Кое-как поднявшись на ноги, я оглянулась и чуть в обморок не упала. Все урки выскочили со двора и палили в воздух, пьяно матерясь на всю улицу. Мои ноги разъезжались в разные стороны, лицо пекло, а мокрая сорочка неприятно липла к телу.
- Не останавливайся! – закричала Яшка, хватая меня за руку. – Застрелят, никакая амброзия не поможет!
- Как только мы окажемся в безопасности, я тебе накостыляю, Афродита утопшая! – пригрозила я подруге, задыхаясь от быстрого бега. – Хватит с меня! Вечно напридумывает, а я введусь как дура!
Мы рванули дальше, скользя по грязище, а бандиты, похоже, следовали за нами. Я слышала их крики и понимала, что нам хана. Возможно они узнали наши рожи и бежали в эту сторону, а возможно видели наши сорочки, белеющие в ночи как саваны покойников. Хотя тут даже тупому было понятно, откуда ветер дует. Утопленницы, боящиеся получить огнестрел.
Заскочив в свой двор, мы прижались к соседскому заборчику, чтобы если что, перемахнуть прямо на ту сторону.
Бандиты ворвались во двор, потом полезли в дом, после чего мы услышали, как они побежали к морю. Семен пьяно руководил действиями своих подельников, раздавая указания.
Вернулись они минут через пятнадцать, и я услышала, как Подгузник кричит:
- Я вам точно говорю, они в придорожных кустах спрятались! Нет их тут!
Вся компания снова ломанула вниз по дороге, и я облегченно выдохнула. Пока пронесло. Но только надолго ли?
- Ну что, избавилась от них? – я повернулась к Яшке, лицо которой теперь выглядело как у призрака оперы. Половина в тесте, половина нет. – Я так и знала, что все этим закончится! Теперь они точно от нас не отстанут! Прибьют и в море выбросят! Будем медуз кормить!
Янина Сергеевна молчала, угрюмо поглядывая на меня. Доказать ей что-то было просто невозможно, Яшка была непробиваемой.
И тут мы услышали вой полицейской сирены. Он приближался, и вскоре захлопали двери автомобилей, после чего раздались крики.
- Что это? Да ладно… полиция? – Яшка с надеждой посмотрела на меня. – Неужели сподобились?!
Выбравшись из зарослей, мы вышли на дорогу и, дойдя к повороту, выглянули из-за угла забора. Под ярким светом крымской луны перед нами развернулась чудесная картина. Полицейские сначала уложили бандитов мордами в землю, а потом взялись по одному запихивать в машины.
- Давай-давай! – один из стражей закона толкал Сему дулом автомата. – Достали уже! Люди звонят, жалуются, что стреляют! А я и думаю, кто как не наши добрые друзья, да, Сема?!
- Слушай, значит, здесь еще люди есть, - обрадовалась Янина Сергеевна. – Кто-то в полицию позвонил!
- Когда мы звонили, полиция сюда не спешила! – мне даже обидно стало. – А тут раз и явились!
- Как бы оно ни было, но мы все-таки избавились от этих «Помазков»! – Яшка радостно повернулась ко мне. – А? Что скажешь? Сработал мой план! Пусть не так как задумывалось изначально, но ведь важен результат, а не процесс!
- Нам просто невероятно повезло! Все могло закончиться очень плохо! - я развернулась и пошла обратно. – Спать хочу, сил нет. Все! Мое тельце не кантовать до утра! Даже если ты станешь Афродитой и уплывешь в своей раковине, меня не будить!
Яшка семенила рядом, кивая как китайский болванчик. Но я не верила ей. Эта разбудит, когда в ее кучерявую башку придет какая-то очередная идея. И не дрогнет, зараза…
- Тань, смотри, старуха! – Яшка остановила меня и показала пальцем на сгорбленный силуэт, осторожно переходящий дорогу. – Она что, к нам чешет?! В такое время?
- А ну-ка, пойдем, - я ускорилась. – Какого черта ей надо?!
Старуха уже открыла калитку и вошла во двор, когда мы подбежали к нашему забору. Яшка проскользнула за ней следом, и через секунду я услышала ее голос:
- Что забыла здесь, калоша?!
Я приблизилась к ним и, увидев лицо старухи, испугалась. Она смотрела на нас полным ужаса взглядом, словно перед ней появились привидения, а потом рухнула в обморок.
- Офигеть… - протянула подруга. – Это что было?
- Ты забыла, как выглядишь, Ариэль дохлая? – я присела рядом со старухой и пощупала пульс. – Вроде бы живая. Дышит.
- И не только… Похоже и попердывает… Напугали что ли мы ее? – Яшка закрыла нос рукавом. – Фу, зараза… Ну ничего, поделом! Не будет по чужим дворам околачиваться!
- А что если она кошку искала? – предположила я, но Янина Сергеевна не верила в эту версию.
- Задумала она что-то! Точно тебе говорю! Давай оттащим старуху в ее чертоги от греха подальше!
Мы подхватили ее: я за руки, а Яшка за ноги и вынесли со двора. Со стороны это, наверное, выглядело ужасно. Старуха не пришла в себя даже после того, как ее несколько раз уронили и пару раз ударили головой о дерево, а потом о лестницу, которая так и торчала из ямы
Уложив ее на траву, мы нависли над ней, прислушиваясь.
- А если крякнет? – мне не хотелось даже косвенно быть виноватой в смерти старого человека.
- Как же… крякнет она… - возмущенно прошептала Яшка. – Ей сатана крякнуть не даст! Смотри-ка, что у этой бабуни на столе!
Я вспомнила внутренние органы и скривилась.
- Видела уже!
- Не видела! – Янина Сергеевна ткнула в ту сторону пальцем. – Знакомая штука?!
Я все-таки посмотрела туда и увидела козлиный череп.
- Узнаешь? – Яшка приосанилась. – Заговор! Здесь творится заговор! И что-то мне подсказывает, что все это связано с артефактами, которые до сих пор скрывает скала!
- Пойдем, посмотрим, как наша красавица живет, - я покосилась на старуху, которая лежала, раскрыв рот. Жалко мне ее почему-то не было. Чувство неприязни становилось все сильнее.
- Пойдем! – Яшка моментально возбудилась. Это было ее любимое.
Дом странной старухи оказался еще страннее, чем она. Я была уверена, что увижу ведьмовский притон, но ошиблась… Это было чистое жилище, в интерьере которого преобладали светлые оттенки. Но что меня насторожило так это надписи на стенах. Последовательница какого-то культа?
- Тань, посмотри на это изображение! – Янина Сергеевна указала на картину, висящую над тумбочкой. – Никого не напоминает?
Я подошла ближе и внимательно посмотрела на женщину, образ которой привлек внимание Яшки. Да это же Дева! Таврская богиня!
- Старая, видать, кровавой богине поклоняется! – сказала подруга и ахнула. – Может это она нас в прошлое засунула?!
А вот это уже поворачивало историю в совершенно другое русло…
Черешни, осы - на лотках;
и, точно отсвет моря синий,
на знойно-каменных стенах
горят, горят глаза глициний.
Белы до боли облака,
ручей звездой в овраге высох,
и, как на бархате мука,
седеет пыль на кипарисах.
Владимир Набоков