Уфффф. В этот раз я так расстроилась, что даже к вам выходить не хотела. Меня Двуногая уговаривала. Говорит, Урсёна, тебя же наши читатели ждут, никак нельзя к ним не выйти. А мне не хочется! Я обижена и зла! Нет, не на Двуногую. На Туну.
Вот я только решила, что не такая уж она и плохая, а она!.. Миуыр, Двуногая тут под лапу бурчит, говорит, начни сначала, хвост пушистый, а то тебя не поймут. Можно подумать, я хвостом пишу, а не лапками, как порядочная пушистая кошка. Но ладно, ладно. Так уж и выть. То есть, быть. Всё расскажу!
Грозный с Двуногой нам в Боту часто дают сыр. Я люблю сыр, он вкусный, хотя не такой, чтоб много съесть. Но вкусный-вкусный! И Бозя любит, да и эта Полухвостая тоже, чтоб ей оставшийся хвост самой себе кусить вместо моего сыра! И это ладно. Мама наша Двуногая старается нам поровну сыра давать, чтобы мы не грустили, я всё-всё вижу.
Но в эту Боту они принесли какой-то такой сыр, что всем сырам сыр. Чуешь его носом — и как будто это самое сырное чудо среди сырных чуд! Не знаю, почему он такой, но мы сразу все пришли, свою долю требовать. Это же Сырная Бота, а у них есть сыр! Пусть делятся!
Они и не возражали, честно признаю. Двуногая дала кусочек Туне, Грозный — Бозе. А потом Двуногая мне дала. А я не всегда его правильно хватаю, иногда роняю. Но когда Бозя рядом, она не успевает съесть, да её и лапой отогнать можно. А эта! Только я кусочек уронила, она сразу пастью своей тунской ам — и нет моего сыра!
Двуногая мне еще дала. А Туна мне по мордочке лапой бух — и я опять уронила. А она слопала. Тут уж Двуногая разозлилась, её прогнала, а мне еще дала. Но получается, противная Туна больше всех съела! И потом Бозю пыталась лапами бить и шипеть, чтобы у нее тоже сыр отобрать. За это её Двуногая унесла, а она обратно прибежала. Но её Двуногая поймала, на нашу высокую лежанку посадила, не ту, которая дерево, а которая раньше у окна стояла. И там держала.
Бозя добрая, она мне немножечко своего сыра оставила. Потому что мне меньше всех из-за Туны досталось, и она меня еще и побить пыталась. Ну, а я… я ей отомстила!
Она потом пришла лежать у светяшек нашей Двуногой. А я запрыгнула на другое окно, пошла, и через штуку, которую Двуногая называет «штора», начала её уши нюхать, и лапами трогать. Она мне:
— Отстань, я сплю!
А я ей:
— А ничего ты мне не сделаешь, буду твои уши нюхать, противная сырная воровка! И лапой по тебе, лапой!
У неё терпение плохое, еще хуже, чем у меня. Ка-а-ак зарычит, как ударит лапой! Только попала не по мне, а по этой шторе. Двуногая её от себя и прогнала, нам нельзя драться у её светяшек и на большой лежанке. Но начала-то не я! Так что меня не прогоняли. Я после этого на самую высокую лежанку запрыгнула, и оттуда сказала Туне, что она противная и глупая.
Она потом, правда, всю Боту меня побить пыталась, но ей не дали. Сама виновата, нечего было мой сыр воровать! Особенно когда ей и так свой дают. Правду же я говорю, а?
Эх. Наверное, права была мама Двуногая. Надо было к вам выйти, с вами поговоришь, и легко на душе. Сразу хочется с Бозей побегать или чего вкусного съесть!