Было это году в 1992‑м, когда я покупал машину в Белоруссии. На дороге по ночам пошаливали, взимая самодеятельную «плату за проезд», однако я должен был проскочить до границы засветло. В принципе, это почти удалось, но у границы я оказался совсем в темноте.
Бог ты мой! С прошлого пересечения кордона прошло недели две, а тут уже успели поставить целый городок разномастных будок и будочек. И самое главное — перегородить шоссе огромным шлагбаумом. Я почти уткнулся в него бампером, ожидая, когда пропустят.
Дежурный выглядел очень живописно. Он был одет в точности, как когда-то революционеры. Черный кожаный плащ колыхался на ветру, схваченный в талии ремнем армейского типа. Разве что парабеллума не хватало. Полукомиссар долго изучал документы на машину, потом мои, потом опять на машину, и наконец изрек:
— А вам обратно придется ехать.
— Почему???
— Новое постановление. При вывозе из республики автотранспорта нужно иметь разрешение исполкома той области, откуда вы его взяли.
Мне понадобилась почти минута, чтобы осознать этот чудовищный бред, однако что на него было ответить?
— Послушайте, но ведь обратно это почти 600 км!
— Ну и что? Здесь граница. И она будет закрыта для вас, пока не привезете бумагу.
— А нельзя ее оформить прямо тут, на месте?
— Нет, нельзя.
Глаза шлагбаумщика светились холодной бесчеловечной справедливостью. О такой роли, вероятно, мечтают всю предыдущую жизнь.
— Может, три тысячи рублей сойдут за бумагу из исполкома?
— Нет. Не сойдут.
Мы еще попрепирались с полчаса, я ужасно устал и полез в багажник за канистрой.
— Что вы делаете??
— Сейчас оболью машину бензином. И подожгу. А потом пешком уйду в Россию. И вы меня не задержите. У меня нет сил и денег на еще полторы тысячи километров.
На сей раз он думал несколько быстрее.
— Давайте бумаги и эти ваши три. Скандал никому не нужен.
Он ушел в будочку и оперативно вернулся, сунул мне бумаги и открыл шлагбаум.
Я выехал на нейтральную территорию и тут только рассмотрел, что же он туда поставил. Это была печать «Вываз забаронены». Эй, стойте-стойте! Насколько я помню славянские корни, «заборонено» значит «запрещено»? Ничего себе! Зачем он это?
А, была не была. Поеду вперед, дома и стены помогают.
И знаете, что интересно? Ни на российской границе, ни на московской таможне — никто на эту печать и бровью не повел.
Алексей Жуков, Воскресенск
Я регулярно езжу по платной дороге М11, и раньше меня часто посещали мысли, а вдруг сломается машина, что делать? Рядом-то нет населенных пунктов, да и вряд ли кто-то на скоростной дороге остановится и чем-то поможет. Видимо, мое желание сломаться было настолько сильным, что Всевышний, а если точнее, работяга на китайском заводе с помощью космического пейджера услышал о моем желании и решил ненадежно прикрутить патрубок к вариатору. В один прекрасный солнечный денек я ехал по дороге и стал замечать, что обороты растут, а машина, наоборот, замедляется… Так вот этот патрубок и открутился, и именно на платном участке скоростной автодороги! Двигатель работает, а все масло из вариатора вытекло и обездвижило полностью машину.
Что делать, прижался к обочине, и как назло ни одной информационной таблички, где я нахожусь, нет указателей населенных пунктов, нет табличек с телефонами для экстренной связи. Благо в моем телефоне работал интернет, и мне удалось найти сайт автотрассы и телефон горячей линии. Мы долго с оператором соображали, как мне сориентироваться на местности, чтобы ко мне подъехала дорожная помощь. Но пока мы беседовали, как раз такая машина и приехала. Дорожный комиссар огородил целую крайнюю полосу, хотя машина была прижата практически вплотную к обочине, и выставил свой автомобиль для защиты от других автомобилей. Я поинтересовался у комиссара, как он узнал быстрее, чем мы смогли определиться с оператором на горячей линии, где я нахожусь. Выяснилось, что на дороге постоянно ведется контроль передвижения автомобилей, где-то установлены видеокамеры, и на всей площади дорожного полотна встроены в асфальт специальные датчики, которые как раз и сообщают в дежурную часть о стоящем автомобиле на трассе, что было и в моем случае. Но могут и сознательные водители, проезжая мимо, сообщить об аварии или о стоящем автомобиле. И если это не какая-то короткая остановка, то в таких случаях на трассу выезжает комиссар, не столько чтобы помочь в ремонте, а больше обезопасить то место, где находится автомобиль с водителем и, возможно, с пассажирами. А пока мы с ним беседовали, подошли основные силы помощи в виде дорожного эвакуатора, в задачу которого входила только эвакуация моего автомобиля за пределы платной дороги. А уж как я добирался до дома, это другая история.
Виктор Аверин, Зеленоград