ЧАСТЬ 18 ТУТ
Все Суровцевы были на сборе ягод. Пора морошки и земляники. Самые трудные ягоды, как считала Устя. Собираются в самую жаркую пору июля, когда полно гнуса. Ко всему, пока к ним с поклоном не подойдёшь, не увидишь. Особенно северная земляника любит прятать свои яркие бока за листочками. Но зато эти ягоды самые вкусные.
После очередного ягодного сбора все собрались у родителей в доме. Устя и Соня помогали бабуле собрать на стол. В такую жару хотелось чего-то лёгкого, поэтому быстро нарезали основу для окрошки, заправили собственным квасом и поставили на стол.
После обеда было решено чистить ягоды. Очищенные принимали дороже. Все мирно перебирали урожай, о чём-то говорили. Посреди разговора стук в двери. Зашла соседка. Вся в слезах.
- Что случилось? - встрепенулась бабушка Оля.
- Сынок мой в аварию попал. - всхлипывала Валентина.
- Садитесь, тётя Валя. - подбежала Устя. Она поддержала старушку и усадила на диван. - это Коля?
А у самой сердце ёкало. Все перестали чистить ягоды и смотрели на соседку. А она продолжала:
- Да, Коленька... Машину из Москвы повезли. Того на смерть, а мой весь переломанный лежит.
Баба Валя терла платком глаза и приговаривала, что надо ехать в Москву выхаживать.
- Старшой мне всё оплатит. Колькина-то фифа отказалась от него. Зачем, говорит, мне инвалид нужен будет. Только проблема мне до Москвы добраться. Ничего не знаю. Всю жизнь тут прожила.
Она причитала и причитала о случившемся несчастье, сетовала на трудности с проездом. И Устя поняла, что тётя Валя намекает на то, чтобы взять кого-нибудь в сопровождающие. Девушка сбегала на кухню, приняла травяные успокоительное таблетки, а соседке накапала капель.
- Выпейте, теть Валь. Легче станет.
А у самой тягостное ощущение на душе. Она должна предложить свою помощь. Устя всё ещё где-то глубоко чувствовала вину за то, что Коля уехал так далеко с насиженного места, бросив всё в одночасье. Но как же Женя? Что он скажет?
- Я поеду с вами. - вызвалась Устинья. - Помогу доехать до Москвы и обустроиться. А пока вас не будет, присмотрим за вашим хозяйством.
Женю передернуло от услышанного. Устя отчётливо увидела его лицо. И, естественно, дома он устроил разборку:
- Ты никуда не поедешь! Я не отпускаю тебя!
Евгений ходил из угла в угол, потирая шею. Обычно он не выходил из себя. Если и требовал чего-то, то всегда в спокойной, но твёрдой форме, не имеющей возражений. А тут он заволновался не на шутку. Как так!? Любовь всей его жизни поедет к тому, кто её любит также.... а может быть, даже и больше.
- Женечка, пойми. Надо помочь людям, ведь они нам не чужие.
- Пусть она найдёт кого-то другого.- не хотел он слушать Устю.
- Я не могу отказаться. Тётя Валя надеется на меня. Она всего лишь хочет быстрее попасть к сыну. - умоляющий Устин взгляд, полный слёз, не давал шансов больше возражать. С каждой новой фразой, не имеющей достаточных аргументов, он будет выглядеть только глупцом и тираном.
Женя подошёл к любимой и обнял так, чтобы она прильнула к его груди. Кажется, впервые он понял, что это не она слишком зависима от него, это он не сможет без неё, ведь мужчина сделал так, что за годы жизни с Устей полностью подделал девушку под себя, поглотил её волю, сделав удобной для себя.
- Устя, любимая моя, обещай тогда мне, что ты не увидишься с ним, - он продолжал требовать нереальное. Но она кивала головой, зная, что не сдержит обещания. - и вернёшься ко мне как можно скорее.
Безумие! Никогда прежде у Евгения не проскакивала ревность так, что он не смог сдержать себя в руках. Ему не хотелось показывать свою слабость, но тут он почувствовал Колино преимущество - больной и немощный, которому нужна ЕЁ помощь и забота.
***
Устинья с бабой Валей собрались буквально за пару дней. Доехали до столицы без проблем. В первый же день помчались в больницу. Шум города, толпа, всеобщая суетливость подгоняли женщин все делать быстрее. Не успев придти в себя после поездки, они уже сидели в палате.
Коля лежал весь в гипсе: правая рука подвешена, левая нога тоже. Плюс стоял специальный аппарат, который предназначался для сращивания костей. Всё тело парня было в шрамах, в ссадинах и порезах. Голова забинтована. Мать, еле сдерживаю слезы от увиденной картины, пошла обнять сына, но тот её остановил:
- Мам, не надо.
Слова еле-еле пробивались через губы. Коля медленно повернул голову к двери. Он понимал, что мать не могла придти сюда одна. Парень ожидал увидеть старшего брата или кого угодно, только не её. Она улыбнулась ему, как обычно, милой уверенной улыбкой. Затем подошла и легонько положила свою ладонь на его руку.
- Привет, Коль.
Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. Парень хотел отнять, отодвинуть свою руку, но не мог пошевелить ею. Совершенно не было сил.
- Теперь всё будет хорошо. Мама останется с тобой, пока не поправишься.
- А ты? - Коля хотел знать, зачем она тут. Но на множество слов не хватало сил. Ему даже думать не хотелось - так тяжело было. Болело внутри буквально всё тело.
- Я скоро уезжаю обратно. Надо домой.
Устя налила воду в поильник и ловко приподняла Колину голову, чтобы дать выпить ему.
- А за...тра... при...дешь? - он истратил на этот вопрос последние силы .
- Да, завтра я ещё побуду здесь.
***
Ночью Коля не мог уснуть. Он обдумывал неожиданную встречу. Ему было ужасно неловко за свою немощность, но одновременно он благодарил судьбу за такой подарок. Его любимая Устя была с ним. Хотя бы на пару минут, но ради этого момента парню захотелось жить. До того, как в палате появились мать и Устинья, Коле было все равно выживет он или нет. Он потерял все, что было. Прежняя девушка отказалась от него, Устя была с другим, жизнь в деревне не возможна, в Норильске тяжёлая. Не было ему нигде места... До тех пор, пока не увидел двух любимых женщин. Вот для кого он постарается выкарабкаться...