Вадим, лежал, отвернувшись к окну, с которого невыносимо дуло августовским, почти осенним сквозняком. Вообще, в этой больнице, почему-то постоянно дуло с окон. Помнится, в прошлый свой приезд сюда, он лежал у дальней от окна стенки, но всём телом ощущал этот сквозняк. Казалось, что ветер приподнимал одеяло, которым больной был укрыт. Не зря говорили, что при строительстве этого стационара, сэкономили на проектировщиках и проект корпусов больницы в уральской столице, тупо содрали с симферопольского.
Вадим лежал, стараясь не вслушиваться в бубнëж соседей по палате, спать не хотелось - выспался за две недели болезни. Тем более что до сих пор болел желудок, хоть и не так, как прежде, когда хотелось лезть на стену от этой рези. Он лежал, только что вернувшийся с ФГС, которую делал какой-то садист и куда его, впервые в жизни, возили в коляске, потому что сам он был ещё очень слаб. Садист, потому что этот гад, пациентам из больницы, не брызгал специальной жидкостью, замораживающей. Он еë экономил для платных пациентов. А тот, кто лежит, да ещё и в харю дать не в силах, с ним нечего церемониться. Вадиму вообще не нравилось в этой больнице, а уж гастрологическое отделение просто выбесило. Заведующая, она же лечащий врач, была бабой безумно красивой. Собственно, безумно, это во всех смыслах, потому что с умом у неë, действительно, был напряг. Любимым приколом дамочки было заявить каждому вновь прибывшему мужчине, что он слишком много пьëт, не воды, разумеется, а потому у него скоро будет цирроз, первые признаки которого, она уже видит. Ну ладно, в случае с Вадимом, она могла особо не гадать, он действительно, в последнее время, расслабился на счёт спиртного, слишком. А вот сосед его по палате, говорят, со злости, чуть не пришиб дамочку. Потому как, за всю жизнь, не выпил ни рюмки спиртного, из принципа. Но, телом была хороша, что замечали даже те, кто, как Вадим, передвигались вдоль стенки. В те времена, в больнице ещё были курилки, вот только доковылять до них было испытанием. Поэтому, когда Вадим узнал, что дедок-авторитет, лежащий в отдельной палате, курит прямо в туалете, то стал поджидать его, чтобы покурить на пару, не заморачиваясь долгим переходом по бесконечному коридору.
Он лежал и вспоминал, что же его сюда привело, молодого ещё мужика, но уже привыкшего ездить в больницу только на скорой.
Он прекрасно помнил, как уехал на дачу поработать. Дел там всегда хватало, а погода стояла хорошая, неделя отпуска на даче, без семьи - что может быть лучше для мужчины? Чтобы скоротать время в электричке, как-никак, два с половиной часа, Вадим, по пути, купил чекушку. Нет, ну, целый пузырь, это много, разумеется, даже с хорошей закусью (а какая уж закусь в электричке?). Там ещё четыре км топать до дома. Лучше, на подходе к дому, в магазине, купить. Так сказать, для крепкого сна. Хотя, сон на природе, всегда хорош. Но и выпить-закусить, на свежем воздухе, святое дело. Короче, замечательная поездка, на неделю, наметилась. Дела переделает, но и отдохнуть удастся.
Утром, правда, ощущение радости от отпуска, куда-то ушло. Не надо было, наверное, заходить в деревенский магазин. То ли их водка была палëной, то ли лишку оказалось, только Вадим чувствовал себя разбитым. Но, делать нечего, картошку окучивать надо, шесть соток сами себя не окучат. На улице жара, сердце выскакивает, башка болит, сушняк замучил. Напевая свою любимую, в таких случаях: "За меня невеста отрыдает честно...", пошëл вкалывать.
Даже сейчас, лëжа в палате, Вадим не мог понять, откуда берутся силы, чтобы на солнцепëке, с такой трясучкой и головной болью, доделать намеченное. Тогда же, казалось, что он здесь, в борозде и останется навсегда, как, недавно, сосед по даче, развязавший после восьми лет кодировки. Замечательный был, Олег, Царствие Небесное, весëлый, работящий. Пока не пил. А потом крышу снесло - за месяц сгорел.
Но, Вадиму свезло, к ужину всë закончил, можно и обмыть, как говорится. Денег, конечно, на неделю, хватить должно, но, только на питание и обратную дорогу. Как-то, на пьянку, каждый день, вроде, не рассчитано, даже с учётом заначки, от жены спрятанной. Тут он вспомнил, что бабушка друга сына приторговывает спиртяшкой. Ни сына, ни его друга сейчас, в деревне нет, а бабушка всë лето живëт. Отец друга привозит ей спирт регулярно, технический, разумеется, но какая разница? В России живëм, у нас на каждом производстве, даже военном, детали протирают, дыхнув спиртом, предварительно выпитым. А Вадим, как-никак инженер-производственник. В общем, решил не заморачиваться казëнкой, купить у бабки, как все в деревне делают. Тем более, не факт, что в лавке не набодяжили из еë же спиртяшки.
Как говорится, понеслась душа по кочкам. Кто не знает послеспиртового похмелья, тот, по сути, жизни не нюхал. Жажда такая, будто ты сорок лет по пустыне ходил, без капли воды во фляжке. Зато, выпив этой самой воды, ты не только жажду утолишь, на ближайшие полчаса, но и продлишь пьяное состояние, как правило, уснув. Затем повтор, временами прерываемый походом за добавкой. Про работу на огороде и в доме, в таких случаях, забываешь. Про время тоже. Встал, стакан воды, лëг. Встал, накатил, занюхал, лëг. Пони бегает по кругу. Плюсом ещё нереальная для Урала жара. Собственно, из ощущений запоминается только та самая пресловутая жажда. Спирт, говорят, жидкость из организма вытягивает, нужно бесконечно доливать. Простая вода, даже такая вкусная, как с их колонки, уже не помогает. Нужно чем-нибудь закислить, морсик сделать. Был запас протëртой с сахаром смородины, он его быстро уговорил. Пошëл к другой соседке, варенья попросить, отказала - каргула старая. Ну, эта дачница из кержацкого района понаехала, немудрено. Пытка жаждой продолжается, к тому же, ноги уже не держат. Как-никак, про закусь он, часто, забывает. Да и доел всё, надо идти в лавку, а лень уже, ослаб.
Тут вдруг, дурную голову осенило. Уксусная кислота, наверняка же кислая, иначе бы так не называлась. Если разбавить посильнее, может вместо морсика сойдёт? Жажда то невыносимая.
Не знаю, то ли не рассчитал Вадим пропорции, то ли организм уже измотан был спиртом окончательно. Только ходить, после этого "морсика", он стал ещё хуже. Несколько шагов пройдёт и падает от слабости. Похоже и сознание теряет. Желудок ещё заболел чего-то, да и вообще вся тушка износилась. Лопатка левая, болит, похоже, вырубился и прислонился к горячей дверце голландки. Ночи, то, в августе, уже не жаркие, надо подтапливать иногда.
Похоже, что неделя то пролетела. Потому что приехал к матери тот самый спиртоторговец. Захватил он, доходягу, в славный город Екатеринбург, поскольку до электрички тот, вряд ли смог бы дойти. Как до квартиры поднялся и то удивительно. Ещё неделю провалялся он дома. Даже поход в туалет мог закончиться обмороком, все обезбаливающие израсходованы на постоянно болящий желудок. Состояние, будто спирт действует до сих пор - в голове туман и ветер. Короче, он и сам не помнил, кому пришла светлая мысль, померить давление. Там какие-то нереально низкие цифры выскочили и стало понятно - внутреннее кровотечение. Скорая, соседи помогают стащить тушку на одеяле, с третьего этажа, дорога под музыку.
И вот Вадим, лежит, отвернувшись к окну, с которого невыносимо дует августовским, почти осенним сквозняком. Ожог на левой лопатке обработан сестричкой из гнойной хирургии, под еë же громкое цоканье.
До дня, когда он встретил людей, которые помогут ему окончательно отказаться от спиртного, ещё долгих пятнадцать лет и ещё несколько реанимаций.