- Анечка, деточка, - обратилась Вера Ивановна с заискивающей улыбочкой, - можешь мне немножко юбочку расшить? Что-то она села после стирки.
- Если там запас есть, конечно, разошью, - согласилась Аня.
Без пяти минут будущей свекрови не отказывают. Одно неосторожное «нет» превращает жизнь в ад. Не только эту, но и многие другие житейские мудрости вбивает в голову суровая реальность детского дома.
Детский дом – это только для людей со стороны он детский. А для воспитанников это место, где живут взрослые люди в ожидании совершеннолетия.
- Тут хороший запас на швах, - сказала Аня, рассмотрев юбку, - Насколько расшивать?
- А давай по максимуму! – не задумываясь, ответила Вера Ивановна, - Если будет много, поясочком приберу.
Хорошее настроение Веры Ивановны было куплено ценою сорокаминутного упорного труда. Но для Ани это не составило больших сложностей. За плечами у нее было училище, где она выучилась на швею-раскройщика, а до этого она постоянно латала ветшающую одежду детдомовских ребят.
Можно сказать, что профессия сама нашла Аню. Так, наверное, приходят к своему призванию.
Но помимо призвания, у Ани были еще и амбиции. И видела себя она великим кутюрье, творцом моды, создателем трендов и тенденций.
Работа в ателье, куда она устроилась после училища, была далека от ее мечты. Одежду под заказ шили единицы. В основном – ремонт, расшить, ушить и очень редко декор, вот и вся работа.
Чтобы претендовать на большее нужно было высшее образование, огромный труд и толика удачи.
Судьба, видимо, начала с удачи и подарила ей Жору.
Познакомились они очень просто – на автобусной остановке. Жора подошел и предложил угостить девушку пельменями.
Если бы он предложил чай, кофе или пиво, как чаще всего бывает, Аня точно бы отказала. На такие предложения у нее уже давно выработался иммунитет, даже если приглашал писаный красавец.
Предложение Ане показалось таким милым, что она сразу согласилась. Ну, и свою роль сыграло полуголодное детство.
В ближайшей пельменной они просидели до закрытия. Жора рассказывал о своем детстве, Аня делилась планами и мечтами о будущем. Сработал закон вселенной – противоположности притянулись.
А через две недели Аня переехала к Жоре. Некоторым сюрпризом оказалась Вера Ивановна, в квартиру которой Аня и переехала. Но женщиной она была адекватной и приветливой. Не без недостатков, но понятливой и сочувствующей.
Любовью к Ане она не воспылала, и дочкой называть не спешила, но выбор сына одобрила.
- Анечка, может, ты в магазин сходишь, пока Жора не пришел? – донеслось из кухни.
Аня в очередной раз отложила конспекты:
- Да, конечно! – ответила она, - Что нужно купить?
Вера Ивановна вошла в комнату и начала загибать пальцы:
- Хлеб, батон, молоко, сметана, колбаски кусочек, - подумала немного, - К чаю чего-нибудь вкусного. Ну и сама посмотри, что там еще надо.
- Хорошо, сейчас схожу.
За те два с лишним года, что Аня стала частью Жориной семьи, в магазин по поручению Веры Ивановны она ходила многократно. И вот какую особенность Аня заметила. Если Жора был дома, то Вера Ивановна всегда давала деньги на покупки, но когда Жоры не было дома, ее снабжали только списком, а вопросов о деньгах свекровь просто не слышала.
Так ли это важно? Не особенно. Жили одной семьей, ели из одного холодильника, хотя у каждого была своя зарплата и никакого общего бюджета.
Может быть, Аня не обратила на это внимания, если бы у нее, как и у многих детдомовских выпускников, не возникали проблемы с тратой этих самых денег.
Это бич, беда и проклятие, когда выпускнику детского дома в руки попадают его собственные деньги. Он начинает их тратить, и они моментально заканчиваются. Это в семьях родители учат распределять бюджет, пусть маленький и детский, но все же. Если ребенок хочет и конфет, и мороженого, и лимонад, значит, нужно купить всего немного, чтобы хватило на все покупки.
Такого воспитания детдомовцы лишены, как и самих денег.
Аня попала в финансовую ловушку в первые дни самостоятельной жизни. Буквально за неделю она спустила все подъемные деньги и до стипендии еле дожила. Хорошо, что хоть в училище кормили, да и соседки по общежитию подкармливали, кто, чем мог.
Тот жестокий урок Аня хорошо выучила, поэтому в магазине не купила ничего лишнего.
- Аннушка! – позвал Жора, - Пошли кино посмотрим!
- Я бы с удовольствием, - сказала она, поднимая голову от конспекта, - Ты только не обижайся, но мне заниматься надо.
- Ах, ты моя ученая головушка! – Жора подошел и чмокнул ее в макушку, - Далась тебе эта учеба?
Устроившись на работу в ателье и наработав более-менее приличную репутацию, Аня поступила заочно в институт на модельера. Сложно было совмещать работу, учебу и быт в малосемейке, которую выдало ей государство.
Аня в шутку называла свое новое жилье – пробник квартиры. Комната – 12 метров, малюсенькая кухня и совмещенный санузел метра на три. И пусть это был хоть трижды вторичный фонд, но это уже было имущество. И оно требовало если не реконструкции, то реставрации точно.
Когда Аня переехала к Жоре, над ней перестал висеть дамоклов меч бытовых вопросов и проблем с соседями. Без поручений от Веры Ивановны, конечно, не обходилось, но это давало возможность перезагрузить мозги.
- Жора, ты же сам понимаешь, как это для меня важно! Я хочу в жизни чего-то добиться, стать нужным и важным человеком. Понимаешь?
- Понимаю.
- Жора, мне годик остался учиться, потом диплом. А потом мы с тобой все-все фильмы будем вместе смотреть, - Аня взяла его руку и прижала к груди, - Честно-честно!
- Ладно, занимайся, - сказал он и вышел.
Как-то вечером после ужина Аня заполняла платежное поручение для оплаты последнего года обучения. Аккуратно выводила каждую буковку и циферку, чтобы проникнуться значимостью момента.
«Последний взнос и вся учеба будет оплачена!»
Пять лет она выкраивала копеечки, складывала в копилочку от платежа до платежа.
Отдельное «спасибо» хотелось сказать Жоре за то, что он нашел жильцов в ее мини квартиру, когда Аня переехала. Без их оплат за проживание, она точно бы не смогла платить вовремя.
- Жора, - обратилась она к парню, - Ты у жильцов оплату за этот месяц забирал?
- Забирал, - ответил Жора, лакомясь чипсами.
- Так давай, - и Аня протянула руку, - Мне как раз пятнадцати тысяч не хватает.
- Нету, - ответил он, подняв честные глаза, - Закончились.
- Как это закончились? – не поняла Аня, - Это же мои деньги на учебу? Ты их потратил?
- Коммуналку оплатил, продуктов купил, - как ни в чем не бывало, ответил Жора.
- Жора, это плохая шутка. Давай денежки!
- Я не шучу, - он отложил чипсы, и посмотрел ей в глаза, практически не мигая, - Этими деньгами я оплатил коммунальные услуги и набил холодильник.
- Но это же мои деньги, за мою квартиру, - настаивала Аня.
- А здесь ты водой и светом не пользуешься? Может, еще и не кушаешь? Это, чтобы ты знала, тоже денег стоит! – фразу Жора закончил на повышенных тонах.
В их комнату, привлеченная шумом, вплыла Вера Ивановна:
- Что за эмоции, на ночь, глядя? – спросила она, обращаясь к сыну.
- А с меня тут деньги требуют! – сказал он с вызовом.
- Какие такие деньги? – удивилась Вера Ивановна.
- Мои деньги! – включилась Аня, - Те, что жильцы платят за мою квартиру!
- Ой, не такие уж там великие деньги, - Вера Ивановна махнула рукой, - Какие-то вшивые двадцать пять!
- Мне Жора говорил, что жильцы платят пятнадцать! – опешила Аня.
Глупых среди собравшихся не было, поэтому стало понятно, что Жора каждый месяц имел с Ани лишних десять тысяч, а Вера Ивановна была в курсе. И такое положение дел ее вполне устраивало. А вот для Ани это было потрясением.
Настолько цинично их даже в столовой детского дома не обирали.
Невелика оказалась цена их улыбкам и доброте. Аня не плакала и не злилась. Она было опустошена, как разбившаяся ваза, и точно также ее светлые чувства разлетелись осколками.
«Господи! Это же надо быть такой наивной! - мысленно восклицала Аня. – Не за просто так ее пожалели? Сиротка, да детдомовка? А какая разница, когда вопрос в деньгах? Что ж получается, каждый раз, когда она включала свет или пользовалась водой, они включали калькулятор? А улыбки, добрые слова, поцелуи и объятья – тоже по прейскуранту?»
Каждое слово било Аню электрическим разрядом, выжигая все хорошее, что она почувствовала, проживая с Жорой и его матерью.
- Уж не хочешь ли ты сказать, - начала Вера Ивановна.
- Я ничего не хочу! – оборвала ее Аня, - Я ухожу прямо сейчас, а вы передайте жильцам, что до конца месяца они могут дожить в МОЕЙ квартире, а потом они должны будут съехать!
- Ищь ты, модельерша подзаборная! Голосок у нее прорезался! – завелась Вера Ивановна, - Спасибо хоть сказала бы, что в приличный дом к приличным людям пустили! Не побрезговали за одним столом сидеть. Без роду, без племени. Породы – куры хохлатые!
Как-то так, а местами и похлеще, сопровождала Вера Ивановна Аню, пока та собирала свой нехитрый скарб.
Глотнув ночной прохлады и приведя мысли в порядок, Аня позвонила своей детдомовской подружке Лене:
- Леночка, можно я у тебя месяц поживу?
- Конечно! – сразу согласилась Лена.
- Со мной такое случилось, - Аня хотела сразу излить душу.
- Ты вызывай такси и приезжай! Я ставлю чайник, вот под чаек все и расскажешь!
Детдомовские своих не бросают!