Вот два наградных листа на Емельянову Наталью Павловну, машинистку штаба 3 армии. Её год рождения, как и остальной текст представлений напечатан и хорошо читается. В преамбуле представления в графе "участие в боях /где и когда/" указано - с 23 августа 1941 года.
Далее из текста представления мы узнаем, что женщина вступила в ряды Красной Армии добровольно и "беспрерывно продолжает настойчиво работать в штабе 3 АРМИИ в Оперативном отделе".
Зимой 1941-42 годов она " не считаясь с отдыхом работала не спавши по трое суток и ни отходя от машинки ни одного раза, оперативные документы не запаздывали". С 23 августа по 1 декабря 1941 года женщина работала машинисткой в штабе 269 стрелковой дивизии и при этом "ни одного раза с её стороны трусости и паникерства не было". Осенью 1941 года в "рядах частей 269 сд попала в кольцо вражеских танков, но... вместе с другими патриотами нашей Родины сумела выйти к своим командирам штаба и продолжала свою работу упорно и настойчиво".
Представление на медаль "За боевые заслуги" подписано начальником и комиссаром Оперативного отдела штаба армии, его поддержали начальник и комиссар штаба 3 армии. Наградной приказ был подписан 17 октября 1942 командующим и членом Военного совета 3 армии. Всего этим приказом были награждены 7 человек медалью "За Отвагу" и 3 человека - медалью "За боевые заслуги".
А вот наградной лист, подписанный 8 августа 1943 года на орден Красной Звезды. Тут уже указана, что Н.П. Емельянова является вольнонаёмной.
В этом тексте представления всё написано намного короче, чем в предыдущем наградном листе: "выполняла и выполняет работу, которая посильна трём машинисткам".
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Выспался он хорошо. Под уже тихий, иногла переходящий в свист храп Трофима Ивановича утром хозяйка налила Степке кружку молока и дала большой кусок хлеба. В семь часов младший сержант уже "как штык выписывал круги" по выпавшему ночью снегу недалеко от входа в здание, где размещался армейский отдел трофейного вооружения. Прохаживаться ему пришлось долго, через полчаса его заметил и подошёл лейтенант-зенитчик Валентин Он принёс книгу и попросил почитать другую. У Степки вещмешок (на всякий случай) был с собой, поэтому он легко удовлетворил просьбу лейтенанта, но взял с него обещание, что книгу даёт ему с возвратом, так сам её ещё не читал. Валентин в знак благодарности выдал Степке "почти военную тайну", что "шевеление в штабе начинается с девяти, редко раньше".
Сегодня с утра мороз немного покрепчал. Когда Степка следующие полчаса согревался короткими перебежками вокруг позиций зенитчиков, появилась Валентина Никитична. Она была опять добра и приветлива, усадила Степку "с мороза" пить чай с мёдом и со сгущёнкой. Потом у них опять была "экскурсия" до здания штаба армии. В этот раз Степке пришлось ждать на улице всего лишь четверть часа. Оставшееся "рабочее время" у него угло на посещение различных админитративно-хозяйственных служб, включая фотографа, отдел кадров, канцелярию и финансовый отдел. У вечеру младший сержант Чернышов уже официально был готов приступить к исполнению своих новых служебных обязанносте. Правда, он пока очень слабо представлял, в чем же будут состоять эти обязанности.
А вечером Степка был приглашён (без права отказаться) на концерт столичных артистов, которые те давали в неотапливаемом актовом зале местного дома культуры. Один угол дома куоьтуры практически обвалился в воронку рядом разорвавшейся бомбы, но угол этот был самым дальним от актового зала. Между этим углом и дверью в зал располагался ещё бывший кабинет директора и совершенно неповреждённый коридор. Поэтому температура в зале держалась почти плюсовая, а через час после начала концерта окна в зале вообще запотели.
В желудке у Степки помимо обеда из "сержантской столовой" за весь день побывало несколько стаканов горячего и сладкого чая, два бутерброда с колбасой (такой же, которая была на столе у Трофима Ивановича вчера), несколько съеденых розеток мёда и сгущенки. Он сегодня, отказавшись от предложения выпить очередной стакан чая, решил "немного раскрыться" и сообщил Валентине Никитичне, что любит "кофе с молоком, а лучше со сливками".
Перед концертом Валентина Никитична встретилась со своей подругой, машинисткой из штаба армии, миниатюрной женщиной с сильными руками. По крайней мере, силу её руки Степка ощутил при рукопожатии. Звали её Оксана Петровна наверно за-за её роста она показалась Степке намного моложе, чем Валентина Никитична. Хотя для Степки все женщины тридцати и более лет выглядели тогда "уже пожилыми". Одета Оксана Петровна была в гражданское драповое пальто с меховым воротником, на голове у неё был тоже пуховый платок, только не серый, как у подруги, а белый. Обе дамы держали в руках небольшие ридикюли.
Степка был усажен по правую руку от Валентины Никитичны, которая выбрала себе место в середине их троицы. Народу в зал набилась уйма. Начавшийся концерт вызвал у Степки яркое чувство нереальности происходящего. В зале присутствовало примерно до трети женщин, остальную треть составляли старшие офицеры. Сержантов и рядовых в зале можно было пересчитать по пальцам одной руки. О войне напоминали только крики вестовых, иногда в темноте требующих такого-то майора или капитана "срочно на выход".
Через полчаса в зале стало уже довольно душно и Степка был отправлен "в коридор к баку с водой принести попить". Ему для этого была вручена небольшая плоская фляжка, извлечённая Валентиной Ильиничной из своего рюдикюля. В это время на сцене топотали "маленькие лебеди" в белых "пачках". Степка вполне мог себе позволить пропустить их выступление и спокойно отправился на поиски бака с водой.
Вода из кружки, прицепленной за цепочку к баку с водой переливалась в узкое горлышко довольно долго. Степку даже "шуганул" от бака какой-то "бравый майор", у которого "горели клапана после вчерашнего". В это время под аккомпанимент скрипача и виоланчелистки большая певица в длинном платье стала исполнять арию на непонятном языке.
Вернувшись в зал, Степка в темноте перепутал ряд и протиснулся с двум другим женщинам, у которых тоже было одно место рядом свободно, но которые сидели на один ряд дальше и немного "наискосок" от Валентины Никитичны и Оксаны Петровны. Женщины отреагировали на Степкино появление дружелюбно и приветливо, внимательно осмотрев нежданного "соседа"и продолжая с интересом наблюдать за выступлением фокусника на сцене. Обнаружив свою ошибку, Степка не счёл возможным сразу отправляться в "обратное путешествие", а решил просто передать фляжку с водой Валентине Никитичне, сидевшей теперь практически прямо перед ним. Он уже собрался было это сделать, но услышанный им фрагмент разговора двух подруг заставил его повременить с передачей фляжки. Вот, что он услышал.
ОП: Зачем он тебе всё-таки нужен?
ВН: Ты посмотри, какой у него взгляд!.. Иногда посмотрит, аж прямо прожигает до (не слышно из-за криков из зала)..
ОП: А ты часом не влюбилась, подруга?..
ВН: Да нет... Он же совсем мальчик...
ОП: Но тебя же не глаза его интересуют?
ВН: Ну ты, Ксана, и сте...(аплодисменты).
ОП: Валюша, ты не о том думаешь и всё время забываешь, что война скоро ...(крики "браво").
ВН: (крики "бис") ...он не простой парень. Его наш полковник из Москвы "выписал"... Или ему его "выписали" для (аплодисменты).
ОП: Согласна... К нему стоит приглядеться.
Бурные аплодисменты помешали Степке услышать, что как на это замечание ответила Валентина Никитична, наклонившись к уху своей подруги.
Степка под аплодистменты от выступления цыганского ансабля вернулся обратно к проходу, а затем прошёл до своего места в нужном ряду. Фляжка с водой была принята благосклонна, а через два номера концерт уже был окончен. Жили подруги рядом, поэтому долго ходить в этот вечер Степке по ночному городишку не пришлось. Ночевать от отправился к Трофиму Ивановичу.
На следующее утро вернувшийся из командировки полковник Аралов провёл общее совещание в своем отделе. Степка скромно сидел в конце большого стола и слушал новые задания, получаемые сотрудниками отдела. Свою фамилию он услышал вместе с тремя следующими указаниями. Первое состояло в том, что ему надлежало получить на складе трофейный "цюндапп" с коляской и освоить его вождение до конца дня. Второе задание было связано с обучением Степки машинописи "по два часа ежедневно с завтрашнего дня". Через две недели Степке надлежала освоить печать "в слепую". Обучать мастерству печать на машинке "любезно согласилась Оксана Петровна из армейского отдела снабжения по рекомендации Валентины Никитичны". "Сверхплановое" задание состояло в овладении навыками вождения автомашины. В этом случае "инструктором" у младшего сержанта должен быть выступить шофёр полковника, который на совещании не присутствовал.
К вечеру выслушав подробный рассказ дружелюбного техника-лейтенанта о том, "что и как" в мотоцикле работает, Степка уже самостоятельно сделал пару кругов по складскому двору. К дому, в котором квартировал Трофим Иванович, младший сержант лихо подкатил на трехколесном "железном коне".
Следующие полторы недели "проскочили" для Степки почти не заметно. Он осваивал уже несколько "мотоциклистских маршрутов". Самым популярным из них был маршрут до ближайшей железнодорожной станции, где формировались и откуда отправлялись эшелоны с трофейным имуществом и металлоломом. Пару раз он ездил также на склады с трофейным имуществом.
Мотоциклом он научился управлять уже довольно сносно, быстро перейдя из состояния новичка к этапу "я уже всё умею". На третий день, обгоняя на узкой дороге "полуторку", гружёную бочками, Степка чуть было не поплатился за своё лихачество. Грузовик никак не хотел уступать ему дорогу, а когда Степка уже поравнялся с кабиной, вильнул в сторону и задел своим левым передним колесом колесо мотоциклетной коляски.
Степка вместе с мотоциклом оказался в придорожной канаве. Мотоцикл вытянул на буксире другой проезжающий мимо грузовик. Степка отделался несколькими ссадинами, ушибами и синяками да полуоторванным у плеча рукавом шинели. Номер грузовика сумел разглядеть лишь частично, о чем и написал в своём рапорте. Марфа Ипатьевна пришила ему рукав, а Трофим Иванович принёс Степке на следующий вечер вполне новый ватник со словами:
- В нем-то сподручней тебе гонять будет!..
Во дворе дома Марфы Ипатьевны оказалась небольшая банька с парилкой. На следующий вечер ушибы и синяки стали лечить баней. Они со старшиной славно попарились, потом пили со старшиной душистый чай, заваренный на разнотравье. К разговору, который "вылез из выпившего старшины" в первый вечер, Трофим Иванович, рассказывая в предбаннике Степке "о том, о сём", практически не возвращался. Как понял Степка, старшина вернулся к прошлому разговору только одной фразой-выводом, высказанной совершенно "не в контексте" его рассказа о том, какие нравы царят у него на обозно-вещевом складе:
- Да... Не надо залупляться...
От печатания на "ундервуде" первые несколько дней у Степки болели руки. Подушечки на мальцах болели, так сказать, естественно. Но болели ещё и сами пальцы, по которым Оксана Петровна иногда била деревянной линейкой, иногда плашмя, а иногда ребром. Использование такой "методы" она объясняла просто:
- Меня саму так обучали... И результат, как ты видишь Степан, налицо.
При этом Оксана Петровна за отведённое на обучение время делала только одну пятиминутную перемену и чаем Степку не поила. Так что обучение машинописи продвигалось довольно эффективно. Попутно Степке приходилось "подтягивать и орфографию с пунктуацией", потому что от первого текста, который он "выдал" под диктовку преподавательницы, та сначала схватилась за голову, а потом стала громко смеяться. Это было очень обидно.
На следующий вечер в полусгоревшем и холодном здании местной библиотеки Степка нашёл учебник русского языка за 8-й класс и стал "прорабатывать теорию". Учебник пожилая библиотекарьша, которая пыталась в одиночку разобрать завалы книг, выдала Степке "на совсем". В знак благодарности младший сержант взял у знакомых сапёров топор и двуручную пилу. Вместе с "делегированным для поднятия культурного уровня" молоденьким рядовым сапёром они напилили, нарубили и сложили для пожилой библитекарши следующим вечером полдровника досок.
Причину откровенно враждебного отношения к себе со стороны майора Невменова Степка узнал от Валентины Никитичны. Оказывается, Степка занял место, которое майор "пригрел" для какого-то своего родственника. Общался майор с младшим сержантом исключительно официальным тоном и постоянно норовил обнаружить у "младшего по званию нарушения формы одежды".
Задания, получаемые для "визитов" Степки на станцию, до которой по хорошей дороге было километров тридцать, а по плохой - почти вдвое меньше, постепенно усложнялись. Начались они просто с "отвези-привези бумаги", а потом постепенно стали более содержательны. Степке надо было что-то пересчитать или проверить. Через три дня он уже отправился на станцию "в полноценную командировку", а, проще говоря, с ночёвкой, чтобы бензин "зазря не жечь туда-сюда". Один эшелон должен был отправиться через пару часов, а затем нужно было "проконтролировать поступление грузов из двух складов и их загрузку в вагоны" в другой эшелон. В то утро по дороге на станцию Степка обнаружил, что зенитчики с 37-мм пушками со знакомым лейтенантом покинули свои позиции, а вместо них другие бойцы устанавливают на позиции другие зенитки, у которых сверху стволов выступали ещё какие-то металлические конструкции. Степка очень расстроился, так как лейтенант ему так и не вернул ему книжку.
А на станции Степке пришлось в этот раз "покрутиться". Голос он сорвал уже через пару часов. Отправка эшелона запаздывала. Потом стала запаздывать подача пустых вагонов. Одна колонна грузовиков прибыла раньше, а другая прибыла только ночью. Но зато у Степки оказалось сразу два "помощника". Это были лейтенанты, старшие в автоколоннах, прибывших с двух разных складов. Они очень хотели быстро разгрузить свои машины и убраться поскорее со станции. Ближе к вечеру на станцию прибыл майор Невменов. Он начал с "разноса" младшего сержанта, обещал доложить рапортом о "всех безобразиях, которые тут происходят по вине младшего сержанта Чернышова " и отстранил Степку о процесса подготовки к отправке первого эшелона.
На следующее утро невыспавшийся Степка, который мог теперь только разговаривать шепотом, столкнулся у станционного здания с Валентином, лейтенантом-зенитчиком, который "задолжал" ему книжку. Его зенитки теперь охраняли станцию от налётов вражеской авиации. Они обрадовались друг другу. Валентин заверил Степку, что за книжкой "сейчас же сбегает и принесёт", а Степка пока стал прощаться (в основном жестами) с обоими лейтенантами, которые уводили свои опустевшие грузовики обратно на склады. Убегая, Валентин указал пальцем в небо и обронил:
- Ох, не нравится мне эта "рама"...
Степке пришлось поднапрячь зрение, чтобы разглядеть высоко в небе маленький темный "прямоугольник" немецкого самолёта-разведчика, мелькавший между серыми зимними облаками. Сорванный вчера голос к Степке пока так и не вернулся, хотя он уже выпил почти целую флягу кипятку и даже обжёг себе нёбо и язык. Второй эшелон заканчивал погрузку. Один из ящиков уронили, при падении него оторвалась одна "стенка" и выпали несколько стволов к немецким пулемётам.
Валентин нашёл Степку, который сбивал пострадавший ящик. Рядом курили горе-грузчики. Младший сержант засунул возвращённую книжку в полевую сумку, в которой теперь возил различные документы. Ящик был наконец снова готов к транпортировке. Они стали договариваться о том, когда Степка сможет передать Валентину другую книжку. Степка продолжал шептать, сипеть и хрипеть. Поинтересовавшись причиной смены позиции батареей "помощник делопроизводителя получил в ответ досадливый взмах руки и следующую тираду:
- Начальству виднее... Те пушки лендлизовские, хотя у них скорострельность в полтора разы меньше, чем у моих... Но штаб армии почему-то именно они должны прикрывать... Ай, да ладно, подальше от начальства, поближе к кухне!..
Их разговор прервал вой воздушной тревоги. Валентин взмахнул руками и закричал:
- Батарея, к бою!..
На бегу он обернулся к Степке и крикнул ему:
- Чего стоишь, как истукан? Совсем страх потерял?.. Или сноровку?.. Вон щели наши, прыгай туда!..
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
