По грунтовой, засыпанной щебнем дороге шла женщина и выкрикивала что-то, эмоционально жестикулируя руками. Она как бы вопрошала, обращаясь то ли к полю, то ли к дороге перед ней. Я сразу узнала ее – тетя Женя, Евгения Павловна Ткалич. Ее на Николаевской улице знали все, она частенько вот так ходила вдоль заборов, заросших крыжовником и бузиной, через пустой участок и поле, засеянное сурепкой. Шла и доказывала что-то невидимому собеседнику.
Я подъехала к ней на велосипеде. В пакете, ударившись о руль, звякнула бутылка Новосельтеркой.
— Теть Жень? Вы как?
Она посмотрела на меня, сдвинув брови, и крикнула так, что я отшатнулась и чуть не уронила велосипед:
— Вот у тебя дочери! Ты счастливая! А у меня – сын!
И пошла дальше целеустремленной и злой походкой, будто спешила по каким-то неотложным делам. Только дел у нее никаких не было.
Сыну ее перевалило уже за сорок, жил он отдельно, в квартире в пятиэтажке. И пил, как пьют в провинции многие мужчины. Но у Толика была неоспоримая причина пить — он считал себя виноватым в смерти отца. Эту историю тут все знали, сочувствовали, конечно, а некоторое и осуждали.
Лет десять тому назад муж тети Жени – Дмитрий Михайлович Ткалич, обычный, ничем не примечательный мужчина, работящий и хозяйственный, загулял с Иркой, двадцати пятилетней продавщицей из салона связи. Что она в нем нашла? Разве что не пил, а девки в нашем городе хватаются за любого, им в двадцать кажется, что жизнь прошла и дольше ждать невозможно. Дмитрий Михайлович был мужик тихий, добрый, себе на уме и не гулящий. А тут напала на него такая присуха, будто Ирка приворожила его.
После нескольких месяцев тайных встреч, о которых все в городе знали, тут уж не скроешь ничего, Ирка стала его шантажировать: если не бросишь старую дуру, сама ей все расскажу. А тетя Женя не только не знала, она вообще не интересовалась таким, некогда, у нее работа бухгалтером на молокозаводе, грядки неполотые и куры, которых два раза в день кормить. Сын Толик знал. Решил он поговорить с отцом жестко. Мол, так и так, если обидишь мать, — угондошу, тебя и твою прищепку. Дмитрий Михайлович не ожидал такого от сына. И от Ирки не ожидал. Они с двух сторон на него насели. Он даже похудел, совсем с лица спал, а тетя Женя даже не замечала.
Дмитрий Михайлович смог найти только один приемлемый для всех выход — взял охотничье ружье и застрелился в курятнике. Сын после этого запил. Ирка уехала в Москву. А тетя Женя со временем стала ходить по нашей улице и разговаривать с погибшим мужем:
— Что ж ты, дурень старый. Рассказал бы, я б тебя простила. Знаешь, как тяжело одной. В доме-то. Зачем мне оно? Кому? Сын спивается. Ты помер. А я что?
Походит она так, походит, и в дом. Она давно на пенсии, ничто ее больше не интересует. Забросила даже и огород. Только люпины, совсем уже одичавшие, разрослись у самых ворот. Кур тетя Женя тоже больше не держит. Курятник еще цел, но она не может в него зайти, боится снова увидеть кровь и распластанного бледного своего Митю, который после смерти почему-то стал приходить к ней таким маленьким, будто ребенок, и таким родным.
***
Дорогие читатели! Если хотите поддержать меня, можно лайкнуть мой текст или оставить комментарий — это помогает развитию канала и увеличивает монетизацию.
Также можно купить мои уже опубликованные книги на Ridero:
Сборник коротких и смешных рассказов «Люба, исполняющая желания»
Спасибо, что читаете и поддерживаете меня!