В августе 1835 года на свет появился первенец графа Ивана Илларионовича Воронцова-Дашкова и его супруги Александры Кирилловны Нарышкиной. Новорожденную девочку родители нарекли Ириной. Крестили маленькую графиню в Симеоновской церкви, а ее крестным отцом стал сам императора Николай I. Спустя 2 года в семье родился еще один ребенок - сын Илларион. Больше детей у Воронцовы-Дашковых не было.
Образование и воспитание Ирина получила достойное своему статусу и положению. Обеспеченные родители нанимали для детей самых лучших педагогов и воспитателей. Девушка говорила на нескольких иностранных языках, дивно пела и играла на музыкальных инструментах, хорошо рисовала и занималась вышивкой. Кроме того Ирина Ивановна обладала привлекательными внешними данными - современники говорили, что красоту она унаследовала от матери.
В возрасте 18-ти лет Ирина Воронцова-Дашкова стала супругой 30-летнего князя Федора Паскевича. Сразу после торжественного венчания и пышного праздника новоиспеченные супруги поселились в шикарном особняке в Петербурге на Английской набережной. Паскевичи вели достаточно уединенный образ жизни и с большим трудом впускали в свою жизнь новых людей, но при этом двери их дома всегда были открыты для родных и близких друзей.
«чрезвычайно благовоспитанный, сдержанный и независимый человек» - говорили современники о Федоре Ивановиче
«была чуть ли не предметом обожания того тесного кружка, в котором замыкалась её жизнь» - говорили современники об Ирине Ивановне
Близкий круг друзей Паскевичей был в восторге от домашнего театра, который основала княгиня. Ирина Ивановна лично присутствовала на репетициях, писала сценарии к пьесам, переводила с иностранных языков на русский рассказы, романы и сама писала стихи. Именно она первой начала переводить роман Льва Николаевича Толстого "Война и мир" на французский язык.
«существо несколько загадочное. В ней была бездна талантов, ума и добра, не красавица, но лучше всякой красавицы, она была верный друг своих немногих друзей, но круг их был чрезмерно ограничен; от света она отстала и за границу не ездила. Замуж она вышла не по любви, а по необходимости». Писал о княгине Сергей Дмитриевич Шереметев
В конце 60-х годов князь Паскевич поссорился с императором Александром II и его супруга осмелилась закрыть двери своего салона для всей семьи Романовых, кроме супруги Александра III Марии Федоровны, с которой находилась в теплых дружеских отношениях. С 80-х годов Паскевичи стали жить в Гомеле, поскольку скончался свекор Ирины Ивановны и супруги были вынуждены принять наследство и заняться их управлением.
Княгиня большую часть своего времени посвящала благотворительности 0 открыла около 10 учебных заведений, назначила стипендии для одаренных детей, содержала женское училище и мужскую гимназию, содержала приют для девочек-сирот и богадельню для пожилых женщин. Помимо этого открыла клинику, которая занималась болезнями глаз и финансово помогала уже существовавшим больницам. По личным обращениям обедневших семей обеспечивала девушек достойным приданным.
В 1903 году Ирина Ивановна овдовела и стала единственной владелицей всего имущества своего супруга, который был последним мужчиной в своем роду. Во время Первой мировой войны княгиня отдала свой дворец под нужды лазарета и госпиталя, за что удостоилась личной благодарности от императора Николая II. А во время Октябрьской революции вдовствующая княгиня не испытывала паники, а была на удивление спокойна.
"Все были испуганы, и не без основания. Но были великолепные примеры мужества и благородства перед лицом опасности. К их числу относилась и старая княгиня Паскевич. Я случайно узнала, что она в городе, и отправилась навестить ее, между нами издавна существовали теплые взаимоотношения, с моей стороны основанные на исполненном благодарности восхищении, возникшем за долгие годы общения. Ее называли «тетушкой всего общества», так много людей было с ней связано. Ее всегда окружало много народу, хотя она была 80-летней бездетной вдовой и почти слепой. Я нашла хозяйку, как всегда, сидящей в черном шелковом платье и изящном кружевном чепце. Выражение ее прекрасного лица ничуть не изменилось, когда она с приветливой улыбкой протянула мне руку, которая в былые дни вдохновляла на написание сонетов и все еще была восхитительной. Мы долго разговаривали, и хотя она говорила о ситуации с глубокой печалью, все же, как и я, верила в будущее России. Я смотрела на нее, и мне казалось, что ее предки гордились бы ее мужеством перед лицом врага и черни".
Близкие друзья переживали за Ирину Ивановну и настаивали на том, чтобы она покинула Петербург и отправилась куда-нибудь на юг. Однако вдова приняла решение остаться в своем дворце на Английской набережной и только после его национализации перебралась вновь в Гомель. Там, не дожидаясь конфискации имущества, она передала все новым властям и тем самым спасла себя от ареста и репрессий.
За несколько лет до своей смерти Ирина Ивановна поселилась у своей бывшей гувернантки. Скончалась в 1924 году в возрасте 88 лет от воспаления легких. Похоронена была в стен Петропавловского собора, а затем перезахоронена на Новиковском кладбище.
