Продолжение
- Спрашивайте, - спокойно сказал участковый после того, как поставил перед нами чашки с кипятком и раздал каждому по пакетику чая, а сам уселся на подоконник. – Но, как вы понимаете, я не все смогу рассказать. Тайна следствия и все такое…
- Нас интересует давнее дело, - глядя на растрепанную рыжую шевелюру Валентина, без всяких обиняков сказал Даня. – Кража каталога ювелирных украшений из местного музея лет семь назад примерно. Что-нибудь сможете нам рассказать?
- Одно из первых моих дел, между прочим. – Рыжик слез с подоконника и с важным видом сел за свой стол напротив окна. - Но рассказывать особенно нечего. Парень, который украл, с задержкой развития и каким-то психическим расстройством. Работал в музее дворником. Взяли его туда по просьбе его матери, которая также работала в музее. Она-то и вернула каталог. Нашла его в комнате у сына. Самого парня допросить не удалось: он практически не разговаривал. Общался в основном какими-то жестами, знаками и рисовал. Работал с ним психолог, которого следователь с районного центра с собой привез. Мать помогала. А потом его лечащий врач из краевой больницы запретил нам его допрашивать и госпитализировал парня, мол, у него на фоне стресса обострение случилось. Вот дело и закрыли. Каталог на месте – чего грязь месить?
- А следак из районного центра тогда чего так долго терся в городе?
- Да, мутный он какой-то был, если честно. Нашептали ему местные сплетницы про клад на фабрике, вот он, наверное, и напридумывал себе там чего-то. Целыми днями с умным видом по фабрике шнырял. Он, кажется, даже отпуск себе у руководства выбил, чтобы на подольше в городе задержаться. А как отпуск закончился, так и отбыл. Больше я его у нас не видел.
- И что удалось психологу узнать?
- Двое мужчин попросили парня украсть каталог. Пообещали ему мешок конфет за это. Он и сделал, что просили, так как страсть, как сладкое любит.
- Да, - вклинилась я в разговор, – точно, его все на фабрике постоянно конфетами угощали. Он, конечно, странный был очень, но безобидный, тихий. Его Женя зовут, кажется…
- Точно! – подскочил на стуле Рыжик, от чего его очки снова сползли на кончик носа. - Евгений Усиков! Так вот, подкараулили его эти гады, когда мать вечером в магазин за хлебом выскочила, а он один во дворе дома остался. В магазине очередь оказалась, так что отсутствовала она минут двадцать, хотя вообще надолго его одного не оставляла. Когда вернулась, сын вел себя как обычно. Она ничего не заметила…
- Странно, что как обычно, - прервал участкового Даня. – Незнакомые люди с ним разговаривали. Да еще целый мешок конфет наобещали. Он должен был быть на эмоциях. Разве нет?
- Возможно, - не задумываясь, согласился Рыжик. - Зато вот на следующий день он был сильно возбужден и ходил за матерью по пятам. Она его боялась в таком состоянии одного оставлять и в хранилище провела, когда там порядок наводила. А на следующий день пропажа обнаружилась. Сначала руководство музея не хотело шум поднимать и в полицию обращаться. Они самостоятельно обыскали все здание, сумки у сотрудников вывернули. А уже на вторые сутки заявление написали. В тот же вечер Усикова и нашла каталог у сына, и сама его в участок принесла.
- То есть получается, каталог в хранилище хранился, а не в зале вместе с другими экспонатами? – удивился Даня.
- Дело в том, что тогда каталог вернулся с реставрации и какое-то время находился в хранилище.
- Понятно, - спецназовец потер подбородок и задумчиво посмотрел в потолок. - Значит, те товарищи все это знали. Конечно, глупый вопрос сейчас задам, но вы не пытались тогда установить личности подстрекателей?
- Отчего же, пытались, - с обидой в голосе ответил Рыжик и снова поправил очки. - Ну, тот следак точнее. Он всю шушеру с улиц собрал. Ну, тех, кто на учете состоял, кто недавно освободился, да и так, хулиганов всяких. Показывал их парнишке, но тот никого не признал. Ну, то есть никакой реакции те личности у него не вызвали.
- А сотрудников музея проверяли?
- Так там одни женщины работали! Из мужчин был только сам этот парнишка, да дедулька - он и охранник, и завхоз, и мастер на все руки.
- А приезжих, кто в последние дни посещал музей? – не унимался Даня.
Тут участковый сразу не ответил и как-то испуганно посмотрел на спецназовца.
- Нет, кажется, - неуверенно произнес он. – Это ж как их проверишь? Камер видеонаблюдения в музее тогда не было. Там столько народу толклось целыми днями. Приезжим занять то себя нечем, вот и ходят туда почем зря, - на эмоциях выпалил Рыжик и успокоился.
- Понятно. Просто, может, тогда кто-то примелькался в музее? Интересовался каталогом, например.
- Не помню такого, - обиженно буркнул Рыжик, как ученик, которого поймали на том, что он к уроку не подготовился, и отвернулся к окну, а через секунду встал и одернул рубашку. – Короче, дело было дурацкое. Доверять рассказу отсталого парня смысла не было. Только время теряли.
- Отсталый-то отсталый, а вон как все провернул. И матери ничего не рассказал. А ведь она - его единственный друг. – Даня недолго помолчал. - Все же мне кажется, что те мужчины были ему знакомы. Он их знал и доверял. Надо было из близких ему людей искать.
- Какие близкие люди?! - занервничал Рыжик. – У них родственников-то нет! А друзей у парня и подавно не было! – на эмоциях Рыжик стал теребить свои рыжие, торчащие в разные стороны, волосы, которые и вовсе стали напоминать парик клоуна.
- Значит, мать не все знала о своем сыне. Тогда, - загадочно произнес Даня, глядя в никуда, а потом спросил: - А где они сейчас, кстати?
- Уехали, - как-то с облегчением ответил участковый и снова сел за стол. – Ему место в каком-то центре выбили, вот они и уехали туда. В каком городе, не помню.
- А больше попыток выкрасть этот каталог не было?
- Не, больше не было. – Рыжик попытался пригладить руками растрепанную шевелюру и встал. – Вообще не понимаю, что от него толку-то? От этого каталога. Там же не написано, где купец свои украшения спрятал. Да, и ценности как таковой он не представляет, хотя лет-то ему прилично, конечно.
- А вы тоже верите, что где-то на фабрике спрятаны несметные сокровища? - улыбнувшись, спросил спецназовец и отхлебнул чай.
- Да, кто его знает, - пожал плечами Рыжик. – Почти все в городе верят в эти сказки про сокровища. Многие утверждают, что на фабрике есть какой-то потайной ход. Но вот Семеныч, который там всю свою жизнь в охране проработал, и фабрику, как свои пять пальцев знает, понятия не имеет, где этот лаз. Вот как так может быть, а?
- Действительно, - подтвердил Даня и покосился на меня.
- Вот, то-то и оно. Значит, нет никакого потайного хода. Нет и все! Выдумки! Я вот думаю, что даже если драгоценности какие и были, то их уже давно потомки купца нашли и продали.
- Тогда они давно уже где-нибудь всплыли бы, - влезла я в рассуждения участкового. – Об этих украшениях знают в кругах ценителей ювелирки, понимаешь? За такой период времени они сменили бы ни одного владельца, и однозначно бы уже засветились.
- Значит, немцы во время войны нашли, - не унимался Рыжик. – Ты же знаешь, сколько ценностей они вывезли из России в те годы. Вот и лежат у какого-нибудь немецкого богатея в подвале, – он неожиданно замолчал и посмотрел на нас подозрительно. – А почему вы этим интересуетесь вообще?
- Ко мне обратилась бывшая сотрудница музея, по совместительству тетя Варвары Андреевны, с просьбой помочь отыскать последнего потомка купца Михаила, которого она и ее муж когда-то опекали. Вот и проверяем все, что связано с семьей купца, – на полном серьезе выпалил Даня и встал. – Поэтому очень прошу сообщить, если что-нибудь вдруг вспомните.
- Обязательно, - медленно произнес Рыжик и протянул руку для прощального рукопожатия. – Сейчас уже опять перемена начнется, надо подготовиться…
Рыжик осекся и быстро проводил нас за дверь. Когда я уже вышла, он дернул меня за руку.
- Приходи хоть в гости. На чай. Мама обрадуется. Расскажешь, что да как, – шепотом сказал он, глядя на меня поверх запотевших очков, а затем, бросив косой взгляд в спину Дани, добавил: - Только одна приходи.
Я кивнула. Дверь захлопнулась прямо перед моим носом, и ключ провернулся в замке. Прозвенел звонок.
Продолжение следует...