«Деревенский дневник» 24 июля
- Ох, и красавишна ты у нас, Светка! Как вижу тебя, так налюбоваться не могу!
- Да ладно вам, дядь Миша. Какая я красавица? Всю жизнь серой мышкой была, такой и помру.
Вот такой разговор у нас случился как-то вечером с дедом Михеем и бабой Маней. Мы частенько собирались по вечерам, сидели на уличной лавочке, неспешно беседовали обо всем. На этот раз разговор пошел про красоту. Дед Михей пытался доказать мне, что я очень красивая, а мне это было непривычно – по современным меркам я вообще красивой себя не считала: полноватая, с простым деревенским лицом, без какого-то шика и стиля.
- Ты, Светок, на себя не наговаривай. По мне, так ты первостепенная красотка. Может кто-то так не считает, ведь на вкус и цвет, товарища нет, и о вкусах, как говорится, не спорят. Вот и женская красота для каждого своя. Но ты глянь на себя – в тебе есть всё, что должно быть в здоровой крепкой бабе. А где здоровье, там красота!
А еще в тебе есть то, что у современных городских красоток уже и не сыщешь - это естественность. Лицо у тебя красивое без косметики, щеки алые от здоровья, а не румян, задор вон какой в глазах да брови соболиные, настоящие. "Кровь с молоком" - вот главный показатель красоты, и не переспоришь меня.
Ты ж баба деревенская. Не только по уму, но и по телу. А в деревне испокон ценилось тело крепкое, не худое и не толстое. Чтобы и подержаться было за что, и не безобразной жирной распустёхой была. Это девке молодой, лет пятнадцати еще можно быть тощей. А женщина в возрасте если тоща, то вызывает подсознательный вопрос: "А не болеешь ли ты часом, девица? Али кормят дома мало?" Вот почему все бабушки норовят накормить своих худых внучек городских, чтоб на справных девок похожи были, а не на скелетины. Ведь крепкое дородное тело говорит о его силе. Такая женщина и со скотиной управится, и богатыря родит. "Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет!" А худую да мосластую ветром качает - как на такую хозяйство оставишь?
- И то верно, Михей говорит. – вступила в разговор баба Маня. - В моё время, когда я молода была, даже стыдно было худой быть! Все смеялись, если девка была тощая. Я вот как замуж вышла, а сама худющая была. Муж, конечно, любил, а вот свекровь сразу заявила: «Девка худая, сил совсем нет. Сено коровам понесёт и переломится!» Горько было мне слышать такие слова, ведь я с раннего детства на тяжелой работе, и в колхозе и по дому. Ничего мне не тяжело было. Но ведь не только свекровь так меня подначивала, и чужие люди посмеивались, мужу моему высказывали «Чего это Манька у тебя такая тощая? На ней только дым возить!» Пришлось насильно себя откармливать. Еды толком не было, картошка да молоко, вот и пила молоко большими кружками, чтобы поправиться. Ничо, откормилась, троих деток родила. Но ведь не в коня овес. Все равно я как была тоща, так и всю жизнь бегаю, как подростка.
Баба Маня, и правда, была худая и жилистая. Но эта её худоба была обманчивая, сил в ней было на троих крепких мужиков. Но вот, как оказывается, красоткой она себя тоже не считала.
Кстати, я тоже замечала, что в деревнях женщины в основном крепкие, полные. Но надо сказать, что при всей своей полноте, тело у деревенских женщин упругое, натренированное. Ткни в неё – и палец сломаешь! Мышечная масса порой получше, чем у современных культуристов. Даже понятия такого не было, как «толстая», «жирная». Говорили «здоровая», «полная», «дородная», «крутобедрая». Такие были понятия.
Баба Маня продолжала.
- Я хоть и худа была, но было во мне то, чем не кажна девка могла похвастаться. Это коса толщиной в кулак. Мне мать всё детство приговаривала: "Расти коса до пояса - не выпади ни волоса". И каждый раз говорила, что без волос девке на люди лучше не выходить, а косы остричь, так лучше сразу в монастырь. В волосах у меня вся красота по молодости была. Это сейчас мышиный хвостик.
Дед Михей подхватил.
- Вот верно. Коса – девичья краса! Светок, у тебя хоть и не коса до пояса, но волос крепкий, пышный. Молодец, что в городе не остриглась. А еще любуюсь тобой, что ты платья все носишь, за модой современной не гонишься. Что ни говори, но не понимаю я эти овер-сайзы и кургузые штанишки. Мне милее девушка в юбке или платье, чтобы издалека было видно, что не парень. Да в платье и походка у вас меняется, прям лебёдушкой плывёт.
Приятно мне было слышать, что друзья считают меня красавицей. Да и Женя не раз подчеркивал, что ему во мне нравится эта женственность и естественность. А я, видимо, от любви расцветала, вот и глаза светились, а тело здоровьем наливалось от хорошего питания да работы доброй. И пусть в городе я не была красавицей по современным меркам, здесь, в деревне, я чувствовала себя красивой и любимой…
Меня зовут Ольга Усачева. Это 62 глава художественной повести "Деревенский дневник". Все опубликованные главы смотрите здесь