Подбираясь к гнезду лебедя со стороны острова, мне пришлось двигаться крайне осторожно, поскольку и самец, и самка были всегда начеку, бдительно наблюдая за окружающей обстановкой. Если самка ещё позволяла себе иногда вздремнуть, положив голову на спину, то самец, устроившись на мелководье среди затопленного осочника, сидел, не опуская головы, сканируя прилегающий берег и окружающее водное пространство. Его голова на длинной и прямой, как палка шее, постоянно поворачивалась в разные стороны, как перископ подводного судна. Укрывшись за стволом большой сосны и наблюдая в бинокль из глубины леса, я видел, что он реагирует не только на объекты, которые способен разглядеть и определить с помощью зрения, но и на любые, даже очень тихие, доносящиеся из леса звуки. У лебедя оказался очень хороший слух! Он слышал хруст веток под моими ногами, и это при том, что до гнезда было около ста метров! А когда я в глубине леса двумя ударами мачете срубил пару веток для маскировки своего места наблюдения, он очень забеспокоился. Получается, что ситуация, описанная в рассказе Виталия Бианки "Глаза и уши", про хорошее зрение, но слабый, по сравнению с бобровым, слух лебедя, мягко говоря, не соответствует действительности. Вот обонянием чутким, как у многих зверей, эти птицы действительно не обладают, а значит подбираясь к ним, можно хотя бы направление ветра не учитывать, как это бывает, когда пытаешься приблизиться к зверю.
Осторожность и внимательное наблюдение за обстановкой, в соединении с хорошим слухом и прекрасным зрением, помогают этим птицам сохранить своё потомство, в то же время создавая немало проблем при проведении наблюдений за ними. Поэтому приближаясь к гнезду, мне пришлось вспомнить различные приемы маскировки и способы скрадывания, которые использовал когда-то, занимаясь охотой.
Если коротко, то главное правило при сближении с осторожными животными - хочешь увидеть, сам стань невидимым и незаметным, веди себя так, как будто тебя здесь нет. Поэтому одежда, вопреки рекомендациям МЧС и различных спасателей, должна быть предельно маскировочной: никаких ярких пятен и необычных в природе цветов, особенно белого, синего, красного и жёлтого. Это должен быть качественный камуфляж с неяркими буровато-зелёными пятнами и полосами, имитирующий фазу развития растительности, свойственную конкретному сезону. У камуфляжной куртки или штормовки обязательно должен быть широкий капюшон. Накинутый на голову, он маскирует главный признак силуэта человека, хорошо различимый зверями и птицами - человеческую голову. Широкий капюшон может скрыть ещё один признак, выдающий человека и хорошо различающийся лесными обитателями – светлое лицо. Нередко случается так, что самого человека в камуфляже почти не видно, а светлое пятно его лица заметно издалека. В этом случае хорошо помогает мелкая москитная сетка, которой укомплектованы некоторые камуфляжные костюмы. Главное, чтобы она была ни в коем случае не цветной, а конкретно чёрной. Серая, коричневая или зеленая хотя и маскируют лицо человека, но смотреть сквозь неё – та ещё радость, чувствуешь себя полуслепым. Сетка перед лицом должна быть чёрной и только чёрной! Только в этом случае сквозь неё нормально выглядит окружающий мир.
Вовремя накинутый капюшон, закрытое сеткой лицо и прекращение любых движений мгновенно превращает человека в сухой пенек или древесный нарост, если вовремя успел замереть, прижавшись к стволу крупного дерева или присел на корточки, а то и встал на колени.
Искусству движения при скрадывании следует учиться у самих обитателей леса. Крупные звери, такие как лось, кабан, волк и медведь никогда не выйдут из зарослей на открытое пространство, не осмотрев его внимательно сквозь растительность на опушке. Все эти звери, услышав непонятный звук, как правило, не бросаются сразу убегать. Они замирают, и могут долго стоять неподвижно, слушая лесные звуки, втягивая ноздрями воздух, стремясь уловить запахи и определить их источник.
Двигаться при скрадывании надо медленно, стараясь особенно медленно делать любые вертикальные движения снизу вверх и горизонтальные - в стороны. Именно такие движения в первую очередь настораживают лесных обитателей, в отличие от движения сверху вниз. В лесу многое падает, то лист, то небольшая ветка, поэтому движение сверху вниз гораздо меньше привлекает внимание ведущих скрытное наблюдение животных.
Если примерное направление своего движения известно заранее, то лучше идти, прикрываясь стволами деревьев, чтобы между тобой и намеченной целью всегда было дерево, то есть продвигаться, прячась за деревьями. Желательно избегать наступать на тонкие ветки и сухие сучки, которые могут с громким треском сломаться под ногой. Недаром Марк Твен, анализируя творчество Фенимора Купера, писал, что Купер, в своих романах об индейцах, больше всего ценил хрустнувший сучок: "Звук хрустнувшего сучка услаждал его слух, и он никогда не отказывал себе в этом удовольствии". Марк Твен даже считал, что серию романов Ф. Купера следовало бы назвать не «Кожаный чулок», а «Хрустнувший сучок»! Но дело, конечно же, не в удовольствии от этого звука, а в том, что он действительно способен насторожить как человека, так и зверя. А Фенимор Купер, создавая интригу, для развития сюжета своих произведений, слишком часто и, надо полагать, навязчиво, использовал этот приём.
Есть немало весьма радикальных охотничьих способов и приемов, помогающих незаметно подобраться к осторожному зверю или птице, таких, например, как подход к зверю в одних носках, сбросив заранее сапоги, или передвижение ползком, скрываясь за высокими кочками. Но, к счастью, применять их при подходе к гнезду лебедя, необходимости не было. Вполне достаточно было небыстро идти, прикрыв голову и лицо капюшоном штормовки и ступать аккуратно, чтобы не производить любимых звуков Фенимора Купера.
Приближаться к зверям гораздо сложнее именно потому, что они в значительной степени ориентируются на информацию, которую предоставляет им запаховый анализатор. Наиболее благоприятна ситуация, когда ветер дует от зверя на человека, то есть в лицо. Именно такой момент показан в видео с крупным лосем, вынудившим меня поиграть с ним в «гляделки», когда зверь не имел возможности использовать слух и обоняние. В этот случае над опознанием человека работает только зрительный анализатор, но лось, как и многие лесные звери, видит не очень хорошо, глазам не всегда доверяет, поэтому полной картины окружающей остановки у него не было. Значение зрения может быть ещё более снижено, если птице или зверю приходится смотреть в сторону низкого утреннего или вечернего солнца. Идеальные условия для сближения со зверем возникают, когда ветер дует в лицо, а низкое солнце находится за спиной. В этой ситуации мне приходилось приближаться к лосям и кабанам на расстоянии 10-15 м, а к лисице – буквально на пять метров.
Вот и при наблюдении за гнездом лебедей пришлось отказаться от традиционного у фотоохотников наиболее выигрышного времени съёмок – раннего утра или вечернего предзакатного часа. Потому что при переносе точки наблюдения с берега острова в глубину ивовых кустов и утреннее, и вечернее солнце было спереди-сбоку, в одном случае правее, а в другом случае немного левее, просвечивая кусты и делая заметными мои передвижения в их глубине. Наиболее благоприятная позиция была в середине дня, когда солнце находилось за моей спиной. Без сомнения, дневное солнце, стоящее высоко, не так слепило птиц, как низкое утреннее или вечернее, но оно, всё же, не высвечивало глубину ивовых кустов, в которых скрывалась человеческая фигура.
Двигаться в глубине кустов приходилось очень осторожно, останавливаясь и надолго замирая после каждого шага.
Лебеди, также как и гуси – птицы высокоинтеллектуальные. Они оказались вполне способны связать несинхронные с ветром колебания верхних веток кустов с возможной опасностью некоего, пробирающегося сквозь кусты объекта. Поэтому раздвигать ветви ивы, для того, чтобы протиснуться между ними, надо было медленно и осторожно, стараясь не вызвать раскачивания их верхушек. Вместе с тем, в кустах нередко кормятся, и раскачивают их лоси, к присутствию которых лебеди привыкли и опасными их не считают.
Стоя как-то в глубине полузатопленного куста по колено в воде, и уже просматривая сквозь ветки гнездо с сидящей на нём самкой, я услышал сзади очень специфичные звуки лосиных шагов. Лось был от меня не далее пяти-шести метров, но легкий ветерок тянул в мою сторону, и зверь меня ещё не почуял. Я хорошо слышал звук обдирания лосем листьев с молодых веток и легкое чавканье, которым сопровождалось пережевывание им веточного корма. Лебеди тоже услышали лося. Самка приподнялась на гнезде, вытянув шею, а в нескольких метрах от гнезда из зарослей осоки поднялся белый перископ головы самца.
Сделав ещё несколько шагов, лось уловил запах человека и рванул от меня сквозь кусты, громко шлепая широкими копытами по воде. Мне он был не виден, а вот лебеди видели его хорошо, так как обе белые головы на длинных шеях синхронно повернулись, сопровождая его движение. Для них это был явно безопасный объект, после удаления которого из поля зрения, птицы быстро успокоились и вновь опустили головы в траву. Появление лося облегчило в тот раз мою задачу наблюдения за гнездом, поскольку птицы стали более спокойно относиться к колебаниям веток, которые я иногда задевал или раздвигал. Надо полагать, они понимали, что, скорее всего, эти колебания связаны с передвижениями в кустах лосей, а если лоси тут ходят, значит других, более опасных объектов, таких как человек, здесь нет.
Раз уж речь зашла об особенностях подхода к осторожным животным, таким как лебеди или лоси, то стоит остановиться на контроле окружающей обстановки при движении. Смотреть вокруг можно по-разному. Большинство людей, передвигаясь по лесу, постоянно сканирует местность вокруг себя на расстоянии до десяти, редко более метров. Это обычный взгляд грибника, или любого другого собирателя. При таком способе контроля за обстановкой появление неподалёку крупного животного действительно может выглядеть неожиданностью. Не раз приходилось читать: «неожиданно рядом со мной появился лось» (кабан, медведь, волк, и далее по списку). Связана такая неожиданность именно с тем, что человек сосредотачивается на близком к себе пространстве, упуская из виду более отдаленную перспективу. Такой взгляд на окружающее пространство можно назвать «взглядом грибника».
По-другому видит окружающий лес охотник. Его взгляд всегда устремлен на максимально удаленные объекты, очерчивая мысленный круг диаметром до сотни метров, если это позволяет густота древостоя. Приученный к такому взгляду зрительный анализатор всегда старается вычленить подозрительный либо движущийся объект на максимальном расстоянии. А тот, что расположен ближе к наблюдателю, тоже будет неизбежно замечен, поскольку если уж глаз нацелен на что-то вдалеке, то более близкое фиксируются неизбежно. Да, при таком взгляде из поля зрения выпадают грибы и другие мелкие, «подножные» объекты, но ведь охотник не их и ищет! Поэтому от «взгляда охотника» сложнее ускользнуть крупному зверю, который будет неизбежно замечен, что снижает вероятность неожиданной встречи.
Вот написал всё это и понял, что получилось описание какой-то другой реальности, сильно отличающейся от ставшей уже привычной большинству людей виртуальной, открывающейся нам при чтении статей и постов в интернете. В той реальности дикие звери очень опасны, они живут с одной мыслью и преследуют одну главную цель – напасть на человека и всячески ему навредить. При этом люди в природе должны вести себя как можно более шумно, стараясь напугать и предупредить лесных обитателей о своем присутствии, да и одеваться надо ярко и вызывающе, обязательно иметь при себе средства отпугивания, а лучше всего – оружие. Но своё, отнюдь не бесспорное мнение на эту тему я выскажу в следующий раз, а пока всего доброго, и до новых встреч!
Это информация для тех, кто интересуется природой родного края, и хочет знать, что в ней происходит на самом деле.
Читайте старые статьи на канале, ведь информация о природе не стареет!
Не забудьте ставить лайки, подписывайтесь на канал, пишите комментарии, распространяйте через соцсети, задавайте вопросы. Я с удовольствием на них отвечу!