Ясным апрельским утром 1828 года у роскошного алтаря Большой императорской церкви Зимнего дворца стояла под венцами молодая пара.
Хорошенькая головка юной застенчивой невесты выступала из пены тончайших кружев, жених был затянут во фрак. Наследница громадного состояния из старейшего аристократического рода Стефания Радзивилл вступала в брак с сыном генерал-фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 года Петра Христиановича Витгенштейна – Львом.
Молодые были разочарованы и едва скрывали обиду: несмотря на то, что в церкви присутствовала вся знать Петербурга и сама вдовствующая императрица Мария Фёдоровна оказала великую честь, став посажённой матерью, её сын – император Николай I – не явился на церемонию, демонстративно проигнорировав торжество.
Причиной тому явилось пятно на репутации жениха: в прошлом Лев Петрович был замешан в заговоре декабристов, и только учитывая заслуги отца император предписал следственному комитету принять оправдательное решение в отношении графа Витгенштейна. Формулировка гласила: «Высочайше повелено не считать причастным к делу», и Лев Петрович был отправлен в отставку с награждением чином полковника. Великодушие Николая I простиралось столь далеко, что едва избежавший опалы Витгенштейн даже остался в его свите флигель-адъютантом.
О таком ли женихе мечтала для своей любимицы императрица Мария Фёдоровна? Ведь именно она взяла на себя заботы о трёхлетней малышке Стефании: отец девочки Доминик Радзивилл был тяжело ранен в бою и умер от ран в ноябре 1813 года; мать Теофила Радзивилл прославилась не только своей красотой, но и ветреным нравом, а также многочисленными романами – на дочь у неё попросту не было времени. Эту пожирательницу мужчин, которая комкала и рвала чужие жизни будто листы промокательной бумаги, в свете прозвали «сатаной». Через четыре месяца после смерти Доминика Радзивилла Теофила уже блистала на балах и вовсю крутила роман с польским аристократом Артуром Потоцким, но вскоре порвала с ним, поскольку на горизонте появился бравый генерал-адъютант Александр Чернышёв, за которого она, пусть и ненадолго, вышла замуж.
Тем временем императрица-мать Мария Фёдоровна определила пятилетнюю Стефанию в Екатерининский институт благородных девиц, над которым она «начальствовала». Девочка провела там двенадцать лет, а после выпуска была пожалована во фрейлины вдовствующей императрицы.
Супруга английского посланника леди Дисборо писала родным: «В субботу мы поехали в школу св. Екатерины на выпускной экзамен... Наслышавшись прежде о красоте княжны Радзивилл, я была сильно разочарована. Её мать, знаменитая княгиня «многочисленных мужей», приехала, чтобы забрать свою дочь, но, согласно слухам, старая императрица не собирается отдавать дочь её в такие плохие руки, а намерена оставить её при своей особе».
Несмотря на скепсис леди Дисборо, современники в один голос восхищались красотой, изяществом, грацией и пленительной свежестью Стефании Радзивилл. К тому же, будучи самой богатой невестой Европы (ей принадлежали земельные наделы в Литовской и Белорусской губерниях общей площадью свыше миллиона гектаров) и получая 60 тысяч рублей годового дохода со своих имений (для сравнения – пенсия генерал-фельдмаршала Петра Витгенштейна составляла всего 12 тысяч рублей) Стефания была скромна и непритязательна в быту.
Известная своей хлёсткой язвительностью Александра Осиповна Смирнова-Россет вспоминала: «Двор отправился в Зимний дворец, но фрейлинские комнаты ещё не были готовы, и я жила в Аничковом и с утра отправлялась к Стефани. При ней была гувернантка, мадемуазель Унгебауэр, при ней мы с Стефани делали свой туалет в спальне за перегородкой. С ног до головы мылись холодной водой с одеколоном, сами причесывались и очень хорошо делали свои букли, на босу ногу в капотах у открытой форточки садились пить чай; медный самовар кипел, мы сами заваривали чай в высоком чайнике, подле был калач, всякое кушанье свежее из лавки, масло, варенье из черной смородины, купленное в лавочке, она находила, что оно лучше».
Стефания, как говорили в те времена, была уже барышня «на возрасте», пришло время подыскать красавице достойную партию. Очень желал заполучить такой лакомый куш родоначальник прусской ветви Радзивиллов Антоний Генрих Радзивилл, надеясь на брак Стефании со своим сыном Фердинандом, однако тот скоропостижно скончался в 1827 году. Марии Фёдоровне хотелось выдать воспитанницу за одного из германских князей, да вот беда – при русском императорском дворе их было не так много, а немецкий принц Александр Вюртембергский, сын герцога Александра Фридриха Карла Вюртембергского, почему-то заупрямился и наотрез отказался жениться на «малышке Радзивилл».
С Львом Витгенштейном Стефания познакомилась на балу: его представила вездесущая Александра Россет. Молодые люди понравились друг другу, однако Лев Петрович не спешил делать предложение. Подруги Стефании объясняли это робостью, но возможно, претендента на руку и сердце красавицы-аристократки смущал рой поклонников, увивавшихся за ней. Некоторые обвиняли прелестную фрейлину в кокетстве, я же склонна думать, что княжна Радзивилл была просто слишком наивна, чиста и не знала, как вести себя с назойливыми воздыхателями.
Твоя безоблачная младость
Цветёт пленительной красой;
Ты улыбаешься, как радость,
Ясна и взором и душой.
Так начиналось посвящение княжне С. Д. Радзивилл, написанное поэтом Иваном Козловым.
Не остался в стороне и известный ценитель женской красоты Александр Сергеевич Пушкин. В его стихотворении «Паж, или Пятнадцатый год», написанном в 1830 году, угадываются младший брат Александры Осиповны Россет Иосиф – камер-паж супруги Николая I императрицы Александры Фёдоровны, пылкий и влюбчивый юноша, – и Стефания Радзивилл, красота которой совершенно пленила молодого царедворца.
Я нравлюсь дамам, ибо скромен,
И между ими есть одна…
И гордый взор её так томен,
И цвет ланит её так тёмен,
Что жизни мне милей она.
Вдовствующая императрица, благоволившая к Петру Христиановичу Витгенштейну, человеку благородному и честному, очень боялась, что Стефания оскорбит его, если откажет сыну. Именно на Головинской даче Марии Фёдоровны близ Петербурга происходили встречи Стефании и Льва. Наконец тот сделал предложение и тут же уехал к родителям в Подольскую губернию. В это же время, по воспоминаниям Смирновой-Россет, к княжне сватался «кривой князь Львов» (вероятно, сын Дмитрия Семёновича Львова, генерал-майора русской императорской армии). Получив отказ, отвергнутый жених «впал в чахотку», уехал в Ливорно для поправки здоровья, где вскоре умер.
Итак, свадьба Стефании Радзивилл и Льва Витгенштейна состоялась. После венчания молодые жили в доме Гурьева на Фонтанке, а лето проводили в имении Дружноселье, где Лев Петрович выстроил большой деревянный усадебный дом.
Внучка фельдмаршала Кутузова, хозяйка петербургского аристократического салона Дарья Фёдоровна Фикельмон – Долли, как её звали в свете – писала в дневнике: «Графиня Витгенштейн – высокая, стройная, с тонкими и нежными чертами, скромный, кроткий вид, бескрайне учтива, застенчива и очень молода… Абсолютное отсутствие претенциозности красит графиню Витгенштейн, придает ей истинное очарование. Она – олицетворение душевной чистоты и счастья».
В 1829 году у четы Витгенштейн родилась дочь Мария-Антуанетта-Каролина-Стефания, и семья уехала за границу, поселившись во Флоренции. Удивительно, но Стефания не забыла обиды, нанесённой императором, и сблизилась с представителями польской эмиграции. «Во Флоренции поляки сбили её с толку и сделали её противницей России и государя, даже Марии Фёдоровны», – констатировала Смирнова-Россет.
Читайте также:🥀
В 1832 году появился на свет сын Пётр-Доминик-Людвиг, а вскоре после его рождения у Стефании обнаружились признаки скоротечной чахотки, от которой четыре года назад скончалась её мать Теофила. По рекомендации врачей супруги уехали в Эмс, но ничего уже нельзя было поправить: 26 июля 1832 года двадцатидвухлетняя Стефания тихо умерла. Она совсем не страдала, нежная голубка – только слабела и кашляла. В тот вечер, почувствовав озноб, попросила мужа сделать гоголь-моголь. Когда он вернулся, её душа уже отлетела к горним высям.
Лев Витгенштейн остался вдовцом с двумя малолетними детьми на руках. В память о любимой супруге Лев Петрович возвёл над её могилой в Дружноселье костёл Святой Стефании по проекту архитектора Александра Брюллова.
Через два года он женился на новой блистательной звезде, взошедшей на небосклоне петербургского света – княжне Леонилле Барятинской. В отличие от хрупкой Стефании Радзивилл, прекрасная Леонилла прожила долгую жизнь, перешагнув столетний рубеж.
Вас может заинтересовать:
Ранее:
Далее:
✅©ГалопомПоЕвропам
Все права защищены. Копирование материалов без указания источника запрещается.