Дочери императора Николая II
Они были уже взрослыми девушками, две старших – Ольга и Татьяна.
Мне бы сегодня хотелось рассказать об одном качестве великой княжны Ольги – отсутствие женской кокетливости. Она была настолько чиста, ей были незнакомы женские уловки.
Почему я решила рассказать об этом?
Во-первых, для того, чтобы еще раз подчеркнуть её простоту и искренность, а во-вторых, чтобы показать её семью, родителей.
Ведь характер ребенка формируют отец и мать, и не своими наставлениями, а личным примером. По этому небольшому диалогу, который я хочу привести, будет всё ясно.
Это из воспоминаний русского генерал-майора Ивана Тимофеевича Беляева, участника Первой Мировой войны, который был ранен на фронте и проходил лечение в царскосельском лазарете.
Посетителей к больным пускали по расписанию, так и в тот день к Ивану Тимофеевичу приехала жена. Время было не приемное и он испугался, что случилось что-то важное!
Я накидываю халат и выхожу на крыльцо.
– Зайка, попросись проехаться со мной в город!
Я перебывала во всех магазинах и не могла найти себе подходящей шляпки! А у тебя хороший вкус, ты сейчас же найдешь мне что-нибудь подходящее.
В ее лице столько игры, что невольно залюбуешься ею. Забываешь войну, кошмары позиционной страды, раны...
Столько детской свежести в этом личике, что не хочется отрывать от него глаз.
Она улыбается, и смеется, и жмурится, и сердится, и опять радуется чему-то, в чем для нее сейчас заключается счастье и радость бытия.
– Ведь теперь весна… и ты со мною! Отпросись на несколько часов, поедем вместе!
Иду просить разрешения – ведь это будет мой первый выход.
Первое, что приходит в голову – какая избалованная дамочка! Муж лечится после ранения, а ей шляпки подавай!
Навстречу Ольга...
– Кто это? Ваша жена? Какая хорошенькая! Почему она приехала? О чем вас просила? Разве так трудно выбрать себе шляпу?
А теперь, ответ любящего мужа на просьбу своей жены:
– Это только предлог. Ей просто хочется прокатиться со мной по городу. Ведь скоро год, как она скучает одна!
Разрешение получено.
Мы садимся в вагон и катим в Петроград.
Быть может, это иллюзия, но мне кажется, что все с участием глядят на нас.
Никто без улыбки не смотрит на оживленное личико моей спутницы. Правда, здесь уже ее все знают, она каждый вечер ездит навещать меня в лазарете.
Да, супруга Ивана Тимофеевича слукавила, сказав о шляпке, ей просто на просто хотелось провести день с любимым мужем, и тот прекрасно её понял. А вот Ольга, наивная душа, приняла её слова всерьез! Ни капли кокетства!
Меня в этом его рассказе заинтересовали две вещи – душевные качества великой княжны Ольги и нежная любовь генерала к жене.
Кстати, в Царском Селе были отведены комнаты для жен выздоравливающих офицеров.
Императрица поместит вас с женою в колоннаде Большого Дворца. А потом вас отправят в Евпаторию на грязи.
Номер, который нам отвели в самом конце колоннады, был тот самый, в котором в счастливые мирные дни мы останавливались, когда дивизион ходил в Царское на Высочайшие смотры.
Теперь в комнатах помещались жены и матери опасно раненных. Мы занимали две смежных комнаты с широкой двуспальной кроватью, софой и прелестной мебелью.
Напротив в одной комнате жила жена капитана Гаскевича, в другой – милая парочка молодоженов: поручик Новороссийского драгунского полка Лепеха и его юная супруга, оба жизнерадостные и по уши влюбленные друг в друга.
Все мы очень сдружились между собой.
И еще несколько фотографий тех времен из царскосельского лазарета, где работали императрица и великие княжны.
Влюблялись ли девушки в своих подопечных? Да.
Они были так молоды и многие офицеры, поступающие в лазарет были почти мальчишками (см.фото). Но императрица никогда не подвергала сомнению порядочность своих дочерей и порядочность офицеров.
Закончить рассказ хочу записью из дневника Ольги:
13.01.1917 год
Вечером собираемся на молебен. С Аней (Вырубова) гадали на воске и бумажке. Спаси Господи и помилуй на Новый 1917 год.
