Пленник.
Ветер заглянул в грязные окна, заскользил по острию разбитого стекла, поиграл с обрывками старых газет и прыгнул на потолочную лампу. Тени ожили, побежали вдоль стен за играющим светом и плюхнулись на пол. Капустин поежился. Дернул зубами веревку, стянувшую грудь. Железный стул на гнутой пружинистой ножке застонал и подпрыгнул в такт резким движениям пленника.
– Где твой хозяин? – прикрикнул Капустин на сидящего рядышком пса и подался вперед.
– Сидеть, – зарычал робот-пес.
Металлический хвост зашуршал по бетонному полу. Капустин притих. Такой цапнет так цапнет.
– Не голоси, - замерцал над собакой голоэкран, показав Капустину Мирку.- Поведай-ка лучше, где спрятаны твари. Пока ты в гостишь у нас, мы решили прибраться в твоей холостяцкой берлоге.
Он тряхнул стальными кудрями, отошел и Капустин увидел собственный дом. Несколько раз попытался подняться вместе со стулом, но вскоре смирился:
– Слишком поздно, Мир, слишком поздно. Часы уже тикают: тик-так, тик-так, тик-так. Бум!
– Капустин, Христом-богом прошу, не надо, – услышал пленник из глубины своего дома еще один голос – Мы же друзья!
– Заманил, опоил, оставил сдыхать в развалюхе, а сам ввалился в мой дом. Так поступают друзья, Чистотел? – опешил Капустин.
– Ради общего блага, Петруха, скажи, где их найти?
– Идите вы лесом вместе с Пургой? – поморщился пленник, глядя на робота-пса.
– Пёсель – Буран, – поправил Капустина Мир и отключился.
Пленник рвал на волокна веревку и смотрел на железного стража. "Снять бы веревки, стянуть с руки стеклопластырь, под которым зудят набухшие язвы, выдавить чуть-чуть кислоты и брызнуть между пластинами пса. Провода, несущие жизнь, перемкнет, прощай робот – здравствуйте милые твари!" – думал Капустин, стараясь понять что же случилась вчера. Мысли вернули его в небольшое кафе. Бывший одногруппник Артур пригласил вспомнить юность. К большому удивлению Капустина он пришел не один.
– В жизни бы не подумал, что встречу вас в одном месте, – смотрел Капустин на повзрослевших дворовых друзей, сидевших рядом с Артуром. – Сколько лет? Отлично выглядишь Геля, и ты Мирослав. Слышал, Алексей, ты разработал экзоскелет, нашел свое дело. Я тоже работал на общее благо.
– Мир тесен, – улыбнулся Артур.
Капустин был искренне рад.
– Теперь я полностью счастлив. Завтра свершится дебют. Мир узнает над чем я работал. Вам выпала честь быть со мной рядом, – поднял он бокал и покосился на одногруппника. – Как поживает твой бизнес?
– В «Чистушке» всегда много работы, – улыбнулся Артур.
Они пили вино и болтали. Капустин смотрел лишь на Гелю. Угловатая девочка с длинными косами превратилась в красотку. Темные пряди скользили по бархатной коже, атласному платью, сильным рукам. Она поправляла прическу и улыбалась в ответ. «Сколько ей, тридцать?» – пытался вспомнить, Капустин, стесняясь спросить. Отставил бокал, заказав себе кофе.
У пойла был отвратительный вкус. Капустин потянулся к официанту. Лица друзей растеклись. Дальше провал. Он слышал вдали разговор и возню, чувствовал боль, но не мог разомкнуть тяжелые веки.
– Будите его, – громыхнуло прямо над ухом и Капустин проснулся.
– Где твои твари? – навис над ним Леха, приставив к груди пистолет.
–Что происходит? Дайте воды, – опешил Капустин.
– Мы знаем про ПаКу, – услышал он голос.
– Мы? – ответил Капустин, пытаясь разглядеть тех, кто сидел на диване.
– Команда «Альфа», – подошла к нему Геля и поднесла к губам бутылку с водой.
– Наслышан, – уважительно глянул Капустин. – И вы хотите спасти мою ПаКу? Не нужно, друзья. Она уже в силе. Завтра я.
– Сегодня, – поднялся с дивана парень в зеленом костюме, закрывавшем лицо. – Где и когда?
– Который час? – Капустин повернулся к темным оконным проемам.
– Половина седьмого утра, – ответила Геля.
– Время и место дебюта? – продолжил зеленый.
– Голос знакомый. Артур? Точно, ты. Что за дела? – взорвался Капустин.
– Нам нужен источник.
– Погоди, Чистотел, любишь ты лить из пустого, – остановил Алексей парня в зеленом и щелкнул курком. – Твари?
– Так вы рэкетиры, – скривился Капустин. – Решили забрать себе ПаКу.
– Уничтожить, – сухо ответил ему Алексей.
– Стреляй, – смотрел на бывшего друга Капустин, чувствуя липкий, предательский пот.
– Ты нужен живым, – ответила Геля.
Она посмотрела на Алексея и тот спрятал пушку. Склонилась над пленным. Грудь под тонкою блузой прикоснулась к небритой щеке. Теплые руки обняли за плечи. Сердце Капустина встало. С детства он бредил этой девчонкой.
– Петя, избавься от супербактерии. Стань членом команды.
– Нет, Ангелина, – отстранился Капустин. – Так не пойдет.
– Зови меня Шпилькой. От ангела во мне ничего не осталось, - выставила она вперед ногу, закованную в железный протез. - Петя, подумай!
– Нет.
Хлёсткий удар. Боль прошла через тело. Капустин осунулся и застонал.
– ПаКа – спасенье, пойми, - умоляюще смотрел он на Шпильку.
– ПаКа – проклятье! – крикнул Артур. – От супербактерии все отказались. Прими же ты это!
– Нет уж, Артурчик, или как теперь тебя звать? Не дождетесь. Устроили игрища. А ты, Леха, кто?
– Ледокол.
– Занятно. Тогда я Творец.
– Пусть подыхает, – махнула рукой огорченная Шпилька и направилась к лестнице.
– Если совесть проснется, захочешь покатятся, свистни. Буран за тобою присмотрит. Он терпеливый, – Мир погладил робота-пса по холодной спине и посмотрел на Капустина. – Штош, не скучай.
Пленник ждал пока стихнут шаги и потянулся зубами к веревке, время от времени скалясь на пса: «Они и тебя предадут. Наделают глупостей, обвинят тех, кто пытался спасти. Так уже было. Или похлеще, решат отобрать твой проект. Я же был у Артура, предлагал ему долю. Он отказался».
«Чистушка»
– Запашок у тебя здесь, Артур, – закашлял Капустин, войдя в пункт приема отходов.
– Вытяжку надо покруче. Мусор – не розы. Если ищешь работу, рад предложить. «Чистушка» растет, нужны люди.
– Почти, – улыбнулся Капустин.
Снял с плеча рюкзак и бухнул на стойку приема, отчего деревянный прилавок прогнулся. Аккуратно достал серый куб из бетона и выставил рядом.
– Кирпич не берем, – покрутил головой Чистотел. – Даже у друга. Куда его мне?
– Кирпич? – усмехнулся Капустин. – Это контейнер.
Он снял тяжелую крышку.
– Урна для праха? – присмотрелся Артур.
Стенки куба были замараны черной субстанцией. Капустин сдернул с крючочка пакет и кинул в контейнер.
– Фокусами занимаешься? Дай угадаю. Закроешь, пакетик исчезнет.
– Почти, – улыбнулся Капустин. – Смотри.
Целлофан таял.
– Как? – приподнял брови Артур.
– ПаКа – супербактерия жрущая пластик, смесь баков с грибами, разумная плесень. Ты представляешь масштабы?
– Да, – побледнел он и прикрыл крышкой куб.
– Я предлагаю коллаборацию. Процент обсудим позднее.
– Нет, – ответил Артур.
– Как нет? – не понял Капустин. – Я не требую денег, лишь долю «Чистушки». ПаКа – это спасение.
Артур приподнял тяжелую крышку. Пакет растворился. Стенки куба стали чернее.
– Как ты их контролируешь: антибиотики и фунгицид?
– Зачем им контроль? В мире столько отходов.
– Уничтожь, – отодвинул куб Чистотел.
– Ты не можешь так говорить. Я забочусь о нашей планете. Разве не та же цель у «Чистушки»?
– Да, но как управлять твоей ПаКой?
– Зачем?
– Ты не знаешь?
– Я не хочу.
– Придумай отраву-деактиватор, и я поддержу тебя, слышишь?
– Отраву? Они же живые: едят, размножаются.
– В том то и дело, Петруха, они размножаются. Сегодня пакет, завтра ведро, а после машину? Ты думал над этим? Строил модели?
– Все в голове, – улыбнулся Капустин. – Нас ждет чистый мир.
– Или разруха. Я предлагаю разработать "узду", тогда твоя ПаКа действительно станет спасением, инструментом в руках человечества.
– Нет. Ты еще пожалеешь. Вспомнишь, но будет поздно. Слава открытия пройдет мимо. Бог меня проклял, дьявол дал знание. Капустин стал равен творцу, сам создал тварей. Ты просто завидуешь, да? Копаешься в мусоре словно бомжара. Не видишь дальше протухшей селедки. Я же несу миру свет. Я сам Бог, черт возьми, Бог!
Капустин закинул рюкзак на плечо, забрал куб и хлопнул входными дверями.
Восемь лет они не встречались, но вчера Артур позвонил. Словно почувствовал – ПаКа созрела.
За одолевшими мыслями, Капустин не сразу заметил застывшего пса. Робот завис. Такой шанс нельзя упускать. Пленник подался вперед. Стул покачнулся, потянув за собой седока, и приложил Капустина об пол. Камера, спрятанная в углу потолка, зажужжала, наблюдая, как растекается красная лужа.
Начало.
– Чёрт, чёрт, чёрт! – смотрел на голоэкран Чистотел отвернувшись от Мира.
– Обычно стрим занимает секунды. Кто знал, что Буран вновь подвиснет, – опустил тот глаза.
– Я. И просила тебя остаться с Бураном, но все хотят спасать мир, – съязвила недовольная Шпилька.
– Я вызову скорую помощь и буду с ним рядом. Только найдите деактиватор для ПаКи, – сказал Миротворец и вышел во двор.
Это дома Шпилька родная. На людях милый котенок был озверевшею пумой. Боялась, что члены команды узнают их «страшную» тайну. Все и так были в курсе романа.
– Буранчик, спасай! – крикнул Мир по сети, взлетая на байк. Пёс вздрогнул, услышав хозяина, ринулся к пленнику, открыл зубастую пасть и приложил широкий язык к лопнувшей на черепе коже.
Шпилька вырубила проектор, свернув голоэкран (стальной протез включал множество функций). Активировав сканер она в сотый раз обошла дом Капустина. Он жил по-спартански. Ровные слегка покатые очертания мебели многое могли рассказать о хозяине: целеустремлен, неконфликтен, скрытен. Именно такого члена не хватало команде. Они должны были стать отважной семёркой – семьёй, связанной большим, чем кровью – идеей и силой. Ведь когда-то они жили вместе. Играли в детстве одном дворе. Теперь старый дом на отшибе стал офисом «Альфы».
Шпилька вспомнила день, разорвавший их жизнь. Выброс на местном заводе стал катастрофой. Последствия опыта не уничтожила топка. Они ушли в небо, став ядовитым дождем.
Много народа погибло, растаяло словно желе. К окраине города туча ослабла, но зацепила детей, игравших на улице с псом. Их тоже нещадно побило. Врачи, совершившие чудо, вырвали жизнь у объевшейся смерти. Буран же растёкся по пыльной дорожке.
Шпилька вновь погрузилась в кошмар. Петька Капустин первым почуял опасность. Дёрнул под скособоченный гриб на площадке. Звал за собой, тянул к друзьям тонкие руки, но те отмахнулись. Что может быть лучше дождя в пропитанных зноем «панельках»?
Год проведенный в больнице, сблизил Леху и Гелю. Первый чуть не остался без тела. Мышцы сгорели, присохли к костям. Она потеряла конечность и стала «Фламинго». Подолгу стояла перед окном, раскинув сильные руки, но не решилась оставить его одного.
«Главное – мозг», – не унывал Алексей и много читал, поглощая книгу за книгой. Он рисовал себе новое тело и верил, все еще будет.
К ним приезжал Мирослав. Его шевелюра застыла, стала антенной. Корни, вросшие в череп будоражили мозг.
Мирка летал на мопеде. Шум ветра глушил возникающий хаос.
– Слышали новость?
– Даже читали, – всегда отвечал Алексей.
Они обсуждали криминальные сводки и пару раз помогли полицейским. Мир подавал им идеи, храня анонимность.
– Мы должны стать командой, – выдал Мирка однажды.
– Сборищем инвалидов? – отмахнулась от мальчиков Геля.
– «Альфой», – подмигнул Мирослав. – На днях я болтал с космонавтом. Экзоскелет – это тема.
Так Леха стал Ледоколом. Обрел железное тело и подарил Ангелине протез. «Птичка на шпильке», – смеялась она.
Только Капустин всех избегал. Кутался в свитер, пряча запястья и вскоре уехал, поступив в институт.
Чистотел.
– Альфа? – вошел владелец «Чистушки» в офис команды и посмотрел на робота-пса.
Мир выбил его у завода. Точнее он взял деньгами, а Ледокол подарил Буранчику тело. Создал броню, под которой урчало храброе сердце.
– Альфа, – подтвердила уверенно Шпилька, пряча протез за здоровой ногой.
– Я к вам по делу. Был у меня дружок в институте, Пашка Капустин. Прекрасный ученый, но занесло его не туда. Микробиолог создал супербактерию ПаКу. Назвал свою тварь по первым слогам от фамилии с именем.
– Что-то знакомое, –ушел в сеть Миротворец, так представлялся заказчикам Мирка. – Нет ничего.
– В том и проблема, – потер подбородок Артур и рассказал все о ПаКе. – Больше мы не встречались, но черный налет существует и даже растет. Попадается мне, выедает по капле наш город.
– Есть у вас фото друга? – задумалась Шпилька. – Знали мы одного.
Артур достал телефон.
– Так это Капуста. – прогремел Ледокол. - Говоришь, стал ученым?
Миротворец завис.
– Точно он, – выдал Мир наконец. – Только про ПаКу совсем ничего.
– Вот здесь есть немного налета, – достал Артур из кармана пробирку.
– Оно копошится, – поднял голову Шорох.
Капитана нашел Миротворец и пригласил стать частью команды. «Я слышу, как множатся атомы», – подшучивал Шорох и жутковато скрипел.
-Беремся, - решил Ледокол.
С тех пор они вместе. Восемь лет искали источник налета. Восемь лет шли рядом друг с другом. Восемь лет Артур уже Чистотел.
Комната страха.
– Вы это слышите? – Шорох напрягся и выдал ряд звуков.
– Это бактерии, – кивнул Чистотел. – Источник в доме. Взорвать бы к ядерной Фене.
– Нельзя, – отозвался Метатель. – Возможно именного этого хочет Капустин. Я рассчитал вероятность последствий. Бактерии разнесет на огромную площадь.
Метатель вывел формулу на голоэкран. Математик от Бога, ученик КГБ бил всегда точно в цель. Его отыскал Чистотел.
– Пустота! – топнула Шпилька по чистому полу. – Там явно есть полость.
– Закопошились тварюги, – потёр руки Шорох. – Вот только как к ним попасть?
– Сколько дел за плечами, но это самое сложное, самое мерзкое – сказал Чистотел. – Идти против друга так подло. Заманить на обед, опоить и бросить в «комнате страха».
– Подло? – приподнял брови Метатель – Сколько душ под угрозой? А «комната страха», не ты ли ее предложил?
Чистотел вспомнил как оформлял сердце «Альфы».
– Напускной беспорядок наше прикрытие, – приговаривал он выводя на стене очередное граффити. - Будут бояться подохнуть в заброшенном доме.
– Тогда я займусь потолком, – громыхал Ледокол, достав краскопульт.
После удара напором лопнула люстра и штукатурка.
– Не удивлюсь, если в ширинке у Лёхи припрятана бомба. – изобразил Шорох звук взрыва.
Сколько злодеев смотрели в побитые окна, скольких сломал на дежурстве Буран. Вот только с Капустиным вышла проруха.
– Так нужен вам вход? – громыхнул Ледокол. – Где дырку то делать?
– Стой, – закричал Чистотел. – Если их под завязку – вскроем ящик Пандоры.
– Чего вы боитесь? Подгоним счас фуру, зальём лысым дядькой, любителем драить полы, – улыбнулся Метатель.
– Нет, бесполезно, – пыхтел Чистотел. – Я уже все испытал. Тварь ничего не берет. ПаКа – убойная смесь кислоты в органической пуле.
– А щелочь? – не унимался Метатель.
– Оболочка нейтральна.
– Мальчики, часики тикают. Давайте решать, – заерзала Шпилька.
– Действительно так, – прислушался Шорох, – за мной!
За массивной дверью-сервантом стояла большая купель. Над ней удивительно громко щелкали стрелки часов.
– Петька ложился в нее и купался в бактериях, – поморщилась Шпилька. – А после тащился в город, неся эту мерзость.
Шорох поднял руку в вверх, сделав знак замолчать. – Все назад!
Циферблат треснул, из стены хлынут черный поток. Команда «Альфы» рванула в гостиную, захлопнув тяжёлую дверь.
– Думаем быстро, – билась в истерике Шпилька. – Если поймём, как убить эту ПаКу, то спасем горожан.
– Я пробовал разные средства, – крутил головой Чистотел. – Противоядие спрятано в доме. Я в этом уверен. Не мог он пойти на безумие, не имея контроля.
– Миротворец? – крикнул Метатель.
– Да!
– Найди схему канализации города.
Протез замигал, и Шпилька включила проектор.
– Их две. Кто-то недавно врезался в схему развязки. Трубы с коллектора идут на.
– Завод, – закончил за Мира Метатель.
– Трасса – армированный бетон! – кричал из динамика Мир. – Я рядом со штабом. Идти мне к Петрухе или рвануть снова к вам? Скорая близко.
– Оставайся на месте, мы на завод. В альфамобиль! – скомандовал Шорох.
– Капустин задумал разрушить завод, – допер Ледокол.
– Если он держит тварей в бетоне и проложил для них трубопровод, значит достаточно будет заслонки– сказал Чистотел. – Нам бы плиту перекрытий.
– Мы не успеем! – крикнул Метатель. – Скорость машины слишком мала.
– Я справлюсь быстрее, – взлетел Ледокол, включив турбодвигатель экзоскелета.
Все замерли наблюдая расчеты Метателя. Леха на корпус был впереди черных тварей. Чистотел утопил педаль газа, врубая сирену.
Когда они прибыли, Леха с легкостью отбивался от возмущенной охраны.
– Еле успел, – лыбился он. – Пришлось позаимствовать кусочек забора и воткнуть его в землю. Идеально вошло. Заводские в протест, объясняю помалу. Все получилось?
– Сейчас уточним, – замер Шорох.
– Чисто! – скинул параметры Мир.
– Ждём, заводских, – отрезала Шпилька. – Не факт, что срослось.
– Я слышу их крики, – поднял руку Шорох.
Команда затихла. Из главного корпуса вытек народ.
– Во всех туалетах потоп, – прислушался Шорох. – ПаКа должна была вытечь из самого сердца, но сейчас там только дерьмо.
– И чем они не довольны? – задумался Леха и все засмеялись.
– Скорая здесь, – подключился опять Миротворец.
Команда увидела, как бледный Капустин тянется руку с носилок и силится что-то сказать.
– Месть удалась?
– Возможно не так, как планировал, но в полном объёме, – пыталась остаться серьезною Шпилька.
Чистотел сообщил о случившемся мэру. Команда осталась ждать указаний. Предстояло решит участь ПаКи.
Мирка поднялся в «комнату страха» и взялся за тряпку. Капустин уделал весь пол. «Бурашка, – крикнул он. – Тащи порошок».
С улицы донесся визг тормозов и металлический скрежет. «Буран!» – Мир метнулся к окну. Черный фургон оттеснял от скорой собаку. Неизвестные люди в костюмах прыгнули грозили расправой врачам. Машина с Капустиным рванула вперед, фургон тронулся следом Миротворец застыл на секунду, тряхнул головой, не веря увиденному. «Кто-то похитил Капустина?» – передал он сообщение Шпильке. Слетел вниз по ступеням, запрыгнул на байк и ринулся следом.