Начало здесь 👇
Могильная тишина повисла снаружи... Мне даже почудилось, будто мы оказались в вакууме, а окружающий мир вокруг нас перестал существовать. А затем я услышал это...
- Павлуша, сыночек, отворяй-ка матери дверь.
Отчего я даже вздрогнул. Я не слышал этот голос с малолетства, но глубоко в сердце я хранил и помнил его. Да и так меня никто и никогда не называл... с тех самых пор как я лишился мамы.
- Сыночек, родненький, - на этот раз голос, что исходил из-за дверей, был особенно ласков, - ну, что ж ты мамку заставляешь ждать. Знаешь же прекрасно, что мне нездоровится. Сил уж нет под дверью стоять.
В моей груди больно заныло сердце, мне показалось, что я схожу с ума. Я весь напрягся, но со своими чувствами не смог совладать, и слезы градом хлынули из моих давно уже не детских глаз.
Но отец Николай не дал мне расклеиться, - тихо сиди, не двигайся, и повторяй Отче наш.. Даст Бог, поможет.
А потом закричал, - а ну, погань дохлая, пошла отсюда!
В ту же минуту из-за двери донесся гортанный рык, - ты святоша нам не мешай, все равно своего добьемся.
И затем все разом стихло... А перед самым рассветом и туман ушел.
- Нет уж, так дело не пойдет, - начал отец Савелий, как только все утихло, - так можно до бесконечности сидеть и неизвестно чего ожидать...
- Ну и что же ты предлагаешь? - грустно спросил уставший отец Николай, - мы же не Ватикан, чтобы со злом тягаться. Да и что у нас есть под рукой?
- Бог с нами, а это самое главное. Я считаю, что нужно идти к дому того самого Василича... Думается, что там корень всех ваших бед.
- Да это и так понятно. Только с чем пойдем? Молитва их успокаивает только на время, а затем они с новой силой прут.
Отец Савелий задумчиво прошелся по церкви назад и вперед...
Зачем-то вычистил нагар в лампадках, а потом обернулся к нам и сказал, - не зря же меня сюда они выдернули, вот я туда и пойду один. А там поди уж, что-нибудь да придумаю.
- И я с вами тоже пойду, - воспротивился я, - я вас один на один с ними не брошу.
Отец Савелий кивнул, - ну что же, раз решил так, то пойдем.
Еще издали мы заслышали непонятный звук, похожий на некий вой, злой и протяжный. Он манил нас к себе и в то же время давил на уши. Вот именно на него мы и решили ориентироваться, посчитав что так найдем источник этого зла.
А увидев в конце улице большой кирпичный дом, и догадавшись, что это дом Василича, мы направились туда. И чем ближе мы к нему подходили, тем сильнее нам в нос бил нестерпимый запах разлагающейся плоти.
- Вы чувствуете этот запах? - с содроганием спросил я у отца Савелия.
- Да. Похоже зло не только имеет жуткий характер, но и скверно попахивает, - усмехнулся он принюхиваясь.
Запах источал колодец, что находился посреди двора. Мы подошли к нему и заглянули внутрь. Но нутро колодца было абсолютно черным... Даже не блестела зеркальная гладь, как этот бывает при свете солнца.
- А почему вода не блестит? - поинтересовался я.
Но отец Савелий мне не успел ответить, потому что немного поодаль, в странном облаке туманной дымки, мы заметили силуэт... Такой невысокий, схожий с силуэтом ребенка... Он вдруг зашевелился и медленно, останавливаясь после каждого шага, пошел на нас.
Мы безотрывно и не дыша уставились на него... вздрагивая при каждом его движении.
Между тем силуэт подошел к нам достаточно близко... И мы заметили, как он странно блестит. Им оказалась девочка лет шести... С ее волос и одежды струйкой сбегала вода. А ее бескровное, мертвенно-бледное лицо не выказывало никаких эмоций, и лишь только глаза... Они были наполнены злом, ненавистью и обидой. И за ней по пятам следовала чернота.
И тут я услышал как заговорил отец Савелий, обращаясь к Господу Богу, - Господи! ... Ищущие же души нашей ставят сети... и замышляют всякий день козни... Ибо на Тебя, Господи, уповаем мы.
При этих словах тело девочки затряслось, как в лихорадочном припадке. Затем раздался пронзительный визг, который сменился истошным хохотом.
Из колодца, пульсируя начала выплескиваться наружу черная жижа. Отчего воздух вмиг сделался невыносимо зловонным.
На какое-то мгновение мне показалось, что почва под нами содрогнулась. Я тут же обернулся и увидел, как оголовок колодца начал разрушаться, разваливаясь на куски. А земля вокруг него стала расходиться, расползаясь в стороны мелкими трещинами.
И оттуда... как из самых леденящих душу ужастиков полезли мертвецы... С содранным с костей мясом, с совершенно пустыми глазницами и полностью обнаженными белесыми зубами. Их черепа, на которых еще кое-где болтались куски изорванной и окровавленной плоти, выглядели так, словно были изъедены крысами, пока они лежали там... Там, на дне злосчастного колодца.
Они выползли наружу и бродили вокруг нас, плотоядно порыкивая. В моем мозгу возникло непреодолимое желание покинуть это страшное место. Я перевел свой взгляд на отца Савелия... Его вид говорил о том, что он не был так, как я напуган. Он просто стоял и спокойно наблюдал за происходящим.
- Ну, что? - раздался металлический голос со стороны ребенка, - вы наконец-то поняли какая сила у нас? А то возомнили себя творцами!
Отец Савелий тяжело вздохнул.
- Что заставляет вас так бояться смерти?
- Боль, - вмешался я и сказал первое, что пришло на ум.
- Боль? - в глазах девочки вспыхнуло пламя, - да вы знаете, что смерть иногда бывает мгновенной и безболезненной. Она сама по себе и является концом вашей боли. Вы, люди, рождаетесь и умираете ежесекундно... Да, в промежутке вы иногда живете счастливо, а бывает и нет. И в конце то концов именно смерть вас приводит к общему знаменателю. Так почему же вы так боитесь все умирать?
- Нам неизвестен ответ на этот вопрос, к сожалению, - тут же ответил отец Савелий.
- Так вы спросите у тех, кто уже умер. Вот они! Кого вы видите в их лице? Друзей или врагов? Не вам решать, воскрешать ли к жизни мертвых! Вам, тем, кто не в силах преодолеть свой страх и прямо взглянуть в мое лицо. Вот ты, Савелий, сможешь отдать свою душу, взамен на душу этой маленькой крохи? Той, что отец своим желанием ее увидеть еще хоть раз, обрек на вечные муки.
Отец Савелий без колебаний сразу же кивнул.
- Ну что же, пусть будет по твоему.
- Смерть! Мне не страшно умереть, но я хочу, что бы и ты это село покинула. И впредь появлялась здесь лишь в назначенный час.
Смерть, в лице ребенка склонило голову и на секунду задумалась...
- Хорошо, - ответила она, - по крайней мере душа бесстрашного святоши стоит намного дороже... Дороже чем все находящиеся в этом селе.
***
До своего дома я добрался спустя лишь несколько дней. Жители снарядили мне телегу в дорогу, на которую водрузили гроб... Гроб с отцом Савелием. И вся моя дорога была сплошным кошмаром... Я шарахался в разные стороны при каждом шорохе и треске в лесу. Мне везде мерещились Смерть и нечисть. И мне было искренне жаль, что я был не таким смелым, как мой наставник, отец Савелий.