Для начала приведу две "выписки из приказов о награждении членов расчетов зенитных орудий в 1944 году
Первая выписка: 4 сбитых самолёта, медаль "За Отвагу".
Вторая выписка: ранение во время налёта, один сбитый "лапотник", медаль "За Отвагу".
А вот наградной лист на старшину Семенова Григория Игнатьевича, командира головного склада при Складе 146 КБФ. До этого старшина был только награжден медалью "За оборону Ленинграда".
У старшины 4 ранения: 24 августа 1942 года, Колпино; 11 февраля 1943, Красный Бор; 22 июня 1943 года, Синявино; 8 февраля 1944 года под Нарвой.
Все места получения ранений старшиной Семеновым являются районами наиболее ожесточённых боёв при обороне и прорыве блокада Ленинграда
Представление оформлено на орден Красного Знамени. Один из вышестоящих начальников "по инстанции" снизил старшинство награды на несколько ступеней до ордена Красной Звезды. Приписку об этом, сделанную "от руки", можно прочесть в правом нижнем углу наградного листа. Но в результате, по той информации, которая содержится в открытых источниках, старшина Семёнов был награжден орденом Красного Знамени
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Степка прыгнул в ближайшую щель, но сразу же был грубо выставлен из неё каким-то злым и одновременно испуганным капитаном административной службы. До следующей щели он добирался ползком. В это время ведущий девятки "лапотников", атакующих станцию, уже сваливался в пике. Несколько месяцев Степке не приходилось слышать этого отвратительного воя немецких пикирующих бомбардировщиков. Он отметил про себя, что за это время его ощущения от этого воя никак не изменились.
Во втором узком и более мелком окопчике сидела маленькая и бледная санинструктор, которая непрерывно повторяла "ой, мамочки, ой, мамочки", сжимая двумя руками над головой свою санитарную сумку. На голове у девушки была каска, надетая поверх шапки. Зенитки наконец открыли огонь по самолётам, откуда-то со стороны стоящих на путях эшелонов застрочил счетверённый "максим".
Головной "юнкерс" сбросил бомбы в район железнодорожных мастерских и складов. Второй самолёт отмобился по стоящим на путях эшелонам, там что-то сильно взорвалось и загорелось. Третий бомбардировщик сыпанул бомбами по пустырю, а вот ведущий самолёт второго звена отбомбился, явно целясь по позициям зенитчиков. Его ведомые чуть поправили прицелы и их бомбы упали уже в непосредственной близости от позиций обоих зенитных автоматов.
После того, как дым от взрывов рассеялся, Степка увидел, что одна пушка теперь лежит на боку, а от второй в разные стороны бегут четыре члена её расчёта. Лейтенант Валентин бежал к пушке и одновременно криками пытался остановить разбегающийся расчёт. Не помогло. Он на бегу достал пистолет и несколько раз выстрелил из него в воздух. Тем не менее, к зенитке он прибежал в одиночестве. Степке в правое ухо ткнулся край каски и он услышал испуганный голос девчушки-санитарки:
- Там раненые наверное есть...
Младший сержант согласился с этим предположением и направил девушку по менее опасному маршруту, просипев:
- Беги к перевёрнутой пушке, там раненые наверняка есть!..
Сам он подтянулся на руках (повреждённая правая рука уже совсем не болела) и, выбравшись из узкого окопчика, побежал к зенитке, у которой теперь суетился одинокий лейтенант. Тем временем немецкие пикировщики, посчитав, что в целом они разделались с противовоздушной обороной объекта", приступили к "обработке" самой станции. Третье звено отбомбилось по водокачке (не попали) и опять по станционным складам (попали, там что-то тоже сильно загорелось). Другие "лапотники" теперь пикировали на станцию, ведя огонь из пулемётов. В ответ им стрелял пока только одинокий счетверённый "максим".
Пространство вокруг зенитки было окрашено теперь в чёрно-бело-серо-красные тона. На самом орудии, до этого аккуратно покрашенном белилами, теперь проступили несколько ярких красных пятен и потёков. На снегу вокруг пушки были разбросаны фрагменты одно или двух человеческих тел. Из-под орудийной платформы виднелся аккуратно стриженный затылок закатившейся туда головы.
Валентину удалось одному зарядить орудие, прицелиться и выпустить по самолётам короткую очередь. Подбежавший и запыхавшийся Степка отвлёк его от очередных манипуляций с прицелами вопросом:
- Что делать-то, лейтенант?..
К своему удивлению младший сержант обнаружил, что голос к нему вернулся. Лейтенант, не отрываясь от приборов и крутя какие-то маховички, буркнул:
- Обоймы подавай!..
Степка метнулся к открытому ящику со снарядами, схватил сразу две пятиснарядные обоймы и прибежал с ними обратно . Лейтенант выхватил одну из них, вставил в затвор и надавил ногой на спуск. Со второй обоймой он поступил точно также. Степка метнулся опять к ящикам с боекомплектом и подтащил по снегу ближе к орудию сразу два ящика со снарядами. Правая рука опять заныла от такого напряжения, но зато дальше уже дело пошло быстрее.
Лейтенант выпустил одну за другой три или четыре очереди, чем заставил снова немецкие пикировщики "обратить на себя внимание". Степка уже сам вставил очередную обойму в затвор зенитки. Тройка "лапотников" отвалила от общей группы и пошла на разворот с явным намерением "окончательно решить вопрос с настырными зенитчиками". Две другие "тройки", видимо, полностью израсходовав свой боекомплект, построились и потянулись на запад. В эшелоне, стоящем на главном пути, опять что-то сдетонировало от пожара, взорвавшись с выбросом большого количества дыма.
Степка застыл с двумя обоймами в руках, разглядывая приближающиеся три самолёта. Лейтенант крутил маховички на прицелах и что-то шептал. Зенитка снова громко выстрелила несколько раз подряд. Степка вставил новую обойму, после очередной очереди ещё одну. Теперь нужно было бежать за очередным ящиком со снарядами, лежавшим метрах в десяти от пушки.
Первый самолёт уже открыл огонь из пулемётов. Перед бегущим Степкой на снегу образовалась сразу шесть "цепочек" чёрных отверстий. Такой же "пулевой ковёр" возник и позади Степки, зацепив своим "краем" пушечную платформу и оба её левых колеса. Пули, попавшие в колёса, издавали совсем другой звук.
В лейтенанта, сидящего в "кресле" наводчика, попала скорее всего отрикошетирующая пуля, пробив ему левый бок. Но в отместку за это второй "лапотник" из этой тройки всё-таки смог "схватить" один из снарядов из последней обоймы, выпущенной лейтенантом. Снаряд был осколочным, один из его осколков перебил маслопровод. В лучах выглянувшего из-за туч на некоторое время зимнего солца стало видно, что за самолётом потянулась переливающаяся тонкая струйка "чего-то блестящего".
Третий самолёт из атакующей позиции зенитчиков тройки попал в "молоко", "пропахав" огём из своих пулемётных гондол заснеженное поле. Но при выходе из пике он ещё сыпанул из своего контейнера несколько десятков противопехотных 2-х килограммовых бомбочек, часть из которых взорвалась рядом с позиции зенитной батареи Самолёты после этого сразу развернулись и полетели на запад. Два из них прикрывали сверху третьего, за которым теперь "тонюсенькой верёвочкой вилась" струйка вытекающей жидкости.
Степка переждал несколько секунд после того, как на спину его ватника и сапоги осыпались мелкие комья земли и кусочки льда. Он нашёл на расстоянии протянутой руки и зачерпнул пригоршю более или менее чистого снега, потер им лицо и даже пожевал немного. Позади раздался стон лейтенанта, оставшегося сидеть на месте наводчика и теперь навалившегося на пушку верхней частью тела. Они вдвоем сняли и положили раненого вместе с подбежавшей юной санитаркой. Она уже не была испуганой, из-под шапки выбилась прядь волос, руки у девушки были испачканы кровью. Растегивая ватник на лежащем перед ней лейтенанте, девушка деловито сообщила Степке, кивнув в сторону перевёрнутой зенитки:
- Там двое раненых, оба тяжёлых...
Срикошетировавшая пулемётная пуля сумела лишь неглубоко войти Валентину в мягкие ткани живота слева. Но рана сильно кровила и перевязка лишь немного ослабила этот процесс. Степка побежал за своим мотоциклом.
Через несколько минут он уже прикатил обратно, развернул мотоцикл, не глуша мотор. Оба тяжело раненых зенитчика были без сознания. В коляску мотоцикла помещался только один одетый в зимнее обмундирование человек. Узнав об этом обстоятельстве, юная санитарка стала всхлипывать и размазывать слезы по щекам. Степка решил избавить её от тяжелого выбора и, взглянув по очереди на бледные лица раненых, довольно грубо приказал, ткнув пальцем в сержанта с оторванной ступнёй:
- Не реви! Помоги погрузить этого!..
Валентина Степка смог усадить на сидение позади себя. Тот ещё слегка постанывал, но сидел уверенно. Убедившись, что Валентин крепко держит его руками "за талию", Степка крутанул ручку газа. До деревушки, рядом с которой располагался чей-то медсанбат, было километров пять-шесть.
В медсанбате сначала отказывались принимать "чужих раненых". Валентин, сидевший теперь на снегу, облокотившись спиной на Степкин мотоцикл, послушал несколько минут перепалку Степки с "принимающим врачом", потом достал из кобуры свой ТТ и дважды выстрелил в воздух, наведя после этого пистолет на врача и выдохнул "быстро". После этого врач хмуро посмотрел на лейтенанта, вздохнул, хмыкнул и позвал санитаров. Они достали из "мотоциклетной люльки" сержанта-зенитчика, положили на носилки и понесли его в большую палатку с красным крестом. Валентин со стоном поднялся на ноги и, зажимая бок, направился следом, стараясь не наступать на "парящую" кровавую дорожку на снегу, оставляемую впереди движущейся процессией. Пистолет он пока держал в руке.
Степка понял, что Валентин сумеет за себя здесь постоять, догнал его, пожал ему руку, услышал в ответ тихое "спасибо тебе" и погнал обратно на станцию. Его встретила опять зареванная санитарка со словами "второй уже умер". Степка вздохнул и попытался успокоить санитарку:
- Ничего не поделаешь!.. Война...
Девушка посмотрела на своего успокоителя и очередной раз всхлипнув, ответила:
- У меня это первые раненые были...
На позиции батареи уже стояла "полуторка", несколько солдат "на раз-два, взяли" старались поставить на колёса лежащую на боку пушку. Санитарка совсем уже успокоилась, а Степка заметил, что из кабины второй только что приехавшей "полуторки" вышел офицер. Младший сержант направился к нему, чтобы доложить о Валентине. Пройдя пару шагов от мотоцикла, он услышал сзади девичий крик:
- Ой, товарищ младший сержант, у вас ватник сзади в крови!..
Младший сержант обернулся к санитарке и снова попытался её успокоить:
- Это наверное кровь того лейтенанта, он же ко мне, сидя на мотоцикле сзади, животом прижимался...
Но после этого движения Степка внезапно почувствовал сильную слабость и головокружение. К тому же в районе поясницы у него возникла вдруг резкая боль сразу слева и справа, заставившая его сесть на снег.
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.