Когда-то давно, в середине девяностых, за пару дней до нового года после сдачи трудного зачета по испанскому языку ученица 11 класса экспериментального элитного провинциального лицея не хотела идти домой. Она забралась на последний этаж, влезла на широкий подоконник, закрыла себе тяжелой шторой и , продышав дырочку на подернутом морозом стекле, смотрела на улицу. Люди бежали в предновогодней суете, гремели трамваи, в воздухе была разлита типичная тревога девяностых вперемешку с праздничными надеждами. Ученице не хотелось домой. За шторой в пустой школе было так спокойно, безопасно и уютно, как в утепленной норе.
Вдруг послышались характерные шаркающие шаги. "Директор", - подумала ученица, проверив на всякий пожарный безопасное положение шторы.
Директор этого учебного заведения был маленьким, щуплым, некрасивым, экспрессивным мужчиной сорока с небольшим лет. Он был не от мира сего. Холеричный, конфликтный, нервный, но бесконечно талантливый, безгранично любящий детей и педагогику, и, как выяснилось, обладающий выдающимися организаторскими способностями, позволившими ему в революционном 91 году выпросить у властей города старое полуразрушенное административное здание под школу. Его школу. Экспериментальное заведение, куда было тяжело поступить, но где царила свобода самовыражения, ценилось умение мыслить, отстаивать собственные ценности и желание творить. Школу назвали Лицеем (в честь Пушкинского) и дали директору полную власть в рамках выделенного здания в обмен на хорошую статистику поступления выпускников в ВУЗы столицы.
Хочется сказать, что уже через года лицей вошел в 10 топовых заведений страны, где в кабинетах литературы были камины, у которых устраивали поэтические гостиные, был компьютерный класс, были обмены учениками с зарубежными школами и, в коридорах царила потрясающая атмосфера интеллектуального наслаждения всем, что происходит в его стенах. А происходило многое: институтская система обучения, тематические вечера, КВН, театральные постановки. Редкая школа могла похвастаться таким набором учебной и внеклассной деятельности. И все это держалось на инициативе одного маленького, нервного мужчины, сумевшего сколотить команду, найти ресурсы и создать потрясающе эффективную систему образования на фоне общей разрухи в стране.
Педагог бежал в свой кабинет на ходу надевая пальто. Коридор был длинный, кабинет находился в конце. Девушка смотрела ему в спину, приоткрыв щелку в шторной завесе. И вдруг она почувствовала нечто.
Это была благодарность. Скорее, БЛАГОДАРНОСТЬ. За все. За то, что в ее классе были дети, которые шли в школу с удовольствием, за возможность летом поехать в Европу по обмену, за потрясающие капустники, за вечера литературы при свечах, за школьный театр, за уроки жизни, за все эти три года жизни, в которых было сначала тяжело, а потом так счастливо.
"Скажи ему. Скажи..."- тихо шептал внутренний голос. "Скажи, что он лучший учитель на Земле"... Ее бросило в пот, хотелось слезть с подоконника , побежать, обнять и много-много благодарить.
У нее в семье не принято было так выражать чувства, кроме того, в те времена никто без повода не обнимал директора школы, даже перед новым годом. "Чего это я?", - подумала девушка. "Скажу на выпускном. До него осталось всего ничего"...
Учитель забежал в свой кабинет, схватил пуховик, портфель, быстро запер дверь на ключ и понесся к лестнице. Пробегая мимо окна, служившим убежищем, он бросил:" Иди домой, Лена. Все уже ушли. С Наступающим!". Девочка вздрогнула, желание кинуться ему на шею стало еще сильнее, но она выдавила:" Здравствуйте. И Вас с наступающим. Сейчас я тоже пойду. Люблю наблюдать за людьми в окно". И глупо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ и на лестнице раздался топот его ботинок. Ушел.
Девочка вылезла из своего открытия, спустилась в гардероб. В школе уже никого не было. Охранник пожелал ей счастливого года и выпустил на улицу. Надвигались декабрьские сумерки...
Через 4 дня самолет с директором лицея, на котором он летел на конференцию в Москву. Все пассажиры погибли.
Девочка была последняя из учеников и коллег, кто видел этого Человека живым.
Прошло уже почти 30 лет. Девочка выросла. Она теперь старается никогда не откладывать благодарность на потом. Пишет благодарственные отзывы на сайтах школ для хороших учителей ее детей, не жалеет добрых пожеланий достойным докторам, даже в книге отзывов отделений "Мои документы" встречаются ее теплые слова за быстро поменянные права или обновленный паспорт, НО... нужно было тогда.
Высшие силы хотели о нее, чтобы она дала обратную связь. Через нее хотели сказать отличному человеку, что он правильно прожил свою жизнь.
Она не смогла. В силу воспитания, установок, ситуации, да мало ли чего.
Есть ситуации, которые нельзя исправить, потому что уже поздно. Это гложет меня всю жизнь. Через все благодарности людям, которые служат обществу, я пытаюсь послать благодарность ему, тому маленькому нервному педагогу, который в предновогодний день задержался в пустой школе. Но то не то, ох не то...
Не откладывайте, пжл, благодарность на потом. Его, потом, иногда просто не бывает.
Благодарите всех, кто этого достоин, пожалуйста.)