церковь – единственную ветку православного христианства в Африке. Военные же, включая управляющего Морским министерством, адмирала Ивана Алексеевича Шестакова, решили, что присутствие российского флота в Красном море принесёт Родине немалую пользу.
В итоге 10 декабря 1888 г. из Одессы в Порт-Саид отправился пароход «Корнилов» со 150 переселенцами во главе с самим Ашиновым и монахами миссии, возглавляемыми архимандритом Паисием.
Очень похоже, что до начала экспедиции Николай Иванович не задумывался, где конкретно будет располагаться новое поселение. Господ финансирующих экспедицию, этот вопрос видимо тоже не волновал. Попав же 6 января 1889 г. в порт Таджура (территория современного Джибути), Ашинов со товарищи стал гадать, где же осесть. Местные подсказали, что примерно в 25 км к юго-западу от Таджуры есть заброшенный форт, именуемый Сагалло. Туда поселенцы и направились. Соорудив временные жилища и поставив над бывшей казармой православный крест и российский флаг, они провозгласили крепость Новой Москвой.Ашанов же поспешил объявить всю территорию на 100 верст вглубь континента и на 50 верст по побережью владениями Российской империи.
Есть информация, что форт Ашанов выкупил у местного вождя за 60 винтовок. Однако до этого тот же вождь уже продал Сагалло французам. Впрочем, этот факт достаточно спорен, поскольку подтверждений этих сделок нет. Зато известно, что побережье залива Таджуры французы на тот момент уже считали своим, организовав основную базу в Обоке (примерно 50 км к северо-востоку от Таджуры). Узнав же о том, что на их территории высадились русские.,
Оторопевшие от такой наглости французы отправили в Сагалло боевой корабль. Французы потребовали от русских убрать флаг Российской Империи, но казаки наотрез отказались это делать. Дабы не доводить дело до кровопролития, французы приняли решение решить вопрос дипломатическим путем.
Начались дипломатические «баталии», которые проходили в виде переговоров и переписки. Сначала французские чины находящиеся в Обоке решили, что русские пришли по договорённости правительств. Просто информация об этом еще не дошла до заморских территорий. Однако вскоре стало известно, что официальный Петербург колонистов поддерживать не собирается. Тогда на переговоры с Ашиновым был отправлен ещё один корабль. Русские покинуть крепость снова отказались, и переговорщики ушли, не решившись на конфронтацию.
Через некоторое время французские власти все-таки добились личного ответа от императора Александра III. Тот гласил, что организация поселения в Сагалло – инициатива частных лиц и правительство Российской империи к этому отношения не имеет. Как следствие, французские власти могут решить вопрос с незаконными поселенцами угодным им способом.
В итоге 5 февраля 1889 г., после очередного отказа Ашинова спустить флаг и покинуть форт, французские корабли открыли огонь. Всего было выпущено 9 снарядов. В результате погибло (по разным данным) от 4 до 6 человек. Сразу после этого над Сагалло был поднят белый флаг. Позднее поселенцы в сопровождении французских моряков были доставлены в Обок, а затем депортированы на родину.
Сейчас сложно сказать, почему Александр III не поддержал идею колонизации Африки, и практически бросил на произвол судьбы полторы сотни подданных. Официальная версия гласит, что он изначально не поверил Ашинову, считая его авантюристом и проходимцем.
Между тем известно, что хоть финансово Российская империя и не участвовала в экспедиции, однако военным ведомством будущим колонистам были выделены инструменты, оружие и боеприпасы. Кроме того, утверждается, что в марте 1889 г. к Ашинову должен был прийти парохода с новой партией поселенцев, а также с продовольствием, медикаментами и оружием.
Можно предположить, что если бы затея удалась, то на карте современного Джибути и в самом деле была бы Нью-Москва. Но вот развязывать войну между Россией и Францией Александр явно не хотел. В итоге, как только возникла напряжённость, он от африканских казаков отрёкся, предоставив французам карт-бланш.
Любопытно, что вернувшиеся из Африки переселенцы-неудачники никаким репрессиям со стороны царских властей не подверглись. Большинство из них были отпущены по домам. Наказаны были только организаторы «мероприятия». Впрочем, не слишком-то и сурово. Паисий был отправлен в грузинский монастырь, а Ашинов сослан то ли на историческую родину (в Саратовскую губернию), то ли в имение жены (в Черниговскую губернию). К тому же ему на 3 года было запрещено покидать пределы государства российского.
Что было с Николаем Ивановичем дальше, точно неизвестно. Ходили слухи, что Ашинов, снова став выездным, отправился во Францию, где снова попытался найти денег на экспедицию в Африку. Вроде бы видели его позднее и в Англии. Впрочем, это лишь догадки.