Еще раз уйти, чтобы вернуться,
Еще раз закончить, чтоб начать,
Еще раз пусть двери распахнутся,
Еще раз понять, простить, принять...
Казалось бы, сколько я уже писал о "Пламени" и моем участии в этом ансамбле... Думается, что все белые пятна уже закрыты. Ан, нет! Ребята, занимающиеся историографией ансамбля весьма упертые и отказать им не представляется возможным. Но это, наверное, и правильно: собирать информацию из первоисточников, пока есть такая возможность. Потому как, почитав материалы некоторых блогеров здесь, в Дзене, о собственной персоне, невольно приходишь в ужас: это что, про меня? Откуда вы это выковыряли? Уж лучше я сам! Не поленюсь - еще раз...
Так случилось, что, начав работать в ВИА «Пламя», я ни разу не слышал живьём ансамбль «Самоцветы», который практически всем составом перекочевал в «Пламя». Об этой истории написано многое и я, дабы ещё сильнее не запутывать Вас, не буду комментировать это событие.
Итак, во время бракоразводных событий в «Самоцветах», я работал в ВИА «Голубые гитары». И однажды наш ансамбль участвовал в концерте в одном из провинциальных городов, в котором принимал участие только что объявившийся на большой сцене ВИА «Пламя». Мы, участники «Голубых гитар», отправились посмотреть, как играют «революционеры» из «Пламени». Играли здорово. Все знакомые лица, включая вскоре ушедших из группы Генбачева, Могилевского, Жаркова. А на басу играл старый знакомец Лёша Шачнев, который заменил бывшего шефа «Самоцветов» Юрия Маликова. Ребята понравились и было любопытно, как они будут отбиваться от начальства, вмиг объединившегося, испугавшись грядущих революций после первого инцидента в «пламенных самоцветах». Любопытно было, изменят ли ребята под художественным руководством, сначала Николая Михайлова, а позже - Сергея Березина, свою стилистику? То, что они не отказались от старых шлягеров, спетых ещё в «Самоцветах», было видно и слышно на концертах.
Публика, которая видела на афишах «Пламени» знакомые по прежним самоцветовским концертам и телепередачам лица, наполняла и переполняла залы пламеневских концертов. На выступления новых «Самоцветов» зрители шли тоже с интересом. Не буду проводить сравнительный анализ и писать, кто, по моему мнению, был лучше; скажу только, что публика получила вместо одного сразу два отменных коллектива. Вернусь к «Пламени» и собственной персоне…
Шло время и по разным причинам из «Пламени» ушли ряд участников, в том числе Валя Дьяконов и Ю. Генбачев. Барабанщика Генбачева заменил мой старинный друг Виктор Дегтяерев. И именно Витя в ноябре -декабре 1977-го года предложил меня, уволенного к тому моменту из «Голубых Гитар», пригласить на место Валентина. Но мы с Валей весьма разные сценические персонажи и генералитет «Пламени» не поверил, что я смогу заменить песенного флагмана ансамбля. Березин объяснил мне, что перестраивать под меня всю стилистику ансамбля никто не собирается. Я попросил не увольнять меня и дать хотя бы немного времени, чтобы перестроить себя. Березин согласился, предупредив, что, если найдётся кто-то подходящий или Валентин вдруг вернётся, мне придётся уйти. На том и порешили. И я оказался, как говорят в спорте, в глубоком запасе. Настолько глубоком, что меня не взяли на Фестиваль молодежи на Кубе. Вместо меня взяли рабочего-техника Алика Филонова. Кстати Дьяконов вернулся к моменту поездки в коллектив и поехал в Гавану. Я попереживал, а потом начал делать разнообразные шаги, чтобы строить свою карьеру.
Попробовал поступить в ГИТИС на режиссёрский факультет (успешно провалился), а ещё я вернулся к своему старинному увлечению - написанию песен, понимая, что надо иметь такой статус в коллективе, чтобы мою судьбу решали не «березины», а я сам. И я вошел во вкус, у меня появилось сразу несколько знаковых песен (пусть только для меня). «200 лет», «Расставайтесь любя», «Подарок» до сих пор мной поются со сцены. По возвращении из Гаваны были какие-то вечеринки, с участием артистов, принимавших участие в культурной программе фестиваля. Меня туда тоже пригласили. Я спел несколько песен и понравился гостям. Березин ничего не сказал мне об грядущем увольнении. Так мы с Валентином, которого я по мысли руководства должен был заменить, оказались на одной сцене и не помешали друг другу. Более того, мы с ним подружились. С ребятами же у меня с самого начала были замечательные отношения. Дегтярев и Шачнев - мои ветхозаветные друзья, надежно прикрывали меня. Но руководство ВИА дистанцировалось от меня и меня часто не приглашали на съёмки ТВ и на фотосессии. Березин не приучал зрителя к моей физиономии. Он не видел и не слышал меня в своём коллективе. А я тихой сапой, часто контрабандно (без одобрения начальства) делал свои новые песни, а часто даже они хорошо принимались зрителем. А потом были поездки за границу: Польша, Финляндия, ГДР, Мадагаскар… И там Лёша Шачнев подбил Березина (для общего успеха концерта) спеть мне что-нибудь на английском языке. И я спел, и были овации.
В 1982 году мы поехали поддержать наших солдат в Афган. Я там тоже пел свои песни и СЕРЖАГА смирился со мной и моей гитарой.
А «Пламя» срепетировало мои «200 лет». Успех этой песни открыл мне дорогу в «Утреннюю почту», и тогда уже Березин стал настойчиво приглашать меня на всяческие съёмки. А я, как капризная девочка, крутил своему худруку «динамо». Параллельно в самиздате я публиковал записанные мной и моими друзьями-музыкантами магнитофонные альбомы. Вскоре моя подпольная популярность достигла уровня популярности «Пламени». Я понял, что, если дело так пойдет, то скоро моя популярность превзойдёт пламеневскую, и либо я стану лидером «Пламени», либо меня уволят. И я угадал: меня уволили.
