Я сидела на неудобной деревянной скамейке, привалившись к холодной стене в полутемном коридоре морга. Тускло горевшая, постоянно мигающая лампочка почти не давала света. Было холодно, но, кажется, я не замечала этого. Словно израненный зверь, вздрагивая всем телом и тихонько подвывая, я сидела совершенно одна в пустом холодном коридоре. Слез не было, кажется, они давно закончились.
-Женя…. Женечка…. Его больше нет….
А ещё вчера была совсем другая жизнь. Жизнь, которая теперь осталась лишь в воспоминаниях.
Мне позвонили глубокой ночью, трель телефонного звонка словно выстрел прозвучала в ночной тишине.
- Наташа, ты только не волнуйся… Женя разбился…. Его больше нет…
В этот момент сердце перестало биться. Стукнуло в последний раз и просто замерло. Оно поняло, что если еще раз стукнет, то обязательно разорвется.
— Доченька! Не убивайся так, милая. Нельзя! А то вслед за ним отправишься. Недолго осталось. Я точно знаю, вижу. Тут все плачут, место такое, но у тебя внутри чернота растет и если не перестанешь, засосет она тебя, совсем в ней растворишься, пропадешь.
Я подняла заплаканные глаза. Передо мной стоял сгорбленный седой старичок, одетый в засаленные брюки, серый видавшего вида пиджак и потрёпанные сандалии. В общем ничем не примечательный, встретила б на улице и внимания не обратила, таких тысячи. Но глаза. Они были необыкновенные, “не от мира сего”, серые и как будто прозрачные. И смотрел на меня дед так, что я не на секунду не усомнилась, он действительно видит черный водоворот зарождающийся у меня внутри.
— Мы не успели …Я не успела…. Я не смогла…. -глядя старику в глаза, всхлипнула я. Предательские горькие слезы снова потекли из глаз.
Я уронила голову на грудь и зарыдала.
-Знаю, милая. Все знаю. Гадостей ты ему наговорила знатных, убила его словами своими. Покойник то, после вашего последнего разговора, как с ума сошёл, ничего вокруг себя не видел, свет у него в глазах померк, вот он и разбился. А теперь вина тебя гложет, да и любишь ты его вижу, больше жизни любишь. Не сможешь ты с этой виной жить. Другая бы погоревала, погоревала, помучилась бы совестью, да и забыла потихоньку. А у тебя, милая, так не выйдет. Вижу, другая ты. И я — другой. - дед тяжело вздохнул. - Думаешь я от хорошей жизни в морге сторожем работаю? Слышу я, вижу. Знаю, чем человек грешен. Всю боль его чувствую, как свою, понимаешь? Вот и убежал к мертвым. От боли, что льётся потоком. Не могут люди спокойно жить. Не умеют радоваться простым вещам. Страдают. Ладно, милая, помогу я тебе. Приходи сегодня ночью, только бутылочку прихватить не забудь, не люблю я покойников без горячительного тревожить. Выпить мне немного, для куража, надобно.
И я пришла. Ни секунды не сомневаясь в правильности того, что делаю. С бутылкой водки, пришла ночью в морг.
— Пришла?! Я так и знал, что придешь. Ты сама почитай на половину уже мертвячка. Душа твоя умирает, захлебываясь в отчаянии и боли, вот и не боязно тебе. Дед откупорил бутылку, хлебнул прямо из горлышка принесенную мной водку и сказал:
— Жди. Тут жди и с места не вставай. Придет сейчас к тебе. Я позову, МЕНЯ он обязательно услышит. Но смотри, времени у вас всего десять минут, а может и того меньше.
Старик вышел, прикрыв за собой дверь. Я осталась одна. Боль, нестерпимая боль и отчаяние завладели мной. Я тихонечко завыла. Шли минуты. Они текли медленно, время словно изменило свой ход. Темно и страшно. Тусклая лампа на потолке почти не давала света, а только нагоняла жути.
Все вышло как-то очень обыденно. Не было ни зловещего скрипа двери, ни холода, ни страшных шорохов и звуков. Я не слышала как он подошёл. Настолько это было беззвучно. Женя просто стоял передо мной. Бледный, с каким-то окаменевшим ничего не выражающим лицом и пустыми глазами.
-Заааа…ачем бууу…удила… - его голос звучал отстраненно и казался совершенно чужим.
Он хотел еще что-то сказать мне, но было видно, как ему тяжело даются слова.
Я во все глаза смотрела на него. Такого родного и любимого. Мыслями я понимала, что Женя мёртв, но сердце кричало об обратном. Страха не было. Я прижалась к нему. Холодный словно лёд, он стоял рядом и не мигая смотрел куда-то вдаль. Заглянув в его мертвые глаза, я быстро – быстро зашептала.
-Женечка, родной, любимый. Прости меня. Прости…. Все, что наговорила не правда, я люблю тебя, больше жизни люблю! В надежде согреть, я судорожно сжимала его холодные руки в своих, не переставая твердить — прости, прости меня, прости… Слёзы застилали глаза. В эту минуту я думала только о том, чтобы этот миг не заканчивался. Я не готова была отпустить его.
Женя долго молчал, а потом он ответил… Ответил мне, сжав мою руку, глаза стали осмысленней.
— Я …наю, не буди…меня…, иви…я тоже те… лю.
Очнулась я у деда в каморке. Он лениво потягивал стакан с водкой явно смакуя
— Теперь тебе полегчает, милая. Попрощались Вы. Сказал он тебе чего?
— Да, сказал. – я тяжело вздохнула. Спасибо Вам большое.
Встав со скамьи на ватных ногах я быстро выбежала из морга. Предстояли похороны, нужно было набраться сил. Я шла, а в моих ушах звучали слова мертвого Жени:
— Я знаю, что любишь. И я тебя очень - очень люблю. Мне тоже жаль. Не буди меня, не тревожь больше. Живи дальше. Живи за двоих!
Светило яркое солнце лаская меня своими лучами. Пели птицы…. Вдохнув свежий уличный воздух и улыбнувшись, я пошла домой.
Учиться жить дальше…
Понравилось? Не забудь поставить "палец вверх"