Вечером ложусь рано, но все равно не могу уснуть. В голове все крутятся слова СДшника. Нет люмция. Как такое вообще возможно?
Неужели Перси не врал?
Не могу я в это поверить. У всех есть люмции. Люмции – это душа, жизнь. Получается, что я и жить-то не должна. Бред какой-то!
Не сомкнув глаз, я ворочаюсь до самого утра, а потом, даже не позавтракав, выбегаю из дома. Сегодня суббота, и в нашей школе выходной. Но вот ученики Академии сегодня еще должны учиться.
Стою недалеко от ворот, во все глаза пытаясь высмотреть Перси. И когда замечаю его светлую макушку и расслабленную походку, просто мчусь к нему, не сразу сообразив, что он идет в компании друзей.
- Нам срочно надо поговорить, - пристально смотрю на него, а сердце колотится, как безумное.
- О, Перс, это твоя подружка? Как зовут? – улыбается один из парней, окинув меня оценивающим взглядом.
- Это Реджина. И она действительно, просто подружка. Встретимся в классе, парни, - усмехается Перси, но я замечаю, как напрягаются вены у него на шее.
Он хватает меня за локоть и оттаскивает за трансформаторную будку. Здесь валяются окурки, и, скорее всего, ученики Академии бегают сюда курить, хоть это и запрещено.
- Тебе нельзя приходить сюда и у всех на виду требовать разговора, - строго произносит парень.
- То есть, тебе можно караулить меня практически у дома, а мне тебя возле Академии нельзя? – фыркаю я. – Это как-то не честно, не находишь?
- В Академии полно ушей. А наши с тобой разговоры совершенно не предназначены для будущих СДшников, верно? – хмурится Перси. – Так что ты хотела? И давай живее, а то у меня скоро уроки начнутся.
- Ты был прав. Вчера я самолично слышала, как СДшники говорили, что у меня нет люмция. Думала, может, они имеют ввиду, что его просто в школу не привезли, но нет. Его просто нет. Ты бы видел их лица.
Перси тут же приосанился и довольно ухмыльнулся.
- А я говорил.
- И что мне делать дальше?
- Что, ты готова наконец-то нормально пообщаться? Неожиданно. Думал, тебе еще год понадобится, чтобы осознать это. Завтра на главной площади в десять утра. При встрече все обсудим.
И он быстро уходит.
***
Всю субботу пытаюсь делать вид, что ничего толком не произошло. Мама старается со мной не разговаривать, видно, обиделась, что ее хорошая девочка получила подряд целых два наказания и при этом осталась цела и невредима.
- Я завтра пойду на главную площадь. Хочу заглянуть в книжный, а то мои запасы заканчиваются, - говорю я, чтобы подготовить мать к уходу. А то придумает еще что-нибудь, чтобы заставить меня сидеть дома.
- Нет, - говорит она холодно. – Ты наказана и никуда не идешь.
- Что? – удивляюсь я. – За что? Я ничего не сделала.
- Два наказания, Редж! Два! Как мне смотреть в глаза родительскому комитету? Ты только недавно перевелась в эту школу. Они могут потребовать твоего отчисления или еще чего хуже. Так что лучше сиди дома и никуда не высовывайся хотя бы три недели.
- Но ведь это просто поход в магазин! Я не собираюсь стоять на главной площади и курить, или выкрикивать какие-нибудь непотребства. Просто куплю книг.
Мое лицо заливает нездоровый румянец. Становится жарко. Не может она запретить мне сходить на площадь. Никак не может. Только не завтра.
- Я сказала нет, значит, нет. Дочитывай то, что у тебя есть. Не умрешь. Книги - это не необходимость. Завтра ты сидишь дома и учишь уроки перед понедельником.
Придется как-то потом найти Персея и объяснить ему, почему я не пришла. Сбегать из дома из-за разговора с парнишкой из Академии Стражей – могло быть одним из самых глупых моих решений. Поэтому в воскресенье утром я остаюсь дома.
***
Смотрю на часы, отмечая, что стрелка уже перевалила за половину одиннадцатого. Перси, по любому, уже пошел обратно домой, решив, что я специально не появилась.
Дурацкая математика совершенно не хочет запоминаться. А взгляд то и дело возвращается к минутной стрелке.
И тут вдруг в окно раздается тихий стук. Но даже от этого не громкого звука я подпрыгиваю на стуле, будто грохнула пушка.
Отдергиваю занавеску, и с ужасом отмечая, что за стеклом стоит Перси. Я застываю на мгновение, не зная, что делать. Вернуть на место занавеску и сделать вид, что я ничего не видела? Нет, он-то меня точно видит.
- Открывай, - одними губами требует парень.
Я оглядываюсь на свою запертую дверь. Мама никогда не заходит ко мне без стука, так что, может, ничего страшного не случится.
Встаю и непослушными руками отпираю окно.
- Ты что здесь делаешь? – шиплю я на него, вставая коленями на подоконник. – Ты говорил, что нам не стоит светиться рядом, и приходишь под окна моего дома?
- Ты не появилась в назначенное время. Решил проверить, что тебя не упекли тюрьму или еще куда-нибудь. Вижу, ты в норме. Что за дела тогда? – так же негромко спрашивает он.
- Мама не отпустила меня гулять после всех моих приключений. Сказала, чтобы я сидела дома и готовилась. Не могла же я ослушаться!
Перси закатывает глаза.
- Она тебе ничего не сделает. Да и никто не сделает. Нет люмция – нет точек воздействия.
- Ты только что говорил про какую-то тюрьму, - замечаю я. – Мне бы совсем не хотелось там оказаться.
- Ладно, забудь. В понедельник после школы свободна?
- Нет. У меня скрипка.
- Вторник?
- Вокал.
- Среда?
- Я дежурю в классе.
Ему надоедает эта игра. Достает из кармана листок и протягивает мне.
- Это мой номер. Как решишь что-нибудь изменить в своей расписанной по минутам жизни – звони. Ну, пока.
И Перси, развернувшись на каблуках своих начищенных до блеска туфель, уходит, насвистывая какую-то простую мелодию.
- Реджина Пирс! Что ты вытворяешь?! – на пороге комнаты стоит мама, скрестив руки на груди. – Немедленно закрой окно и сядь за стол.
- Мне стало душно, и я решила подышать, - оправдываюсь я, но понимаю, что вид уж слишком виноватый для человека, который ничего не натворил.
- Две недели из дома не на шаг, - цедит мама, хлопая дверью.
Вот ведь зараза!
