Первая часть тут.
Еще один удар в дверь.
Теперь он хочет сделать больно тебе.
Удары продолжаются снова и снова. Я стою возле кровати Дженни напротив двери, держа трубку телефона. Вдруг что-то металлическое падает на пол. Это защелка вылетает из двери.
Кто-то шепчет мне на ухо:
Но теперь я сделаю ему больно.
Я жду последнего удара. Сейчас разъяренный Майк войдет в комнату.
И тогда звонок прекращается.
Гудки в тишине.
Дверь медленно открывается, и я вижу пустой, темный коридор.
Я кладу трубку на место.
Майк?
Мой голос дрожит, и я кричу громче.
Майк?!
Никто не отвечает. Я начинаю двигаться по коридору. Тишина окружает меня, сопротивляется моим шагам.
В коридоре темно, свет во всем доме выключен. Где-то в глубине раздается стук.
Майк, где ты?
Я жму выключатель, но он не работает.
Начинаю спускаться по лестнице. В темноте не видно фотографий, висящих на стенах, но я знаю их все наизусть. Вот здесь — первый день рождения Дженни, здесь — мы с ней на пляже в Санта-Монике, и вот ее последнее фото.
Она стоит в желтом платье в горошек, улыбается и показывает свою клумбу с цветами, которые мы вырастили вместе. Три дня спустя она исчезла. Не вернулась из школы. Майк был в командировке в соседнем городе, но вернулся сразу, как только я ему позвонила и рассказала о происшедшем.
Полиция подозревала нас обоих, но не нашла никаких улик. Ни одной ниточки. Когда мы говорили с полицейскими, они сказали, что такие преступления чаще всего совершаются близкими людьми, а алиби моего мужа было довольно слабым.
Я прохожу половину лестницы.
Майка, предположительно, видели на арендованной машине. Он уехал из отеля рано утром, а затем вернулся через несколько часов, чтобы расплатиться за проживание, вернуть машину и уехать домой. Его начальник утверждал, что не отправлял его в командировку.
Я спускаюсь с последней ступени и останавливаюсь.
Майк утверждал, что мне изменял. Это был его способ расслабиться. Он уезжал в другой город и встречался с проститутками. Арендованную машину он использовал, чтобы никто не узнал о его похождениях. "Командировки" он делал раз в месяц. Одна из девушек подтвердила его алиби.
Так закончилось расследование.
Я дрожащей рукой поднимаю телефонную трубку. Звонок разносится по всему дому, проникая в тишину. Звонок доносится из гостиной.
Медленно я вхожу в комнату. На столе стоят недопитая бутылка вина и пара бокалов. Майка нигде не видно.
С дрожащим голосом я беру трубку.
Он сделал больно не только мне, мамочка.
Я задыхаюсь, чувствуя, что грудь сжимается, словно я нахожусь под бетонной плитой.
Папочка — злой. Помнишь сказку об обманщике Джеке?
Дженни, где ты, дорогая?
Слезы снова начинают катиться по моим щекам.
Я с подругами. Папочка сделал им больно тоже.
Я больше не могу. Я рыдаю. Мои ноги подкашиваются, и я сползаю по тумбочке, держа трубку в руках.
Не плачь, мама. Мы скоро увидимся.
Голос Дженни меняется, становится низким и скользким.
Попрощайся с папочкой.
В этот момент в окно, направленное в задний двор, кто-то сильно стучит кулаком. Громкий стук разносится по всей комнате. В телефонной трубке раздаются гудки.
Через секунду черная фигура прижимается к стеклянной двери рядом с окном. Брызги крови текут по двери. Фигура мычит и извивается в агонии. Она бьет руками по стеклу. Внезапно в комнате зажигается свет. Я закрываю глаза на мгновение, а затем, открыв их, понимаю, что то, что находится за стеклом, это Майк.
Он стучит в окно, все его тело в крови. Майк мычит, стучится в дверь, из его рта выходят пришитые черные нити. Я не могу пошевелиться. Я просто прижимаюсь к тумбочке. Из темноты позади Майка начинают появляться маленькие ручки. Десятки маленьких рук. Они хватают его за запястья, ноги, шею и волосы.
Он мычит еще громче, стучится в дверь, слезы текут из его глаз. Куски плоти отрываются от него. Детские руки разрывают его на части. Весь стеклянный блок обливается кровью. Я не позволяю себе моргнуть, хочу видеть, как он страдает. Из-за крови я не могу рассмотреть все детали, но я вижу его лицо. Лицо, измученное страданиями. В следующий момент он замирает и замолкает.
Его веки расслабляются, и лицо застывает в выражении ужаса. Через красные разводы на стекле я вижу, как силуэт его тела сползает вниз. Голова остается на месте. Маленькие руки держат ее за волосы. Вместе со своей добычей они медленно погружаются во тьму.
Через несколько секунд, когда за дверью остается только его тело и текущая по стеклу кровь, я встаю на ноги. Слезы высохли на моих щеках. В моих ушах наступает тишина. Я просто стою рядом с телефоном. Стою, пока он снова не начинает звонить. Я поднимаю трубку, продолжая смотреть на дверь.
Миссис Уилсон?
На той стороне кто-то с грубым голосом... Очень встревоженным.
Мисс. Мисс Уилсон.
Что простите?... Да, я Вас слушаю.
Миссис Уилсон, я – старший лейтенант Карл Смит. Несколько часов назад мы… Кажется, мы нашли вашу дочь...
На похоронах Дженни никто не говорил про Майка. Полиция обнаружила в одном из лесов массовое захоронение его жертв. Маленькие девочки 10- 14 лет. И Дженни среди них.
Последняя жертва с зашитым ртом, в руках она держала пучок темных волос с проседью. Когда я вернулась из полицейского участка тем вечером, дома не было ни следа того, что происходило. Даже щеколда была на месте. Только бутылка вина осталась.
По официальной версии он сбежал в тот вечер и сейчас где-то скрывается. В газетах его прозвали «адский зверь». Безвкусно...
Дженни хоронят в закрытом гробу. После похорон она позвонила мне в последний раз, сказала, где папочка. Теперь у её клумбы есть удобрение...