Есть такой тип людей. Всё им не так: начальник злыдень или идиот, платит мало, а сам "гребёт", не уважает такого ценного сотрудника - "меня умного и трудолюбивого", не платит в нужном объеме.
А ещё соседи и знакомые у нытика плохие: бездельники и воры. Откуда у них деньги на такие иномарки и квартиры с хорошим ремонтом? Или наследство отхватили или нахапали где-то деньжат незаконно. По блату на лёгкую и высокооплачиваемую работу попали. И гребут, редиски, деньги лопатой. По другому и быть не может.
Одним из таких нытиков был и Глеб. Сызмальства он завидовал другим успешным людям. После школы пошёл по наставлению родителей в техникум, худо-бедно окончил его и устроился на завод. Прошло пять лет, а он всё ныл и ныл при каждом удобном случае.
Вместо того, чтобы самому приложить усилия и заработать на мотоцикл, о котором давно мечтал, жаловался всем знакомым на Петьку, сына предпринимателя, державшего ларёк.
- Я простой работяга-парень сколько уже пашу за сорок тысяч, еле кредит ипотечный обслуживаю. А работать езжу на другой конец города. Трясусь утром полтора часа в маршрутке и вечером столько же. Да ещё с пересадкой, - говорил Глеб мужикам в курилке. - Денег каждый месяц в обрез хватает. Хорошо ещё мама выручает, с пенсии подкидывает. А кто-то вон с жиру бесится.
При этом Глеб завидными глазами посмотрел в сторону ларька, что расположился недалеко от предприятия. Он виднелся через ворота завода. К нему только что подкатил спортивный мотоцикл. Это был тот самый Петька. Приехал по делам, наверное.
- Так купи мопед и езди, - посоветовал один из молодых коллег.
- Ага, откуда деньги взять, я их не печатаю, - огрызнулся Глеб. - Да и зимой как? Расшибешься на льду и делов.
- Жигуля старенького тогда, - предложил слесарь-фрезеровщик в годах. - Начни с малого, а там скопишь, поинтереснее возьмёшь, поновее. Чего на других смотреть? С себя начни. Многие ребята вон подрабатывают после смены, а ты что? Не женат, один дома сидишь.
- Мать у меня. К ней езжу, помогаю по хозяйству, - недовольно пробурчал Глеб. - То одно, то другое. Одна она у меня. Да и ремонт в квартире своей делаю. Знаешь, сколько сейчас отделка стоит? Всё сам, вот этими ручками.
Перекур закончился, и мужики разошлись по своим местам.
- Вот хрыч, - злился на неприятного советчика Глеб. - Самому-то хорошо. И пенсию получает, и зарплату. И квартиру при СССР от государства на халяву получил. А у меня ипотека на тридцать лет. Ремонт, коммуналка. Всё дорогое. В магазин один по тысяче каждый день отношу.
То, что Глеб любил хорошо поесть, не было большим секретом. О еде он любил поговорить. Это было для мужчины сакральной темой.
Чаще всего собеседник выслушивал недовольную речь Глеба о подорожании. Обычно монолог, потому что мужчина не любил, когда его перебивают. Потому искал себе в слушатели молчунов.
- Одно пальмовое масло и соя кругом, - махал он руками. - Ничего натурального нет, ни масла сливочного, ни колбасы. А дерут втридорога.
Но тем не менее покупал подешевле, но побольше, денег заработанных не жалел.
Старый работяга, что предлагал сегодня Глебу купить старую машину, не на шутку рассердил его.
Если копить на машину, то пояс придётся затянуть. Да и не решит она проблему пробок.
Всё равно вставать ни свет ни заря придется. Хоть на машине, хоть на автобусе.
Темнота ещё, а он уже на остановку спешит с сумкой своей. Да и как без неё. Продукты из дому подешевле тех, что в столовой будут.
Сосиску или сальца кусочек в обеденный перерыв съел с хлебушком и яичком варёным, чайком из термоса запил и до вечера можно терпеть. А там уже дома наверстает за день.
Ну и пусть врачи говорят, что поздно наедаться вредно. Когда ж ещё есть то? Утром особенно не хочется. Так, кофейку с бутером. Днём уже говорил, а вот вечером самое время.
Да не за раз. А два-три подхода к столу. Сначала часов в 19.00, потом в 21.00, ну и перед сном грядущим.
Организм своего требует. Калорий-то много за день теряется у станка.
Одна и отрада - интернет. Уж там полно историй о том, как несправедливо с другими богатые обходятся. То любовницам детей наклепают и не признают, то наследство с жёнами никак не поделят. А денежки-то нахапали трудом неправедным. Тут уж и думать не надо.
Так вот и живёт Глеб. Ноет и ищет тех, кто его нытьё слушать будет. С такими друзьями легко, поговоришь как жить трудно и на душе вроде легче становится.
О том, чтобы уволиться и поискать работу поближе к дому, Глеб как-то не задумывался. Это ведь непросто, новую работу найти. Да и привык на заводе, к чему всё менять?
А ведь тогда времени бы меньше тратил на дорогу, хватило бы его и на подработку, и на походы к маме. Да только не поменяет Глеб записи в трудовой. Жаловаться - это то, к чему он привык, сроднился с этим.
Поменять жизнь к лучшему - значит изменить себя. Мог бы и есть меньше, сбросить с десяток лишних кило, тогда бы и женился может быть быстрее.
Пока же те редкие девушки, с которыми пытался завести роман, не приходили уже на второе свидание.
Им с избытком хватало первого. Вместо нормальной беседы и ухаживаний они выслушивали, как "на свете плохо жить" и старались побыстрее сбежать от этого олуха.
Те, что побойчее, ещё и пару ласковых говорили на прощанье: "Ты на свидание пришёл или к прокурору жаловаться? Прощай, жлоб, иди ной домой".
- Вот про....ки, - шипел на них Глеб. - Привыкли небось, чтоб в тачке крутой катали по ресторанам да клубам. Что за бабы?
И на следующий день жаловался кому-нибудь об очередной неудаче.
Он, конечно, женится, потому что мир так устроен: кто ищет, тот найдёт. Сойдётся с умеющей слушать. Такой, какая рада уже самому факту женитьбы. Не в девках же век вековать. А потом просто привыкнет. Ноет, да и пусть. Жизнь штука непростая, надо кому-нибудь и выговориться. Зато не пьющий и с работы сразу домой. Не муж - золото.