Четвертая... Вернее даже две истории, следующие заведённым порядком.
История о тросниковой дудочке, смирении и скрытой благодетели. И наконец о том, кто сделал чётки.
-------------------------------
В дорогу, мой читатель! Ибо дорогой той идут двое, так не похожих друг на друга, но так нуждающихся друг в друге. И если тебе повезёт, мой терпеливый друг, то ты доберёшься до места (тебе известного), раньше их и сможешь укрывшись (чтобы не мешать), послушать их занимательную беседу. А там есть - что услышать...
ТЕРНОВЫЙ КУСТ
Они не виделись несколько дней. Ибо строгий порядок и субординация, требовали выполнения учебных программ и определённых практик. Их никто не отменял. Конечно Учитель мог своей волей поменять всё, но он этого не делал, потому, что был - Учитель...
Они не виделись несколько дней и неизвестно, кто больше скучал! То ли юноша, вкусивший из тайного родника, то ли старик, готовый отдавать самое сокровенное...
Их тяга друг к другу была столь велика, что посторонний мог бы надумать себе, всё - что угодно. Но связывало их абсолютное чувство, любви к познанию Мира.
Это невозможно было скрыть, но приходилось... Строгое воспитание, самодисциплина и тренировки укрепления духа и тела... Ну в общем, понятно...
Но как они обрадовались, когда довелось встретиться вновь! Два почти счастливых человека идут по дороге (ты видишь их читатель?) и туфли их едва касаются земли.
Вот они добрались до любимого дерева. Ночью прошел дождь и посбрасывал на траву множество спелых солнечных плодов. Они были раскиданы кругом, как желтые звёзды, во влажном сумраке травы. Мальчик взял циновку и места на ней хватило не только обоим путникам, но и двум торбам, в одной из которых была еда, прихваченная с кухни (ведь они, Ученик и Учитель) собирались провести целый день в саду. И во второй сумке, была пища... Для ума. Для души и для сердца.
Ибо кто то, а кто не помню, сказал:
"Ибо познанное умом, оживляется сердцем. А полученное сердцем, должно облагораживаться умом и тогда душа напитается, а придёт время и потребность, напитает другую..."
Всё в природе вывешенно и должно иметь балланс, так гласит великий Закон Дао..."
И такими словами, начал свою речь Конфуций.
- Но сначала давай отдадим дань нижним слоям природной потребности и это не будет противоречием. Тем более, мы оба ещё не завтракали... Доставай, что там у тебя припасено а в поддержку, и увеселением нам будут эти чудесные фрукты, что дал нам сад.
Ещё пока не пришла жара и не пришло время говорить о вещах, которые вряд ли поспособствуют твоему аппетиту. Но поверь, это необходимо. Потому, во первых, что без низа - нет верха, как и без ничтожного нет возвышения над ним. Тем более, что прошлый раз ты меня спросил об этом шаге - помнишь?
Солнце, матово просвечивало сквозь дымку начинающегося дня - как большой спелый абрикос и его золотистые копии вокруг, влекли к приятному времяпровождению.
С удовольствием подкрепившись, двое выбрав самый тенистый участок под деревом приступили к беседе...
Конфуций промолчав перед этим несколько минут, перебирая четки и будто вспоминая что-то, заговорил первым.
- Ну хорошо... Покончим с этой неприятной но неизбежной темой. Прошлый раз мы говорили о выгребной яме и кусте терновника, что рядом. Кто и когда его туда посадил, не имеет значения, но сам куст - ненаречённая святыня монастыря.
А дело было так...
В те времена, когда Ли, был таким же мальчиком, вот - как ты сейчас или даже моложе. Жил при монастыре его дядя, так он просил его называть. Тот человек, кторый принёс на руках младенца, из которого потом вырос сам Ли. Ничего сверхестественного в этом эпизоде не было. Просто молодой человек, был воин, а ребенок - сын его погибшей возлюбленной. Пришёл, принёс, да так и остался при монастыре. Работал, как все. Обучал боевым навыкам студентов. Ел и спал, вместе со всеми. Грамотен был не очень, поэтому постигал науки вместе с начинающей детворой. Незлобен был по натуре, но любил острые шутки и непоседлив. Любимым занятием была игра на тростниковой флейте, с которой не расставался и устроить, какую нибудь кутерьму.
Однажды в его неспокойную голову, пришло подшутить над одним из Высших Мастеров.
Придя загодя в расположение этой самой ямы, Лей Цян (так звали этого героя), выбрал умело и тактически, место для укрытия...
Задумка была такова - когда придет выбранный человек (а надо сказать, что именно от этого Мастера, Лей Цяну больше всего доставалось), то нужно было в самый "ответственный момент" продублировать звук, флейтой. И вот, когда пришло время и благородный человек, развязав шелковый пояс, повесил его на куст. Приготовился, задрав полы халата - а наш шутник, державший флейту на изготовке, от смущения потерял равновесие и соскальзнул прямо... Ну, понятно, куда. Мастер, казалось бы ничего не заметил и закончил процесс.
Глупца оказавшегося по уши в нечистотах, спасла только его флейта, через которую он дышал всё то время, пока "опасность" находилась над ним.
То ли случайно (хотя вряд ли), Мастер уходя забыл на ветке пояс...
Вообщем неудачливому шутнику, пришлось изрядно попрыгать, что бы дотянуться и поймать кончик шёлкового пояса.
Поймать - поймал, а вот вытянуть себя не мог. Смог только подтянуть колючую ветку терновника. И хватаясь за неё, прокалывая себе руки, обливаясь слезами не от боли, а от обиды... (А нет на свете страшнее обиды, чем обида на самого себя.), вылез и в таком виде должен был явится обратно общину. Конечно пока шёл к реке, он успел прочитать не одну молитву и обругать себя, всеми возможными способами...
- Это ещё более грандиозное падение и унижение, чем в первом случае - воскликнул ученик Конфуция.
- Но ты же обещал рассказать о возвышении и где оно?
- Не торопи события, мальчик. Ответствовал строго Учитель.
- Время событий, кажется коротким, когда смотришь назад. Но для того, что впереди - иногда потребуется целая жизнь!
- Прости, Учитель моё неучтивое нетерпение. Но ты так рассказываешь, будто я себя вижу свидетелем всего. Поэтому немного погорячился.
- Ничего, это даже похвально. Первое - ты не только отдаёшь дань моему умению рассказывать, что приятно, зачем скрывать... Но и сообщаешь мне, что история рассказанна правильно и ты делаешь правильные выводы.
- А потом? Что было потом? Он так и остался опозоренным?
- Нет... Не совсем так. Когда пришлось после реки, вернуться обратно, его встретила тишина... Никто не смел смеяться над ним. Потому, что он сам был Мастером, а главное, что Старший Мастер, оставивший пояс, строго на-строго запретил упоминать об этом эпизоде.
Конечно из монастыря пришлось уйти.
Но Лей Цян стал великим войном. За год он заработал целое состояние.
Учитель задумчиво примолк а потом спросил Ученика
- Что ты вынес из этой истории?
- Ну я думаю, мораль такова: "Не тот враг, кто..."
- Так, стоп! Не торопись, как всегда. Не дал договорить Учитель.
- Я же говорю, нужно смотреть дальше, чем распростроняется запах и слухи. Ты же понимаешь, что история на этом не заканчивается?
- Да, Учитель... Я опять поторопился... Прости меня и будь любезен заверши эту историю так, что бы дошёл до меня её смысл.
- Хорошо, хорошо... Не расстраивайся ты так. Впринципе, ты был прав, вспомнив старую байку про воробья. (Улыбнулся Кофуций)
- Но никогда не торопись сделать заключение, прежде, чем поймёшь, что история закончилась.
Слушай дальше...
И вот, спустя год, его, Великого Война, тяжелораненого привезли обратно в монастырь, по его указанию. И так же следуя этому указанию, похоронили по другую сторону куста.
Вот тебе пример истинного величия духа. Война, не побоявшегося отдать свой долг, даже после смерти.
- Но и это ещё не всё. По его предсмертному распоряжению, из зёрен ягод того терновника, приказано было сделать чётки. И отдать его названному и любимому племяннику Ли. И велено было передать тому, Ли, которого не слишком жаловали за его манеру задавать вопросы, передать последнюю волю.
И состояла она в том, что бы Ли, задавая свои вопросы, находил на них ответы, а если таковые не находятся, то в отдельном списке, описать всё, что может быть ответом. И на каждой бусине Четок, отразить на память, историю поиска ответа.
Так появились Терновые Четки. Так появилась эта рукопись, переросшая в книгу и получившая, то же название.
- Теперь ты понял, почему этот куст не выкорчёвывают?
- О да, Учитель... Со вздохом ответил изумлённый монашек.
День прошёл и к вечеру стала собираться гроза...
- Пора бы нам обратно, как думаешь?
- Да, Учитель, я быстро сейчас соберусь...
Они шли, в задумчивости и немного в печали.
Ты, мой наблюдатель, мог видеть их... И выглядели они не так, когда шли в сторону сада. Но печаль на их лицах была задумчива и светла. Разом уровняв разницу в возрасте и глубине чувств.
- Учитель...
Тихо позвал юноша.
- Учитель, ты говорил, что у Великого Война была несчастная любовь?
- Ну почему, несчастная... Трагическая, да. Но от несчастной любви не рождаются любимые дети!
- Так, значит...
- Да, мой друг, именно так. Ли был его сыном. Но по законам монастыря, дети не могут там находиться с родителями. А поскольку маленький Ли не мог свидетельствовать против себя, вот и пришлось...
А был ли это бесчестный поступок - ты решай уже сам. Пора и тебе искать не только смысл но и оправдание... И не всегда понятно, есть ли смысл в оправдании или оправдание определяет смысл.
- Но как быть? Если случится любовь, как быть? В ней смысл или оправдание?
- Да... Я вижу ты всё больше становишься похожим на "Вопрошайку Ли" - так его звали недовольные, кого он умел поставить в тупик своими вопросами.
- Это ответ, Учитель?
Едва сдерживая движения губ, спросил Ученик.
- Хорошо. Будет тебе ответ! Сейчас мы как раз проходим мимо того уступа, если ты помнишь, где растут эти прекрасные розы. Принеси-ка мне одну, а я пока присяду здесь, дух перевести.
Ученик немедля умчался, выполнять просьбу любимого Учителя. Достигнув уступа, он почти срываясь забрался туда и уже исколотыми руками, пытался отломить хоть один цветок. Он чувствовал боль, но гордо представлял себя будущим Велики Войном, проходящим испытания и наконец ему удалось сорвать один. Надо отметить, что розовые кусты, некогда посаженные Садовником, обильно разрослись но превратились в дикий шиповник. За ними никто не ухаживал. Мало того, что это было трудно, это было совсем не нужно. Пахли они потрясающе, забивая всё постороннее далеко вокруг. А удобрялись естественно.
Но вот мальчик в истерзанных руках принёс Кофуцию цветок розы.
- Вот, Учитель!
- Спасибо. Надеюсь теперь ты нашёл ответ на свой вопрос...
- Да, Учитель! И я опять благодарен тебе за науку. Действительно, что бы обрести любовь, нужно многим пожертвовать и пройти через боль.
Учитель изумлённо посмотрел и покачал головой...
- Ничего ты не понял. Я просил лишь принести мне цветок. Ты же исцарапал себе пальцы. Принеси ты, хоть целый куст - это не решило бы проблемы. Достаточно просто было - оторвать веньчик.
Мальчик почти, что плакал. Только монашеское воспитание не давало ему выразить всю глубину непонимания и обиды.
- Но как же тогда, Учитель? Роза ведь умрёт!
- Одна древняя поговорка гласит: "Что бы узнать имя розы - мы можем разобрать её по лепесткам... Но что останется от розы..."
Мертвые лепестки - это и был бы твой ответ.
Путь домой проходил в тишине.
