Ровно три дня продержалось предсказанное синоптиками жаркое и засушливое лето. А вот теперь каким-то волшебным образом осень наступила. Зябко, промозгло и серо, нудный дождь моросит непрерывно. Из-за этого мокрого безобразия урожай чеснока оказался загубленным напрочь. Внешне-то ничего незаметно, растения крепкие, мощные, но, когда из земли вытащишь, становится видно, что головки безнадёжно гнилые. Причём эта напасть обрушилась не только на наш огород, но и на все соседские.
На этот раз у медицинского корпуса никого не было. Да и мне не захотелось останавливаться для принятия дозы никотина. Как-то не совсем приятно стоять под мелкой всепроникающей водяной пылью.
В коридоре встретился врач Анцыферов из бригады, которую мы меняем.
– Здорова, Александр Сергеич! Что-то вы сегодня не на вызове!
– Иваныч, стоп! Молчи, ничего не говори про вызовы, иначе сейчас сглазишь!
– Ладно, не переживай! Искусством сглаза и порчи я не владею!
– Иваныч, наркотики, если что, я сдам без десяти восемь. Так что потом получишь.
– Ну и хорошо.
Следующим, кого я встретил, был главный фельдшер с угрюмым лицом.
– Приветствую, Андрей Ильич! Что-то ты сегодня слишком мрачен?
– Так потому что уже с утра пораньше всякая дрянь творится. Сегодня под утро трубу прорвало и стерилизационную г…м затопило.
– А ты Коле сказал?
– Да ну его <нафиг>, этого Колю! Он вчера вечером упился как скотина, чуть ли не на карачках отсюда уполз. А сегодня не вышел. Вот теперь что хочешь, то и делай.
– Ну доложи тогда Сергею Владимировичу.
– Доложу, конечно, но он-то что сделает? Разве что за Колей машину пошлёт.
Этот деятель работает у нас примерно год. И всё это время никто и никогда не видел его трезвым. Обычно по утрам он, лишь слегка поддавши, ну а далее, в течение дня, уровень алкоголя в его крови неуклонно повышается. Все это знают и видят, но ни главный врач, ни его зам по АХР, никаких решительных мер не принимают. Да, понятно, что зарплата сантехника в бюджетном учреждении невелика и желающие занять вакансию в очередь не выстраиваются. Но всё-таки, если постараться, подходящего работника найти можно.
В семь тридцать началась конференция. После доклада старшего врача, как всегда, слово взяла начмед Надежда Юрьевна:
– Коллеги, в очередной раз приходится поднимать тему слишком долгого пребывания в стационарах. Напомню, согласно приказу главного врача, вы должны ожидать в приёмниках не более пятнадцати минут. Если в течение этого времени врач к вам не выходит, то узнаёте его фамилию, вписываете в карту, оставляете больного и уезжаете.
Тут я не утерпел и высказался:
– Надежда Юрьевна, а если больной тяжёлый, нестабильный, требующий постоянного наблюдения? Нам что, просто бросить его и уехать? Извините, но мы тоже не хотим подставляться.
– Юрий Иваныч, не кидайтесь в крайности! О тяжёлых больных речь не идёт.
– Это хорошо, но тогда в приказ надо внести соответствующие коррективы.
– Юрий Иваныч, не надо никаких корректив, там всё нормально расписано, – сказал главный врач.
Далее вновь подключилась Надежда Юрьевна:
– Ещё один неприятный момент. Кое-кто забыл, что фельдшерские бригады не должны вызывать на себя врачебные. Исключение из этого правила только одно: вызов для помощи в проведении реанимации. Во всех остальных случаях вы должны справляться своими силами. Всё необходимое для этого у вас есть. Эту тему я подняла не просто так. У нас произошло нечто из ряда вон выходящее. Фельдшерская бригада, не буду её пока называть, приехала на боль в груди. Там оказался инфаркт с кардиогенным шоком. Но они даже палец о палец не ударили, чтоб оказать помощь. Просто вызвали на себя и спокойно ждали, когда приедет врачебная бригада, всё за них сделает и больного увезёт. По сути они сняли с себя ответственность и переложили на других. Очень хорошо устроились! Но безнаказанным это безобразие не останется.
– Разрешите вопрос? – спросил молодой фельдшер Егоров. – А если у больного крышняк съехал, например, «белка», то мы не имеем права психбригаду вызвать? Она же тоже врачебная.
– Так, прежде всего, выбирайте выражения! – возмущённо ответила Надежда Юрьевна. – Вы забыли где находитесь, что ли? Если вы подозреваете у больного психоз, то имеете право вызвать психиатрическую бригаду. Но основания для её вызова вы должны чётко и подробно расписать. И ещё. Все вызовы на себя должны согласовываться со старшим врачом. Это правило существует давно, но о нём почему-то все забывают.
– Коллеги, ещё вопросы есть? – спросил главный врач.
– Да, есть! – ответила фельдшер Зимина. – Я хочу выйти из ассоциации медсестёр, но Андрей Ильич заявление не принимает. Уже месяц я за ним хожу и всё без толку. Ну сколько можно-то?
– И я тоже хочу выйти! – заявил фельдшер Егоров. – Я, вообще-то, не медсестра.
– Да причём здесь медсестра? – вспылил Андрей Ильич. – Это уж мы так, для краткости называем. А полное название «Ассоциация по защите прав и интересов работников со средним медицинским образованием».
– Ой, да какая разница, как называется! – ответила Зимина. – Какой толк от этой ассоциации? Вы нам золотые горы обещали, а в итоге мы только деньги платим каждый месяц!
– Так для вас же организуют аккредитованные конференции и вебинары! – сказал Андрей Ильич.
– Ага, за весь год одну конференцию провели, а про вебинары мы даже и понятия не имеем! – не унималась Зимина. – Всё, хватит, принимайте заявление!
– Ладно, хорошо, приходите ко мне после конференции, – сдался он.
Андрея Ильича я хорошо понимаю. Не по собственной воле он работников в эту Ассоциацию зазывает. Давит на него её региональный президент. Да-да, именно президент, не больше и не меньше. От него можно было бы отмахнуться, если бы он не являлся ещё и главным внештатным специалистом по сестринскому делу областного Департамента здравоохранения. Нет, что ни говори, а нам, врачам, в этом плане намного легче. У нас тоже есть своя ассоциация, но в неё с ножом у горла никто никого не загоняет.
В былые древние времена уходили мы с конференций непременно почерпнув для себя что-то новое и важное. А сейчас они в какой-то пустой базар-вокзал превратились, кроме шума в ушах ничего оттуда не вынесешь.
Бригаду, которую мы меняем, никуда не вызвали. А потому, врач Анцыферов был довольным и умиротворённым.
– Ну что, поздравляю тебя, Александр Сергеич, с хорошим окончанием смены!
– Спасибо, Юрий Иваныч! Всё, пошёл я переодеваться!
Вот все и поразъехались, тишина наступила. Но оказалось, что ненадолго. Хлопнула дверь и раздались громкие голоса Андрея Ильича и сантехника Николая:
– Идём, я тебе сказал! Пьянь ты чёртова! Всю стерилизационную г…м затопило, а тебя не сыщешь! Пока всё не сделаешь, никуда отсюда не уйдёшь!
– Андрей Ильич, ну что ж вы такой злой-то? Я же вам сказал, что через двадцать минут приду и всё сделаю!
– Ты шутишь, что ли? Зачем тебе двадцать минут, чтоб опять глаза залить?
– Ну хреново мне, Андрей Ильич!
Тут Николай увидел нас и его осенила идея:
– О, доктора, помогите, а?
– Ну и чем тебе помочь? – спросил я.
– Да я вчера маленько позволил… Теперь вообще помираю! Откапайте меня, а?
– Нет, Коля, не откапаем. Был бы ты с похмелья, тогда другой вопрос. А от тебя свежаком разит за версту. Ты просто дополнительного кайфа ищешь, вот и всё.
– Ну что, понял? – спросил Андрей Ильич. – Теперь под моим конвоем работать будешь!
– Ладно, я понял… – сдался Николай.
Первый вызов прилетел почти в десять: боль в груди у мужчины сорока одного года.
Открыл нам сам больной, высокий представительный мужчина с бледным лицом.
– Здравствуйте, что случилось?
– Да вот здесь, в груди болит, не знаю, что такое. Сердце-то ведь слева.
– Сердце находится как раз здесь, за грудиной. А слева – его верхушка.
– Мне ещё дышится тяжко, как будто бежал. Воздуха не хватает…
– А болит давно?
– Часа два, наверное. Я две таблетки <Название нестероидного противовоспалительного препарата> выпил, но вообще не помогло.
В таких случаях, решающее слово остаётся за ЭКГ. И это слово оказалось отвратительным: переднебоковой острый инфаркт миокарда. Ладно хоть давление держал нормальное.
Обезболили наркотиком, сделали и дали всё, что по стандарту положено. Боль ушла, но небольшая одышка всё-таки осталась.
– Всё, давайте собирайтесь в больницу, – сказал я, нисколько не сомневаясь в согласии больного. Однако он своим ответом нас буквально ошеломил:
– Нет-нет, вы что, какая больница? Меня работа ждёт. Ну а потом, у меня уже всё прошло, ничего не болит.
– Послушайте меня внимательно! – ответил я. – У вас инфаркт. Если не поставить стент или не растворить тромб, то кусок сердечной мышцы погибнет. А это значит, что сердце больше не сможет полноценно работать. В итоге, вы станете инвалидом, будете задыхаться при малейшей нагрузке, трудоспособность потеряете. Зачем вам это всё надо?
– Не-не, вам огромное спасибо за помощь, но мне нельзя в больницу. Уж если совсем плохо станет, я в поликлинику приду.
– Да вы же с огнём играете! Если здоровье потеряете, то вам уже и не до работы будет! Боль у вас прошла временно, пока действует наркотик. Поймите, что из-за всякой ерунды мы госпитализацию не предлагаем. Уж если мы тут перед вами чуть ли не вприсядку пляшем, то значит дело серьёзное!
– Доктор, вам ещё раз спасибо, но давайте на этом закончим. Сейчас я полежу, расслаблюсь и всё будет нормально. Ведь свой организм я лучше чувствую.
В карте я подробно расписал, что больной был предупреждён о возможных опасных последствиях отказа от госпитализации, включая летальный исход. И он это подтвердил своей подписью. Конечно же, актив в поликлинику будет передан, но никакого толка от этого ожидать не приходится.
Ну что ж, каждый волен сам выбирать судьбу. Но лично я при всём желании не могу понять такую губительную, самоубийственную позицию.
Следующий вызов был на психоз к мужчине сорока семи лет. Вызвала полиция.
Когда подъехали к «хрущёвке», к нам подошли двое мужчин. Судя по их внешности, были они не какими-то любителями выпить, а настоящими профессионалами в сфере алкоголизма.
– О, блин, шестая бригада приканала! – сказал один из них. – Мужики, вы к Андрюхе Ильину приехали, ему какая-то <фигня> приглючилась, и он ментов вызвал! Мы хотели ему налить стописят, а они нас выгнали. Мужики, дайте мы его сами вылечим и всё путём будет! Не забирайте его в дурку, зачем человеку жизнь портить?
– Поздно, доктор пить боржоми, когда печень отвалилась, – ответил я. – Свою жизнь вы сами портите, без нашего участия.
Войдя в незапертую дверь, мы увидели классическую алкоголическую квартиру, точней сказать, «хату», отродясь не видевшую ни ремонта, ни уборки. На безобразно грязном, облезлом, продавленном диване сидел виновник торжества. И внешний вид его с этим диваном замечательно гармонировал. Однако болезный не пребывал в меланхолической задумчивости. Он стремился что-то показать и доказать двум полицейским, но те лишь молча его удерживали.
– Здравствуйте, что случилось? – обратился я к полицейским.
– «Белка» случилась, – ответил один из них. – Он сам нас вызвал…
– Да, я сам вас вызвал, думал, что вы мне поможете! – перебил больной.
– Так, уважаемый, сейчас мы и тебя выслушаем, а пока посиди молча! – велел я.
– Ну, короче, он заявил, что соседи на полу дырок наделали и через них проволоку просунули.
– Понятно. Вот теперь рассказывай, что произошло.
– Дык чего, вон сами посмотрите, что творится, вся квартира в проволоке! Как теперь ходить-то? Соседи вообще уже <офигели>, издеваются как хотят!
– А соседи тут при чём? – поинтересовался я.
– Ха, а откуда же тогда проволока появилась? Из воздуха, что ли? Вон, сами смотрите, весь пол в дырках. Через них они сюда проволоку просовывают.
– Ну и зачем им это надо?
– Зачем-то значит надо. Скорей всего хотят из квартиры выжить. Типа в проволоке запутается и сдохнет.
– Андрей, ты когда последний раз выпивал?
– Я уже два дня трезвый, вообще не пил. Эх, <распутная женщина>, чувствуете, да?
– Что мы должны чувствовать? – спросил я.
– Газ, газ сюда пустили! – испуганно крикнул он и его дыхание участилось.
– Всё, Андрей, давай быстренько собирайся и поедем лечиться от отравления газом.
– Блин, да как я соберусь-то, я же не пройду никуда, сейчас запутаюсь!
– Андрюх, давай я пойду вперёд, а ты за мной и тогда не запутаешься! – подал идею фельдшер Герман, после чего, никаких проблем с передвижением не возникло.
Свезли мы Андрея в наркологию от алкогольного делирия избавляться. Здесь замечу, что у него было два вида галлюцинаций: зрительные и обонятельные. При этом он не пребывал в растерянности по поводу появления в квартире проволоки, а сразу заявил, что это проделки соседей. То есть, у него имелась конкретная бредовая трактовка галлюцинаций. А вот затруднённое дыхание якобы из-за ядовитого газа, не было плодом галлюцинаций. Дело в том, что некоторые алкоголики действительно испытывают удушье. Причина этого заключается в том, что организм, чтоб хоть как-то защититься от непомерных доз алкоголя, сужает кровеносные сосуды. В результате всасывание отравы уменьшается, но вместе с тем и живительного кислорода в кровь поступает меньше. От этого как раз и возникает чувство нехватки воздуха и появляется одышка. Поэтому, когда везли Андрея в стационар, щедро надышали его кислородом.
Далее получили вызов к мужчине пятидесяти лет, который лежал без сознания в лесном массиве на окраине города. В примечании было написано, что будут встречать и указано конкретное место. Да уж, без встречающих вряд ли там удастся кого-то отыскать.
Встретила нас женщина средних лет с собакой.
– Здравствуйте! Я с собакой гуляла, он уже старенький, всегда спокойно себя ведёт, никуда не рвётся. А тут вдруг кааак ломанулся в кусты! Зову его, Джек, Джек, иди сюда! А он ни в какую! Я тогда сама туда подошла, смотрю, а там мужчина лежит лицом вниз. Близко подойти побоялась, мало ли что, но мне показалось, что он дышит. Может просто пьяный. Пойдёмте, я вам покажу.
В густой сорной растительности действительно лежал мужчина в старом джинсовом костюме. К сожалению, был он давно и безнадёжно мёртв. Переворачивать тр-п мы не стали, ограничившись поверхностным осмотром. Нет, причина не в лени, а в том, чтобы первоначальную картину места происшествия оставить нетронутой до приезда следственно-оперативной группы. И тем не менее, углядел я признак насильственной смерти. В затылочно-теменной области виднелась весьма обширная скальпированная рана, проще говоря, с черепа частично отслоены и свезены мягкие ткани. Вся голова тр-па была в крови, но при этом нигде поблизости её следы не наблюдались. Такая картина говорила о том, что рану нанесли где-то в другом месте, когда человек был жив, а сюда притащили уже его безжизненное тело. Однако мне никто не давал права писать эти выводы в карту вызова, ведь я же не судебный медик.
Минут через двадцать приехал экипаж ППС, старшой записал наши данные и отпустил, оставшись охранять место происшествия. А мы были довольными, поскольку не пришлось бесконечно долго дожидаться следственно-оперативную группу. Они обычно долго не приезжают, ведь сначала надо собрать всех из разных мест: следователя Следственного комитета, судебного медика, оперуполномоченного уголовного розыска, эксперта-криминалиста.
И вновь не получили мы вовремя разрешения на обед. Но на этот раз по поводу выпечки я не переживал, потому что заранее попросил Светлану из пункта подготовки укладок, купить мне пару беляшей и сосисок в тесте.
Вызвали нас на оптовый рынок к мужчине тридцати лет, которого придавил к стене погрузчик. Вызов был серьёзный, а потому поехали со светомузыкой.
У ворот нас встретил молодой паренёк и показал нужное место. В огромном складском ангаре, у стены лежал пострадавший. Рядом находился видимо тот самый злополучный погрузчик. Несколько рабочих, собравшихся возле пострадавшего, были бы рады хоть чем-то ему помочь, но не могли этого сделать.
– Здравствуйте, что случилось?
– Его погрузчиком в стену впечатало. Наверно весь поломался, встать не может.
Пострадавший находился в оглушённом сознании, на вопросы отвечал с задержкой.
– Что вас сейчас беспокоит?
– …Внизу всё болит… Встать не могу…
– Вот здесь? – спросил я, аккуратно обхватив тазовую область.
– Да…
Давление сто на шестьдесят, пульс сто тридцать четыре, кожные покровы бледные, с испариной. Всё это ясно указывало на травматический шок. Прямо сразу брать и переносить пострадавшего в машину, я не рискнул. Ведь тогда боль резко усилится и шок утяжелится. Поэтому сначала обезболили наркотиком и зарядили капельницу с кристаллоидным раствором. И только минут через тридцать, когда состояние несколько улучшилось, перенесли его в машину.
В данном случае постановка диагноза никаких трудностей не вызвала, ведь перелом костей таза был виден невооружённым взглядом. В конечном итоге свезли пострадавшего в травматологию.
Вот и всё, наконец-то на Центр позвали. Обед с выпечкой получился отличным. Вот только нарушил я свой принцип на работе плотно не наедаться, ведь тогда расслабленность и сонливость наступают. Но всё-таки переборол себя, не пошёл в комнату отдыха. И, как оказалось, правильно сделал, потому что вскоре вызов пришёл. Отправились мы в пункт полиции ж/д вокзала на психоз у мужчины тридцати девяти лет.
Дежурный, лысоватый капитан с усталым лицом, рассказал:
– Этот кадр на вахту ехал из <…> в Нефтекамск. Во время стоянки из поезда выскочил и к нам прибежал. Кричал, что соседи по купе его хотят убить и ограбить. Мы проверили, конечно, но они все нормальные адекватные люди. Сказали, что он вдруг какой-то перепуганный стал, аж дрожал. Потом бегал к проводнице, чтоб его в другой вагон пересадили. Короче говоря, мы его сняли с поезда. Идите, посмотрите его.
Худощавый мужчина сидевший в клетке, вид имел крайне перепуганный и смотрел на нас вытаращенными глазами с нездоровым блеском.
– Здравствуйте, Павел Дмитрич! Что с вами случилось?
– А вы чего от меня хотите? – настороженно спросил он.
– Мы – «скорая помощь» и хотим вам помочь. Что произошло в поезде?
– Меня убить хотели, чтоб вещи и деньги забрать. А проводница, <самка собаки>, вместе с ними! Почему их всех не забрали? Чё, менты купленные, что ли?
– А кто вас убить-то хотел? Соседи по купе?
– Да, блин! Сколько можно меня спрашивать?! Я уже ментам всё рассказал, а они меня с поезда высадили и закрыли! Я же чувствую, что здесь подстава конкретная! Сейчас отсюда выйду и меня сразу грохнут!
– Павел Дмитрич, а они вам прямо сказали, что убьют?
– Нет, они чё, дураки, что ли? Они друг другу знаки подавали, я же это сразу просёк! Что мне теперь делать?
– Нам сказали, что вы на вахту ехали?
– Да.
– Первый раз или уже бывали там?
– Нет, первый. Они мне выхода не оставили, вы это понимаете? Мне теперь нельзя ни домой вернуться, ни на вахту поехать. Они же меня по любому найдут и грохнут!
– Павел Дмитрич, поехали в больницу. Вас там никто не достанет.
– А чё мне там делать?
– Всего лишь лечиться. Там будет хорошо и спокойно.
– А можно я матери позвоню?
– Конечно можно. Сейчас вам телефон отдадут и позвоните.
Свезли мы его в больницу вместе с двумя огроменными сумищами.
Если назвать по-старому, то Павла был так называемый «железнодорожный параноид», впервые описанный советским психиатром С.Г. Жислиным. Это состояние представляет собой острый психоз, возникающий, как правило, в дальней дороге и незнакомой местности. Человека охватывает сильнейшая тревога, растерянность, чувство надвигающейся угрозы, развивается бред преследования. Изредка могут возникать слуховые галлюцинации, а вот зрительных не бывает никогда. По правде сказать, этот психоз может развиться не только на железнодорожном, но и на любом другом транспорте. Здесь позволю себе предположить, что некоторые авиадебоширы, совершающие немотивированные и неадекватные действия, могут пребывать в состоянии психоза. Но, как бы то ни было, а прогноз при этом хороший, поскольку все психотические явления проходят без следа.
Следующий вызов был к избитой женщине семидесяти четырёх лет.
Открыла нам сама пострадавшая. Выглядела она гораздо моложе своего возраста и была из разряда тех женщин, которым коня на скаку остановить, как высморкаться.
– Меня сейчас зять избил и мне нужно снять побои! – безапелляционно заявила она.
– Побои мы не снимаем и не надеваем, – ответил я. – Чтоб зафиксировать повреждения, вам нужно обратиться в полицию и взять направление на судебно-медицинское освидетельствование.
– Ладно, обращусь. Но вы же всё равно должны меня осмотреть!
– Конечно, осмотрим. Для начала скажите, чем и куда он вас бил?
– Чем? Кулаками! У него кулачищи-то во какие! Три раза меня по макушке ударил и в висок несколько раз!
– Он сам-то сейчас где?
– У себя дома, наверно. Эх он и свинья неблагодарная! И Маринка за меня даже не заступилась! Дочь называется! Вот как он её охмурил, дуру!
– Что вас сейчас беспокоит? – прервал я её, не желая погружаться в их совместные дрязги.
– У меня сотрясение мозга, мне в больницу надо!
– А почему вы так считаете?
– Как почему? Он же меня по голове лупил! Теперь она у меня болит и кружится. Вы же не оставите меня здесь умирать!
При осмотре не увидел я никаких повреждений. Хотя после нескольких ударов крепким мужским кулаком должны были образоваться гематома и кровоподтёк. Патологической неврологической симптоматики, говорившей о сотрясении, тоже не наблюдалось. И всё-таки, не желая нарываться на конфликт, свезли мы её в стационар. Скорей всего, её не госпитализировали, но это нас уже нисколько не интересовало.
Далее было велено в свою сторону двигаться, но вскоре прилетел вызов: психоз у молодого человека двадцати трёх лет.
Открыла нам женщина, к которой испуганно жался худенький мальчонка лет семи.
– Здравствуйте, я вас к старшему сыну вызвала. В конце мая выписался и теперь опять всё по новой началось.
– Он у психиатра наблюдается?
– Да, уж третий год. Он инвалид второй группы, шизофрения у него.
– А лечение получает?
– Да, всё получает, а толку-то что?
– И что с ним сейчас происходит?
– Ой, самое главное, он к младшему брату цепляется, обзывает по-всякому. А если не досмотрю и ударить может. Да ещё он замок от чердака сломал и почти каждый день туда лазает.
– А что он там делает?
– Ничего, просто сидит, чего-то бормочет. Часа через два сам возвращается.
Больной, молодой человек с нездоровым одутловатым лицом, сидел за ноутбуком.
– Здравствуй, Егор! Отвлекись, пожалуйста. Чем занимаешься?
– Я через всех прохожу… – сказал он и внезапно замолк на полуслове.
– Ну так что ты хотел сказать?
– У меня мысли опять запутались… Не могу сообразить, что говорить нужно…
– Егор, скажи, а что ты на чердаке делаешь?
– Сижу, думаю…
– А о чём?
– Почему я, а не он. Почему всё происходит так, а не по-другому. Я настоящую Вселенную почувствовал и мне в голову импульсы приходят, а от них получается такое… ну как будто всё уже было.
– Егор, а на чердаке ты ни с кем не разговариваешь?
– Разговариваю, но никаких ответов не слышу.
– А с кем именно?
– У меня мимо ушей вакуум пролетает. Я знаю, что это такое. Это души мертвецов. И я могу любую дату смерти вычислить. У меня всяких гипотез очень много…
– Всё понятно. Егор, а за что ты так плохо к брату относишься?
– Ну просто прикольно…
– Ладно, давай-ка собирайся в больницу.
– Мне гипотезы отец присылает.
Егора мы благополучно увезли в стационар. Его диагноз сразу бросался в глаза: параноидная шизофрения с нарастающим дефектом личности. Тип течения был, скорей всего, непрерывно-прогредиентный. Это означает, что заболевание неуклонно прогрессирует, а ремиссии нестойкие и неполные. В общем, прогноз в данном случае отнюдь не радужный.
Как обычно за последнее время, нас пригласили на Центр задолго до окончания смены и больше не вызывали. Сдал я накопленные карточки, передал в полицию сообщение о побоях, в «телевизионке» посидел и без десяти восемь пошёл переодеваться.
На следующий день всё было, как всегда. Сразу, как только приехали на дачу, я в лес отправился. Но не в ближний, а в мой любимый дальний, настоящий дремучий лес. Туда мало кто ходит, потому что добираться трудновато. Надо сначала довольно широкий ручей перейти по ненадёжным брёвнышкам, а потом через густые заросли долго продираться.
Только зашёл я туда и сразу обалдело увидел сразу множество больших, солидных белых грибов. Ну, думаю, наберу сейчас куда только можно! Но на следующем шаге меня ждало полнейшее разочарование: из всего великого множества, чистыми оказались всего-навсего два гриба. Дальше было то же самое: все прекрасные с виду беляки, на поверку оказывались червивыми. В итоге пришлось мне довольствоваться лисичками, которые росли целыми стаями. Однако же никакого уныния я не испытал. Ведь грибной сезон ещё далеко не окончен, а потому, этот дремучий лес непременно принесёт свои по-настоящему изобильные дары!
Все фамилии, имена, отчества изменены
Продолжение следует...
Реклама
Уважаемые читатели, предлагаю Вам свою новую книгу "Новые байки старого психиатра".
Приобрести её можно по этой ссылке:
https://www.chitai-gorod.ru/r/WaVWF
