Дана была в ярости. Её глаза метали молнии, когда она смотрела на Леру.
— Что ты мне такое говоришь? Этого не может быть! Мама не могла молчать столько лет.
— Дан, смотри. Вот твоя медицинская карта. Здесь все заключения. Я все внимательно изучила. Юлия Игоревна оставила документы мне. Она просила осторожно ввести тебя в курс дела.
— А сама она что?!! Она ведь моя мать! Кто, как не мать, должен сообщать дочери такие вещи?
— Ты бы наорала на неё. Как орешь сейчас на меня.
— А я и наору! Ты что думаешь, я буду молчать? Да я прямо сейчас ей позвоню. Хорошенькая мамаша! Столько лет скрывать от родной дочери такой диагноз. И сообщить об этом не напрямую, а через подругу.
Дана не могла сидеть на месте. Она вскочила с кресла, забегала по комнате. Подошла к окну, посмотрела вниз, во двор. Там, в машине, дожидался её Вадим. Сначала они собирались подняться в квартиру вместе, но Лера настояла, чтобы Дана поднялась одна. Сказала, что есть очень серьезный разговор. Куда уж серьезней!
Дана кричала, пыталась отрицать, но уже понимала — все, что говорит ей подруга, правда.
— Ладно, — выдохнула она, все ещё стоя у окна, спиной к Лере. — Что у меня за диагноз? Это можно вылечить?
— Как ты сама то думаешь? Если бы это можно было вылечить, твоя мама, работающая акушером, не попыталась бы? У тебя врожденная аномалия репродуктивной системы. Серьезная аномалия. Такое не лечится. Юлия Игоревна говорит, что несколько раз пыталась сообщить тебе о твоем диагнозе, но так и не нашла подходящего момента. Ребенку такое, само собой, не скажешь. А когда ты начала взрослеть, она испугалась.
— Она испугалась, — дрожащим голосом передразнила Дана.
Резко повернулась от окна и Лера увидела слезы в глазах подруги.
— Вы хоть понимаете, что вы сейчас зарезали меня без ножа? Понятно, что ты тут ни при чем. Но, все равно — это конец, конец моему браку! И не то, чтобы я очень мечтала стать мамой, но у родителей Вадима два сына. Про Володю я говорить ничего не буду, а Вадиму тридцать. Свекровь со свекром внуков ждут, как манны небесной. Да и сам Вадим... Он ещё перед свадьбой сказал, что сторонник большой семьи и планированием беременности мы займемся сразу, как только поженимся. И я, вроде, не против была. Мне тоже двадцать шесть, давно не девочка. А что теперь? Что? Сколько продлится мой брак? Лишь до того времени, как Вадим потащит меня обследоваться.
— Не надо этого дожидаться, — мягко произнесла Лера. — Если диагноз вскроется так, он сочтет тебя обманщицей. Ты должна сама сказать о нем мужу.
— Да ты что?!! Никогда! — закричала Дана. — Вадим сразу со мной разведется. Это я точно знаю. Не настолько он от меня и без ума. А кому я потом буду нужна, такая? Что, мой удел ловить стареющих папиков с взрослыми детьми? Нет, нет, Лерка, я буду молчать. И ты не вздумай проболтаться. Я должна сохранить этот брак и буду думать, как.
Дана снова посмотрела в окно. Внизу, возле своей машины, маячил Вадим в нетерпении поглядывая на подъездную дверь.
— Пойду я, — криво улыбнулась девушка. — Муж заждался. А ты молчи!
И Лера молчала. Шли месяцы. Дана с мужем часто заезжали к Валерии в гости. Иногда бывала и она у них, но реже. Потому, что в доме Вадима сейчас жили его родители и Володя.
Володе становилось хуже. Парню предлагалось только паллиативное лечение, а такое лечение, имея средства, можно было обеспечить дома. Владимир сидел на сильных обезболивающих.
Через полгода после свадьбы Даны и Вадима, Лера как-то заехала к ним в гости, соскучившись по подруге. Гостить долго не смогла. Из своей спальни на втором этаже к ним спустился Володя. Парень больше молчал, утонув худым телом в огромном кресле. Но взгляд!!! Этот взгляд прожигал Леру, укорял и заставлял ерзать на месте. Спас Леру телефонный звонок. Звонили по незначительному поводу, но девушка вскочила, сделала озабоченный вид и убежала, сославшись на внезапно возникшее срочное дело.
С глубокого кресла поднялся и Володя.
— Вадим, ты мне машину не дашь? Хочу по городу прокатиться.
— Ты уверен? — испуганно посмотрел на брата Вадим. — Может быть, я покатаю тебя?
— Не дрейфь, я хорошо себя чувствую. Ты за что больше переживаешь, за меня или свою тачку? Можешь не волноваться, мне только что сделали укол, на несколько часов хватит.
Володя выехал из ворот, сразу же набрал большую скорость. Он хотел догнать Валерию. Когда впереди показался её ниссан, Владимир притормозил. Теперь он ехал не спеша, приноравливаясь к скорости девушки и оставляя между ними несколько автомобилей.
Зачем он ехал за ней? Володя и сам не смог бы ответить на этот вопрос. Ему хотелось видеть Леру, а она так быстро убежала. Да, Володя злился на всех. Но, больше всего, почему то, эта злость концентрировалась на Лере. Она такая молодая и красивая. Она будет жить! Но, не с ним! Даже сейчас, в свете его болезни, она ускользает и не желает общаться.
Владимир притормозил возле пешеходного перехода. Пешеходы неторопливо переходили дорогу. Семейная пара вела за руку маленькую, скачущую вприпрыжку девочку, длинновязый парень в наушниках шел вразвалочку. Володя почувствовал жгучее желание надавить на газ и захватить с собой на тот свет этих молодых, радующихся жизни людей.
— Несправедливо, как это несправедливо, — повторял парень.
Увидев, как ниссан Леры свернул во двор ее дома, Владимир язвительно усмехнулся;
— Дела у неё, как бы не так! Это ты от меня сбежала. Сразу, как только я спустился в гостиную, сдернула!
На повороте во двор Леры ярко светилась вывеска супермаркета. Володя притормозил возле магазина, и прямо на кассе купил бутылку коньяка. Парень знал, что ему нельзя алкоголь. Он может ускорить конец. А чего оттягивать? Что хорошего ему принесут лишние дни и месяцы? Нарастающую боль? Вот если бы Лерка была рядом...
Парень сидел в своей машине и пил коньяк из горлышка, не чувствуя его вкуса. Время от времени он чуть высовывал голову в приспущенное окно автомобиля, смотрел на окна девятого этажа. На улице вечерело, в окнах зажегся свет. Бутылка коньяка опустела.
Валерия собиралась принять душ и лечь в постель с книгой. Перед сном девушка захотела полистать медицинскую энциклопедию. Внезапно раздался звонок в домофон. Голос был невнятный, но Лера сразу узнала Володю.
— Лер, пусти меня. Хотел кое-что у тебя спросить.
Как же девушке не хотелось общаться с Володей! А деваться некуда, не откажешь же открыть.
То, что Володя сильно пьян Лера поняла сразу, как только парень вошел в прихожую.
— Володь, ты что, выпил? Тебе же нельзя? — сказала Лера, чувствуя себя очень неуютно, под пристальным, мутным взглядом парня.
В этом взгляде было то, чего она никогда раньше не замечала. Что-то совсем нехорошее. Валерия инстинктивно обхватила себя руками, пожалев, что открыла в тоненьком халатике.
— Мне теперь все можно, — ощерился Володя, скидывая кроссовки. — Все, понимаешь, все, что я хочу! А я хочу тебя! Почему все так? Вадим всегда был любимчиком родителей, ему доставались самые красивые девушки. Сейчас он богат, женат, и ты с него глаз не сводишь. Я все вижу! Он будет жить, а я нет. А ты могла бы быть поприветливей. Могла бы скрасить последние дни умирающего.
Володя, слегка пошатываясь, шел прямо на Леру. Она отступала, пока не уперлась спиной в стену. Парень подошел вплотную, двумя руками уперся в эту стену, не давая девушке возможности уйти.
— Я не хуже Вадима, не хуже! — повторял он склоняясь все ниже.
На Леру пахнуло запахом свежего алкоголя. Сначала она пыталась урезонить Володю словами. Мотала головой, не давая себя поцеловать. Осознав, что все очень серьезно и Володя абсолютно невменяем, невменяем от алкоголя, от своей ненависти, она начала вырываться и кричать.
Однако, силы были неравны... Несмотря на болезненную худобу, парень оставался сильнее хрупкой Леры.
