Глава 15.
Зина опускала голову все ниже, но Васим почему-то улыбался. И все гости улыбались. Мулла терпеливо ждал. Наконец, Зиночка подняла голову и ответила по-русски (вся церемония проходила на русском языке по предварительной дооворенности):
- Я согласна, согласна, согласна стать женой Васима.
И теперь они вместе с Васимом повторили за муллой слова короткой молитвы на арабском языке. Молодожёнам дали выпить приторно сладкого чая, символизирующего сладкую жизнь, которую предстоит им прожить. Васим подарил невесте золотые украшения: кулончик на цепочке и сережки с бирюзой. Зину переодели во второй раз. Аниса надела на неё разноцветное шёлковое платье, а Амина ловко накрутила ей чалму. После этого началось застолье. Асия обняла невестку:
- А откуда ты узнала, Зиночка, что таджикские невесты такие упрямые и гордые, сразу не соглашаются, когда мулла их спрашивает, согласна ли она выйти замуж?
- Аниса с Аминой научили. Я уже волноваться стала, правильно ли я делаю? Вдруг все наоборот? - , разрумянившись, наша героиня ответила свекрови.
- Все замечательно. Невеста по нашей древней традиции сразу не должна соглашаться. Молодцы девочки, что научили тебя!
Гости, отведав плова, шашлыков и мантУ или манты (так в разных регионах называют таджикские вареники с мясом) и других праздничных явств, развалились на курпачах, беседуя.
А жениха с невестой повез родной брат зятя на машине по проспекту Айни. По советской традиции они возложили букет розовых гвоздик к памятнику великого таджикского писателя и ученого Садреддина Айни, на площади его же имени.
В природе уже чувствовалось приближение весны. Теплый ветер раздувал вышитые красивыми узорами покрывало и платье Зиночки. Перед этим она в третий раз переоделась и была как принцесса из восточной сказки. К молодым подскочил фотограф, дежуривший у памятника, и сделал несколько снимков. Договорились, что он отдаст их родственникам Васима.
Прощаясь, вытирая глаза платочками, плакала женская половина семьи. Даже сентиментальный отец семейства смахнул рукавом халата скупую мужскую слезу, обнимая на прощание сына с невесткой. Васим клятвенно пообещал на летние каникулы приехать сам и привезти Зину. Ее полюбили все, включая сестричек-проказниц. Захлебываясь слезами, они оглаживали Зиночку, просились, чтобы их взяли с собой, хотя бы в аэропорт.
Вернулись Зина с Васимом в суровую русскую зиму. В аэропорту их встретили родители Зиночки с зимней одеждой в руках. После теплого Душанбе Зине с Васимом было жутко холодно идти по лётному полю в осенних пальтишках. Переодевшись в свою любимую шубку и валенки, Зина кое-как согрелась. На такси все вместе добрались до общежития. Не умолкая ни на секунду, дочь рассказывала родителям, которые, улыбаясь, слушали ее, о том, как она побывала в восточной сказке, как свершился никах. Добравшись до своей комнаты, Зиночка принялась одаривать мать и отца подарками от сватьев. Отцу - халат, матери - покрывало. А ещё привезли урюк, овечий сыр, орехи, вяленое мясо барашка. Григорий Семенович и Варвара Петровна напились чая с восточными сладостями и, нагруженные подарками, отправились на автовокзал, запретив дочери с зятем их провожать, чтобы не простудились после юга.
А Зина всё-таки простыла. Разболелась спина. Она ахала и охала. Васим не знал, как и чем помочь любимой. Подвязавшись бабушкиной пуховой косынкой, ходила она в институт. Подружки посоветовали ей обратиться к женскому доктору, провериться. Выбрав подходящее время, Зина, отправилась на прием. Когда подошла очередь, она, волнуясь как на экзамене, зашла в кабинет. За столом сидели две женщины в белых халатах. Перед той, что постарше, стоял стул. Зиночка уселась на него и ответила на все интимные вопросы доктора.
Пожилая докторша с рыжими с сединой волосами, выглядывающими из-под медицинской шапочки, сурово поглядев на девчонку в брюках и короткой кофте, велела идти за ширму и раздеваться. Зина начала снимать кофточку, не дойдя до ширмы. Фаина Соломоновна, так звали врача, остановила ее словами:
- А зачем вы кофту снимаете? У вас ещё и грудь болит?
- Нет не болит, но вы же сами велели раздеваться...
- Снимайте все, что ниже пояса: брюки и трико.
- На мне нет трико, - прошептала Зиночка.
- Это Фаина Соломоновна так трусы называет. Их тоже снимайте, - тихонько подсказала медсестра, с участием поглядывая на неопытную посетительницу.
Зина трясущимися руками стянула брюки и панталоны с начесом, вышла из-за ширмы, натягивая вниз кофточку. Но, увы, она была слишком коротка, чтобы одновременно прикрыть все и спереди, и сзади. Усилия Зины оказались тщетными. Красная, как рак, она стояла около гинекологического кресла, на которое ей предстояло взгромоздиться. Фаина Соломоновна глянула на несчастную поверх очков и изрекла:
- В следующий раз, милочка, надевайте юбку, чтобы не сверкать своими прелестями. Первый раз что ли? - спросила она, смягчившись.
- Пе-е-ервый, - пролепетала Зина.
- Стели клеёнку и быстренько залезай, - скомандовала Фаина Соломоновна, перейдя на ТЫ. - Да, ноги-то в рогульки поставь.
Медсестра подошла к креслу и помогла бедной Зине правильно расположить ножки.
Доктор с треском натянула резиновые перчатки и подошла к Зиночке, сердце у которой билось, как у пойманного зайца. Медсестра, стоящая сбоку, успокаивая, гладила ее по руке. Фаина Соломоновна, осматривая Зину, вернее ощупывая, обратилась вдруг к медсестре:
- Таисия Ивановна, посмотрите, какой прелестный маникюр у нашей пациентки. Ноготки совсем небольшие, аккуратненькие, розовые.
Ошарашенная Зина сидела, уже одетая, перед доктором, ожидая, когда та, запишет ей в карточку всё, что полагается. Фаина Соломоновна, в довершении всего, взяла маленький бланк и крупными буквами написала: "ГИНЕКОЛОГИЧЕСКИ ЗДОРОВА!" и поставила в конце жирный восклицательный знак. После этого визита Зина моментально выздоровела. Могучая сила внушения исцелила. Да, и беременной она тоже не была. Медсестра, уже в коридоре, отозвала ее в сторонку и дала брошюрку, как избежать беременности. Ведь Зина и Васим хотели закончить обучение, а потом уже обзаводиться потомством. Гюльматовы с остервенением грызли гранит науки, а в перерывах любили друг друга. В их комнатке царили уют, любовь и счастье. Закончилась зима, а за зимой и весна. Заканчивался и семестр, приближалась летняя сессия.