Симонов взял меня в плен "Живыми и мертвыми".
Прочитав эту эпопею уже в зрелом возрасте, я открыл его для себя внове. Что поделать? Авторы к каждому приходят в разное время. Ко мне Уильям Дефо и Джонатан Свифт пришли в двенадцать, а Константин Симонов на тридцать лет позже.
Его военная поэзия, суконно-понятная до слез и бьющая по нервам даже через два поколения, актуальна во все времена.
А сейчас, как никогда.
"Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера..."
Симонов видел войну не из штабного кабинета.
Его стихи прочувствованы и подтверждены. Хрестоматийное "Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины", мы в детстве бубнили, не особо погружаясь в смысл. Лишь потом, когда ушёл прошедший Сталинград дед, строки осознаются иначе:
"Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих..."
Дед про войну не рассказывал.
9 мая молча поднимал рюмку и пил не чокаясь. Не за что было чокаться. Пересматривая его награды и письма, нахожу в бумагах вырезку из газеты, а там - истлевшее симоновское "Жди меня". И правда - глаголом жёг сердца людей...
"...Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой."
