Люксембуржцы со своей армией двинулись к мятежному Кельну, чтобы соединиться с армией архиепископа и другими союзниками. Райнальд Гелдерн после переговоров (итогу которых он, наверное, был даже рад, так как наконец избавился от проблемного наследства своей покойной жены), за 40 тысяч марок продал свои права на Лимбург графу Люксембурга и его брату Валерану Люксембургу-Линьи. Об этих деньгах чуть позже.
Брабантцы и ополчение Кельна к 29 мая осадили замок Ворринген - одну из резиденций князя-прелата рядом с городом. 5 июня 1288 года армии коалиций сошлись близ архиепископского замка, собственно, сражение так и называется - Битва при Воррингене. По общим оценкам это было одно из самых значительных сражений эпохи, в нем участвовало до 10 тысяч человек с обеих сторон.
На стороне архиепископа Зигфрида, его вассалов, Райнальда и люксембуржцев - 2 800 рыцарей и тяжелой кавалерии при поддержке полутора тысяч пехоты, на стороне Жана Брабантского и его союзников - 2 500 рыцарей и конных «сержантов», а также 2 с половиной тысячи крестьянского и кельнского ополчения.
По центру напротив друг друга стояли брабантские и люксембургские рыцари во главе со своими лидерами. На правом фланге архиепископской армии стоял сам Зигфрид со своими вассалами против кельнского ополчения, рыцарей Марка, Берга и бергской же пехоты. На левом фланге - Райнальд Гелдерн против кавалерии герцогства Юлиха и брабантской пехоты.
Атаку начали отряды архиепископа и поначалу успешно опрокинули кельнцев и бергских крестьян. Но основной бой вскипел в центре и вскоре для войск электора Кельнского всё пошло наперокосяк. Один за другим в схватке с брабантцами пали Валеран Люксембург-Линьи, сам граф Генрих и их братья-бастарды Генрих и Бодуэн. В одном отчаянном сражении разом погибли все сыновья Генриха V Белокурого, дом Люксембургов остался без целого поколения, но к счастью для клана у обоих законных братьев уже были сыновья.
Справа от центра (если смотреть со стороны архиепископской коалиции), на замешкавшиеся отряды Зигфрида пошли в атаку рыцари Берга, Марка и оправившиеся от первого удара бергские крестьяне и кельнское ополченцы, воодушевленные своими лидерами Вальтером Додде и кельнским патрицием Герхардом Оверстольценом.
Эта пехота отличилась особенным ожесточением в бою, к тому же, как писал хронист, представляли они опасность и для своих - крестьяне и горожане не шибко разбирались в гербах (разве что своих из графства Берг помнили хорошо) и лупили кого ни попадя. Пехотинцы прорвались к архиепископскому штандарту и Зигфрид Вестурбург был вынужден сдаться Готфриду Брабантскому, младшему брату герцога Жана. Те из людей архиепископа, кто не успел сбежать, так же были пленены.
На левом фланге Райнальд Гелдерн также был разбит, безуспешно пытался бежать и был взят в плен. В завершении битвы дрались лишь самые упрямые - собственно, рыцари Лимбурга, разделившиеся на две партии, брабантскую и люксембургскую; наконец, оставшиеся в живых лимбургские сторонники архиепископа и Люксембургов во главе с лидером своей партии Куно Лонценом сдались в плен.
Битва завершилась полным разгромом архиепископской коалиции. По подсчетам хронистов с обеих сторон погибло до 1 100 бойцов, еще около 700 умерли позже от ран. Наибольшие потери, по-видимому, приходились на пехотинцев, говорили, что в одном только Кельне осталось 700 вдов. Однако и рыцарей с тяжелой кавалерией на проигравшей стороне проредили изрядно, к тому же пехота потом прошлась по полю, обирая мертвых – те же бергские крестьяне в отличии от рыцарей не могли себе позволить брать выкупы за пленных, вот и компенсировали свое участия таким образом. Но все же рыцарей должно было погибнуть гораздо, так как известно, что дворяне не были склонны слишком увлекаться смертоубийством себе подобных в бою – за мертвеца не возьмешь выкупа.
Кстати, о выкупах. Архиепископа лидер победителей передал Адольфу Бергу – Зигфрид Вестербург находился в заключении примерно год, был вынужден заплатить в качестве выкупа 12 тысяч марок и согласился на срытие нескольких замков. Кроме этого он лишился под десяток городов – усилились за счет него графы Берг и Марк, последний также вернул себе право чеканить собственную монету. Кельн стал фактически имперским городом и получил свободу от сюзеренитета архиепископа. В целом, власть архиепископов Кельнских во всем регионе существенно ослабла, резиденцию духовного князя перенесли в Бонн.
Что же касается Райнальда Гелдернского – насколько я понял, отпустили его с миром без денежного выкупа, но с полным и безоговорочным отказом от каких-либо прав и последующих претензий на герцогство Лимбург.
На основании этой договоренности можно сделать простейший логический вывод – тех самых 40 тысяч марок Райнальд получить не успел. Да и времени на это было слишком мало. К тому же, если договор продажи прав фактически состоялся, то отказ от прав спрашивали бы тогда не с графа Гелдерна, а с нового графа Люксембурга, юного Генриха VII – будущего властителя Священной Римской Империи. Таким образом Жан I Брабантский стал фактическим, а позже и де-юре герцогом Лимбургским.
Правда Жану пришлось опять иметь спор с еще одним претендентом (родичем Лимбургов по одной из младших линий) – Валераном (Вальрамом) Фалькенбургом, который также участвовал в битве, но был одним из немногих сторонников архиепископа, кто смог отступить, не оказавшись в плену. Наконец, в 1292 году новый король Германии Адольф Нассау признал Жана Брабанского герцогом Лимбурга, несмотря на то, что в бытность свою графом стоял за архиепископа. (Но среди участников Битвы при Воррингене, насколько я понимаю, будущий король не значился.) Уже при сыне Жана I, Жане II Брабантском на герб этого рода был добавлен и лимбургский лев.
Можно сказать, что самым удачливым бенефициарием в этой истории войны за Лимбургское наследство, пропорционально тому с чего начинал – стал Адольф V, граф Берг. Он и деньги получил, продав свои права и оказался на стороне победителя – с очень приятными и существенными привилегиями. А вот Райнальду Гелдернскому сильно не повезло, в борьбе за свое, ну, очень сомнительное право он вконец разорился.
Что же касается Люксембургов – то тут было куда большее, просто катастрофическое невезение, а всё, в принципе, из-за того, что пытались оспорить наследство, на которое не имели первоочередного права. Как будто эта история о том, как попытаться купить чужое (ну, почти своё) наследство и потерять из-за этого целое поколение графской семьи.
Занятно, что хоть и с помощью силы, но в этом историческом эпизоде одержали верх те, кто был «технически» прав с законной точки зрения.
