Хотела бы я сейчас сказать, что у моей подруги всё хорошо, но, к сожалению, это абсолютно не так. Не буду пускаться в долгие разговоры и перейду сразу к делу.
Всё началось после визита к экстрасенсу — вызывающего вида и хамовитого поведения дамочке. Вломились мы к ней полупьяные и чисто по приколу. Уже потом я узнала, что подруга заранее назначила дату и время сеанса, а передо мной представила всё как случайное совпадение.
Как сейчас помню мерзкий запах сгоревшего воска, пошлые стены, обтянутые красным атласом, и жирнющий слой помады на губах дамочки-экстрасенса. В общем, всё как показывают в кино, пытаясь пробудить трепет перед сверхъестественным и веру в предсказания.
Экстрасенс что-то серьёзно нам втирала, делая как можно более зловещее лицо, а я хохотала, не пытаясь сдерживаться, пока подруга не шикнула, и я не умолкла, давясь гоготом. Я даже не заметила, как выражение Светкиного лица из весёлого и беззаботного превратилось в глубокомысленное и задумчивое. Я уже собиралась спросить, что с ней, когда экстрасенс быстро всучила Светке что-то в руки и зловеще прошептала: «Береги»!
Снова оказавшись на улице, я спросила у подруги, что ей дали, но она только мотнула головой, мол, пустое это и говорить не о чем, и мы завернули в ближайший суши-бар, чтобы набраться окончательно.
Очнувшись утром у Светки дома, мы с горем пополам выпили кофе, чтобы в головах хоть немного прояснилось, и, уже стоя на пороге, я поняла, что потеряла свой проездной, а наличных, чтобы купить билет у водителя автобуса, не было. У кого сейчас вообще есть наличка, скажите мне? Карточная система, мать её растак. Однако у Светки наличка нашлась. И вот полезла она шарить по своим карманам, и вместе с измятой соткой выпала прядь волос, стянутая красной лентой.
— Фууу! — отпрыгнула я от этих стриженных паклей, — чё за мерзость?
Светка смутилась, резко подняла эту дрянь и спрятала за спиной, протягивая мне деньги. А меня тем временем осенило:
— Это чё? Это вот эту хрень тебе вчера экстрасенша дала?
— Угу, — виновато пробурчала подруга.
— Фу, блин, ну и гадость! Это чё? Её лобковые волосы чтоль? — заржала я, а Светка нахмурилась.
‒—Ладно, ладно, — ретировалась я, — выброси ты эту дрянь. Жесть какая-то!
На этом мы и распрощались.
Сидя в автобусе, я всё прокручивала в голове увиденную прядь волос. Она представляла собой довольно интересный предмет. Ни на какие лобковые волосы похожа не была, потому что локоны имели разный цвет: один был холодного оттенка блонд, а второй насыщенный русый. Оба выглядели лощёными и ухоженными, как будто срезаны не со взрослых людей, а с головок невинных детей. Ощущение сложилось, что их подравняли до одинаковой длины, тщательно вымыли, намазали бальзамом, чтобы придать блеск, выпрямили плойкой, а потом обвязали ленточкой и вручили Светке.
Конечно, я сразу поняла, кому эти пряди принадлежат: белая ‒ моей подруге, а русая ‒ её бывшему мужу Егору. Ещё на приёме у экстрасенса я знала, что она ‒ шарлатанка. А теперь окончательно в этом убедилась, потому что пряди были ненастоящие. Если ещё белую и могла дать сама Светка, лишившись разума после неудачного брака. То уж локон Егора взять этой ведьме было неоткуда. Обманула она мою подругу — на таких наивных дурах и наживаются все эти экстрасенсы!
Дома я всё не могла успокоиться из-за этой никчёмной пакли. Ну зачем она Светке? Зачем подруга вообще попёрлась к тупому экстрасенсу? Чтобы вернуть мужа? Но он же бил её, это факт известный, как и тот, что на развод подала сама Светка, как и тот, что она жутко радовалась, получив его спустя три месяца мытарства и попыток со стороны Егора примириться. Оставалась только одна причина: навредить своему бывшему мужу, наслать на него порчу, сглаз, проклятие, не знаю, что ещё там насылают. Но зачем это моей подруге? Невысказанная обида после унижений?
Я много раз спрашивала у Светки, что за фигней она страдает? Настоящие ли это волосы? Как она выдрала клок своему бывшему мужу? Зачем ей это надо и не спятила ли она? Но подруга упорно молчала или сводила всё к шуткам-прибауткам.
Наконец, мы в очередной раз отнюдь не трезвые приехали к ней домой, и мои расспросы про ведьму-экстрасенса довели Светку окончательно. С силой она оттолкнула стул, на пьяных шатких ногах принесла злополучный клок волос и кинула передо мной. Я чуть не поперхнулась, увидев, что пакли порядком исхудали.
— А куда делось остальное? Кто их так пощипал? — удивлённо проблеяла я.
— А ты возьми и попробуй! — с вызовом ответила Светка.
— Что? Попробовать что?
— Смотри, тут техника такая, ‒ шумно грохнулась подруга на свой стул и доверительно приблизила ко мне лицо, — вот возьми и вытащи один волосок.
— Чё? У меня сейчас даже твоих лица два! Какой на фиг один волосок я тебе вытащу?
‒ А ты попробуй, тогда всё поймёшь.
Я насторожилась. Моя пятая точка жаждала приключений, а разум — дать хорошего щелбана Светке и доказать, что вся эта экстрасенсорная тенденция — галиматья полная, тупое вышибание денег.
— Хорошо! Какой? — смело спросила я.
— Что: какой? — не поняла подруга.
— Какой волос тащить: белый или русый?
— Какой больше нравится, — хмыкнув, сказала Светка.
Я взяла в руку эту мерзкую паклю, ожидая, что меня обдаст холодной волной страха, горячим огнём ужаса или ледяным порывом ветра. Но почувствовала только шелковистость и нежность волос. Светка сияла от удовольствия, видя мою неуверенность и настороженность. Я покрутила прядь, хмыкнула, сконцентрировала свой пьяный взгляд и трясущие руки и вытащила один единственный светлый волосок из общей кучи. Только громкий вопль восторга собрался выскочить наружу, как внезапная смена картинки подавила его где-то в середине глотки.
Я больше не сидела на кухне у подруги, а та не ухмылялась мне хмельной улыбкой. Теперь я была на заднем сидении машины Егора. Он сидел за рулём, а Светка рядом с ним. Они ожесточённо о чём-то спорили, пока мы стояли в пробке, конца и начала которой видно не было.
И тут я вспомнила тот день. Была пятница, они заехали за мной на работу, и в самый час пик мы пытались добраться до любимого бара. Собственно, спорила эта сладкая парочка как раз об этом: толкаться ли и дальше в пробках, чтобы поехать в бар, или выпить в другом месте. Я смотрела на них круглыми от удивления глазами, пока это не заметил в зеркале Егор и злобно не вякнул:
— А ты чего молчишь? Из-за тебя всё! Давно бы уже в баре сидели, если бы твоя царская задница потрудилась сама доехать на метро, а не ждать, пока подадут лимузин!
— Заткнись! — тут же заступилась Светка, — она тут не при чём!
— Конечно! Она всегда не при чём! — рявкнул зло Егор.
Дальше их крики продолжались в том же ключе, а я сидела притихшая, не веря своим глазам, пока не почувствовала, как кто-то сильно трясёт меня за плечи. Мне стало плохо, ощущение слабости, от которой вот-вот упадёшь в обморок, разлилось по телу. В глазах всё поплыло, уши заложило, накатила тошнота. Я очутилась в каком-то вакууме, где трудно дышать. Я задыхалась и сквозь непонятную вату в ушах слышала своё громкое ритмичное дыхание, как при родах. Потом я резко вынырнула из этого состояния. Перед глазами опять появился стол на Светкиной кухне. Подруга стояла сзади меня и трясла так, что мои челюсти с громкими щелчками смыкались и размыкались. Я отпихнула её:
— Что это было?
— А что ты видела? — не отпуская мои плечи, испросила подруга.
— Ну, — сглотнула я неприятный ком в горле, — помнишь, вы с Егором часто забирали меня, чтобы поехать в «Кошку»? Вот это была одна из поездок.
— Ой, их так много было! — разочарованно отмахнулась Светка и плюхнулась на своё место.
— Да. Но он тогда был очень злой. Мы стояли в пробке, вы как обычно ругались... А чё это было вообще?
— А ты не поняла? — с довольной ухмылкой спросила Светка.
— Нет, — пожала плечами я, последние капли опьянения покинули тело.
Подруга не спешила с объяснениями, и мы какое-то время просидели в тишине, а потом пустились в разговоры на другие темы. Но я уже не могла расслабиться и продолжала пить просто, чтобы поддержать компанию. Два обстоятельства не отпускали мой мозг. Первое — довольное выражение лица подруги. Оно как будто говорило, что знает некую тайну, нехилый такой секретик, но никогда не расколется. А второе — Светка убрала разноцветную прядь волос, пока я возвращалась в прошлое.
В том, что эта грёбаная пакля обладает какой-то силой, теперь не было сомнений. Я всю голову сломала, размышляя над этим. Натуральный Старик Хоттабыч! Только вместо бороды — долбанная разноцветная пакля. И она не исполняет желания, а просто навевает воспоминания из прошлого. Не могла же она действительно физически возвращать в него? Ну не могла! Это же бред!
Все попытки разговорить Светку включали в её глазах противные лампочки, которые знали какую-то тайну, но зажигались лишь для посвященных в неё, для остальных они не горели. Меня это, конечно, бесило, я даже поругалась с подругой, но все равно не получила объяснений. В конце концов, я решила сходить к той дамочке-экстрасенсу и выяснить всё у неё.
Однако в офисе экстрасенса меня ждал облом. Я наткнулась на девицу-секретаршу, которая объяснила, что часы мага расписаны по секундам, нужно записываться на приём и ждать. Делать было нечего: я записалась и ждала.
Удивительно, но, когда я всё-таки попала на приём к этой ведьме, она встретила меня широкой улыбкой и сделала вид, что совсем не помнит. Хотя, наверное, это было правдой, учитывая, какие списки ожидания у неё выстраиваются.
Я напомнила экстрасенсу о нашем со Светкой визите и разноцветной прядке волос. Экстрасенс не изменилась в лице, но твёрдо заявила, что не разглашает обряды, проводимые с другими клиентами, и попросила меня изложить суть своей проблемы. Недолго думая, я ляпнула, что мне нужна волшебная разноцветная пакля волос, обладающая магическими свойствами, как Светкина. Экстрасенс нахмурилась:
— Сами не знаете, чего хотите. Определитесь с желаниями — возвращайтесь. А сейчас уходите.
Я не сказала ни слова, встала и вышла, оплатила приём (разговор ни о чём, длившийся пару минут и стоивший мне пять тысяч) и очнулась только возле дома. Какого черта? Что это было? Прямо в транс какой-то впала.
Зайдя в подъезд, я как обычно решила проверить почтовый ящик. Опустив руку за кипой рекламных листовок, я с визгом отдёрнула её, потому что наткнулась пальцем на что-то острое. Инстинктивно запихнула палец в рот, чтобы заглушить боль, и почувствовала железный привкус на языке ‒ кровь. Посветила фонариком телефона в ящик, но ничего, кроме бумажной рекламы, не увидела. Посмотрела на палец — прокол как от иглы. Меня затрясло. Я вспомнила о СПИДе и куче других заболеваний, передающихся по крови.
Осторожно, светя фонариком телефона и цепляя каждую бумажку за уголочек, я вытащила их и начала внимательно разглядывать — обычная реклама: сделай ремонт, подключи интернет, поменяй окна. Это немного успокоило, возможно я просто порезалась об острую кромку одного из листочков. Но тут мой взгляд остановился на предмете на самом дне ящика. Помню, как в ногах появилась слабость, и я едва не навернулась. Сердце застучало о рёбра так, что было слышно этажа до пятого, если не выше.
На дне ящика среди темноты, пыли и каких-то крошек лежала прядь волос. Без какой-либо упаковки, пакетика, конверта. Она просто лежала там и всё.
Я задрожала ещё больше, заперла ящик и поднялась в квартиру. Лихорадочно побегав по ней, спустилась вниз, надеясь, что волосы мне привиделись. Но нет! Они лежали там! В темноте и пыли. Лежали и ждали, когда я их заберу!