Мы работали вместе с Лерой с самого начала. Она хорошая девчонка, всегда на позитиве, работящая. Но, было в ней что-то такое загадочное, что никто никак не мог разгадать.
— Привет, ты чего такая грустная? – пришла я как-то на работу.
— Ничего, все нормально, — это был ее обычный ответ.
— Понятно, — мне не хотелось к ней приставать с расспросами, ну у кого что в жизни не случается.
Я заняла свое место за компьютером, и начала работать. Было очень много информации, которую нужно было обработать, я сидела, не поднимая головы. В какой-то момент поняла, что Лерка стоит около меня.
— Ты чего? – повернулась я к ней.
— Юля, а если я с тобой поговорю, ты никому не расскажешь? – смотрела она, и, казалось, что сейчас заплачет.
— Ты что, конечно, нет, — мне стало почему-то страшно.
— Давай, тогда чай подогреем, — она пошла к полке, где у нас было все для чаепития.
Я быстро закончила то, что только что начала, и пошла к Лере, чтобы выслушать ее. Она уже налила полные чашки, и разложила печенье по тарелочкам.
— Ну? – смотрела я на коллегу, не хотела торопить, но и долго здесь рассиживаться не могла.
— Слушай, я сейчас тебе расскажу, потому что правда, не могу носить это больше в себе, — заплакала Валерия.
— Говори, — мне стало так ее жалко.
— Когда я училась на первом курсе училища, я встретила молодого человека. Мы с ним начали встречаться, не прошло и полгода, как я поняла, что жду от него ребенка. У меня родителей нет, мы поехали к его маме, чтобы посоветоваться, что делать. Если честно, я детдомовский ребенок, и не хотела бы плодить нищету. Но, согласилась с парнем, мы поехали к его родителям, — начала говорить Лера, слезы скатывались как горошинки по ее щекам.
— Да, грустная история, — вздохнула я, видела, что Лерке нужна поддержка.
— Это еще не все, знала бы ты, что я тогда услышала, и нищенка, и детдомовка, вшивая, плешивая. Но, я делала вид, что не слышала этого, ведь они разговаривали на кухне. Решила, что к родителям Алексея я больше не поеду. Но, вышло все совершенно не так. Когда срок был уже большой, он посадил меня в машину, и сказал что нам надо ехать к его матери. Я была против, но меня уже никто не слушал. Мы приехали, естественно, радости на лицах родителей я не видела, — она задохнулась от всхлипываний.
— Боже, сколько тебе пришлось пережить, — я сделала глоток чая.
— Да, а дальше начался кошмар. Меня отвезли в больницу, там не знаю, что пошло не так, а может быть, специально, меня отвели в операционную, поставили наркоз. И, как только я родила, то ребёнка сразу же забрали, а меня усыпили. Не знаю, сколько я была в отключке, но очнулась я в какой-то квартире. Мне было очень больно. Утром пришла медсестра, сделала все процедуры, я спрашивала, где я нахожусь, но она мне ничего не говорила. Когда смогла нормально передвигаться, вышла на улицу, денег не было, не знала, что делать. Пришла на вокзал, насобирала денег, купила билет до города, где жил Лешка, там нашла адрес, но в квартире никого не было, — рыдала Валерия.
— Господи, а где ребенок? – мои глаза были большими.
— Не знаю, но я его так и не увидела, даже не знала, сын у меня или дочка, — сказала коллега.
— Не знала, значит, сейчас знаешь? – мне уже было интересно, чем же все закончится.
— Представляешь, я перебралась в этот город, окончила тот же техникум, в котором когда-то начинала учиться, потом поступила на заочное. Нашла эту работу. Все время думала о своем ребенке. Иногда даже казалось, что это все сон, и не было ничего. Но, буквально два месяца назад в социальной сети мне написала девчонка, сейчас ей 14 лет. Она рассказала, что ее зовут Вика, и она предполагает, что моя дочь. Я выслала ей свой адрес, она прислала мне прядь волос, и я решила сделать тест ДНК. А совсем недавно получила результаты, — в этот момент она достала из сумки какие-то листы, и показала мне. Совпадение было 99,9%.
— И что сейчас? – я подсела к ней ближе.
— Не знаю, не могу отвязаться от навязчивой мысли, что это я виновата в том, что так все получилось. Вика написала, что отец женился, та женщина удочерила ее. После смерти матери Алексея, они живут очень плохо, постоянно ругаются и дерутся, естественно, все это происходит не на трезвую голову. Я приехать и забрать дочку не могу, получается по всем документам она мне чужая, — снова заплакала Лера.
— Как чужая, а это? – показала я ей на документ.
— А что мне с этим делать? – она смотрела большими глазами, как будто искала поддержки, и у нее появилась надежда.
— Так, у меня есть знакомый юрист, мы сейчас с ней свяжемся, и все узнаем, — достала я телефон из сумки.
— Хорошо, — ждала коллега.
Когда я обо всем спросила и узнала, то дала Валерии телефон того самого юриста.
А через полгода к нам в офис вошла симпатичная молодая девушка, которую звали Виктория. Она оказалась очень похожа на мать. Лера подала заявление в суд, как оказалось, дело было не таким уж и сложным. Отцу и мачехе совсем не нужна была дочка.
Лера и Вика сейчас живут вместе, и больше грустинки в глазах у коллеги я не наблюдаю. Она счастлива, и Вика тоже, как будто и не было тех 14 лет, когда они были не вместе.
— Спасибо, и приходи на день рождения дочки, ей исполняется пятнадцать, — шепнула мне Лера, когда мы вышли с ней сегодня из офиса.
— Обязательно, я считала себя тоже частичкой этой истории со счастливым концом…
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение лайк и подписка 😉
