Александр Вулых, поэт, автор текстов песен, журналист, переводчик
Здесь – начало этого замечательного интервью
О работе с шоу-бизнесом
Профессиональный поэт – это тот, кто живет за счет своего ремесла. Можно писать стихотворные тексты, будучи интегрированным в наш шоу-бизнес, потому что в шоу-бизнесе есть деньги. И хотя автор текста на этой иерархической лестнице находится где-то между осветителем и костюмером, но деньги он так или иначе получает. Артист покупает право исполнения и дает за это какие-то деньги. Другое дело авторские отчисления, которые автор должен получать, этим должно заниматься Российское авторское общество, но это уже совершенно другая история.
Как у меня сложилось? Я был первым пресс-атташе футбольной команды звезд эстрады «Старко», которая была создана в начале 1990-х как шоу-бизнесовый проект. Встретились тогда впервые с итальянцами в 1991 году. Итальянцы были в моде со страшной силой в 1980 годы, и в этой команде играли Эрос Рамазотти, Рикардо Фольи, Пупо, Джанни Моранди. Я, работая в те годы в газете, познакомился со многими из наших артистов, ездил с ними по всем городам и весям, выпивали, гуляли, играли в футбол, проводили время, и само собой получилось, что я начал писать тексты.
Ко мне обратился Крис Кельми А потом пошло-поехало - Филипп Киркоров, Николай Носков, Лариса Долина, Александр Маршал... Довольно много песен написано на мои тексты.
1990-е годы - лихое время в России…
Деньги тогда были шальные, и есть моя личная история, когда я искал деньги на свою газету. Я хотел делать свою газету, были нужны деньги. А в то время найти деньги – это не такая уж утопия. Был в то время при команде «Старко» липецкий бизнесмен Дмитрий Бутаков, бывший фотограф. Он в 1991 году в Липецке устроил фестиваль «Звезды свободной России» на свои деньги. А деньги он как заработал? Например, тебе нужна квартира – в 2 раза дешевле, но деньги сейчас, то есть Остап Бендер просто поаплодировал бы.
Я не считаю, что все эти Мавроди такие уж гениальные, талантливые люди. Русский народный эпос строился на том, что ничего не делаешь, а с неба свалится. Илья Муромец 30 лет и 3 года сиднем просидел на печи, а стал богатырем. У него пролежни должны были появиться, а стал богатырем.
Все верили. И когда набрал 4 мешка денег, он поступил по-русски – вместо того, чтобы купить себе новый паспорт, свалить с этими деньгами на остров и жить припеваючи, он на все эти деньги устроил фестиваль «Звезды свободной России» с конкурсом красоты «Мисс свободной России». И все эти деньги он пустил на ветер, потому что три ночи над Липецком грохотал такой салют, что можно было подумать, что это белые ночи в Ленинграде.
Я подумал, что у этого человека я возьму деньги. Надо его убедить. Пришел к нему и говорю: «Дима, а ведь ты настоящий меценат». Он уже тогда выпил крепко, не просыхал, говорит: «За что ты меня так?» – «Как?» – «Ты же меня ментом назвал, а я ведь…» – «Нет, меценаты – хорошее слово, это люди, которые помогают художникам, артистам, поэтам. Единственное, чего у тебя нет для мецената, это своей газеты.» – «Сколько?» Я назвал цифру, для меня она была тогда фантастическая, но он тут же вытащил пачки денег. Было много, я столько денег в руках не держал. И он попросил только одно: «А можно, чтобы ниже было написано – фирма Дмитрия Бутакова «Русский проект», – дальше он сказал нецензурное слово, но как аналог, поскольку мы сейчас занимаемся импортозамещением, – это зашибись?» Я говорю: «Конечно, именно так и сделаем». Я такой дурак был, отнес все деньги, до копейки, в бухгалтерию и даже не взял себе причитающиеся комиссионные за то, что принес бабки. Вышла газета, и было написано в шпигеле – «Фирма Дмитрия Бутакова «Русский проект» – это шаг к возрождению российской культуры».
Вышел второй номер этой газеты, а на третий мне сказали – неси деньги. Я опять пришел к нему. Перед ним стояла бутылка спирта «Рояль», уже ополовиненная, и грустил: «Саня, только ты пришел ко мне, когда мне хреново, потому что деньги у меня кончились, и я теперь никому не нужен». А он швырял деньги направо-налево. Когда мы ездили в Италию с командой «Старко», каждому давал по 100 долларов «за хорошее отношение». И мне стыдно было сказать, что я пришел за деньгами. Говорю: «Дима, нужно третий номер выпускать». Он встал, открыл двери в соседнюю комнату. Там лежала обнаженная девушка на кровати, вскочила, закрылась одеялом. Он сказал: «Вот видишь, это Катька, у нее еще час работы, а мне уже все равно. Хочешь – бери Катьку, а денег нет».
Как родился творческий дуэт с Вадимом Степанцовым?
Очень просто, я тогда работал в газете, Вадик уже был рок-звездой, «Бахыт компот» во всю гремел. У меня была прерогатива публиковать кого я хочу - молодых, талантливых. И я с большим удовольствием публиковал куртуазных маньеристов.
Вадим сначала немножко настороженно относился, а потом мы в клубе «Манхэттен экспресс» устроили поэтическую дуэль. Сначала с Володей Вишневским, который потом меня обвинил в том, что я привел 300 человек своих поклонников, потому что все болели за меня, а потом с Вадиком. И это была очень интересная дуэль. После неё мы поняли, что нам надо выступать вместе.
Иногда хочется послушать хорошие стихи, рифмы, интересные мысли, красивые образы…
Я так понимаю, что у вас я могу читать все что угодно, потому что мы говорим на одном языке. Есть такая русская народная песня про то, как во поле березка стояла. Исполнитель поет о том, что выйду-ка я в поле березку эту заломати. Это чисто русское – березка стоит, никому не мешает, а её надо «заломати». Почему, зачем?
Рядом с нами существуют такие вещи, о которых мы не задумываемся, а на самом деле парадоксальные. И когда я решил проанализировать, что же произошло с этой березкой, почему он хочется ее «заломати», написал стихотворение с двумя эпиграфами.
Первый эпиграф: «И утратив скромность, одуревший в доску, как жену чужую обнимал березку». Сергей Есенин, «Клен ты мой опавший».
И второй эпиграф: «А начитавшийся Есенина, к березкам членом припадал, ломал я ветки им в неистовстве, а после плакал и страдал». Вадим Степанцов, «Психоанализ».
Стояла тихо во поле березка,
Такая раскудрявая голуба.
А мимо той березки пьяный в доску
Шел парень Петя из ночного клуба.
Его невеста, девушка Полина,
Которой он хотел быть верным мужем,
Приделав пять дорог амфетамина,
Сказала, что он больше ей не нужен!
Сказала, что она с её фактурой
Достойна мужа лучшего, чем Петя,
И занялась оральной процедурой
С каким-то дагестанцем в туалете,
Который Пете сделал очень больно,
Когда держа за волосы Полину,
Он на него взглянул самодовольно
У двери в туалетную кабину.
И Петя с криком: «Как же так, Полинка?»
Не в силах на зверька найти управу,
Купил коньяк с названием «Лезгинка»
И вылил на пол гнусную отраву.
Но тут за барной стойкой добрый парень,
Болельщик «Спартака» бармен Сережа,
По-братски водки предложил стопарик,
Сказав, что на Кизляр в обиде тоже!
И Петя выпил. А затем – вторую.
А там и третью следом опрокинул,
Но, не утешив душу горевую,
Он на рассвете клуб ночной покинул.
Еще на небе звёзд искрились блёстки,
Как на трусах Полины надпись «fashion»,
Когда к стоящей во поле березке
Он подошел угрюм и безутешен.
И, взяв за ствол кудрявую берёзу,
Он стиснул зубы, не издав не звука,
И вырезал на ней, глотая слёзы,
Бородкою ключа: «Полина – сука!»
«Полина, сука, — повторил он глухо, -
Тебе уйти так просто не удастся!
Ты не берёза белая, а шлюха,
За наркоту ты продалась кавказцу!
И все подруги у тебя стервозы,
Хотя они под девочек косили:
Вы только деньги любите, берёзы,
Вы только с виду символы России!
А как же я, твой Петя Саломатин?
Ты думаешь, дешевая подстилка,
Что некому березу заломати?
Какая ж, люли, люли, ты дебилка!»
Уж я тебе пообломаю руки
За все мои душевные страданья,
Чтоб никогда не доводили, суки,
Парней вот до такого состоянья!
За всё за это ты ответишь, детка,
Предательства и лжи я не приемлю!»
Раздался хруст, и сломанная ветка,
Роняя листья, рухнула на землю.
И он продолжил это святотатство,
Ломая стан берёзы без причины…
Вот так порою за чужое б***ство
Мстят неповинным женщинам мужчины.
(Прим. ред. – на Дзене всё-таки не всё можно, поэтому «Берёзку» мы приводим в тексте, «зазвездив» то, что «нельзя».)
Ещё я прочитаю лирику, осеннее стихотворение…
Самое ценное качество в людях
Самоирония – это чувство, которое я очень ценю в людях, когда человек умеет посмеяться над собой или иронично взглянуть на себя со стороны, особенно это качество я ценю в женщинах, потому что в редких случаях оно им присуще.