Сегодня хороший день.
Я проснулась и сделала разминку, вышла нарвала салатик.
Позавтракала.
Радовалась, что ночью не болел живот. К сожалению, когда мыла посуду, снова заболел. И наверное после разминки, вообще везде заболело, заныло.
Неужели теперь так и будет? - тосковала я. Тяжесть в теле и без конца что-то болит, мутняк в голове, медленная, уставшая какая-то недожизнь?
Не нравится так!
Я легла и уснула почему-то.
Вечером поблуждала по дому, села за комп. Снова листала скачивала фотографии.
Когда-то я была мамой вот этого ангелочка...
И вот этой красивой девушки.
И сынок. Хороший мой.
Один из файлов оказалась не фотография, а видео.
Я услышала голос старшей дочки.
Закопали сына, так что торчала одна голова. И брали у него интервью...
Были радостные.
Потому что детство. И лето и море...
Может и сейчас без меня они живут не так уж плохо, ведь в начале жизни больше жизненных сил, чем потом, когда уже устаешь.
Я снова понадеялась, что может когда нибудь... Они вспомнят меня.
Не только плохое, не только то, что я ушла-предала-бросила.
Но и то, что я была мамой, обнимала их и любила. Лечила, когда болели. Пела им песенки и играла с ними.
Водила в спортивные секции.
... Вырастут две девушки и парень, проживут жизни. Может у них тоже будут дети.
В душе наступил мир.
Позвонила встревоженная Адель и сообщила, что в понедельник выходной, из-за всех этих событий с Пригожиным.
Стягивают войска и возможны уличные бои.
Я никак не могла поверить, что всё это будет и надеялась на лучшее...
Но пошла купила крупы, кофе, чая, подсолнечного масла, еле дотащила.
Потом долго гуляла...
Шла по улице снова, по которой мы с сыном ходили на баскетбол.
Ела мороженое.
Как-то я всему сегодня радовалась. И тому что был сын. И тому, что сейчас его нет, потому что нет сил совсем никого растить.
И хорошо, что никого нет.
Можно лежать, тишина, покой.
И особенно хорошо, что был и есть К., любимый мой, золотой.
И есть Н.
С ними можно болтать по телефону, смеяться.
Придумывать из них героев, писать.
Есть еще Анька и Ян.
Значит, я не одна.
Я любила этот момент принятия, он не был абсолютным счастьем, как раньше, сейчас я уже знала, что всё это может уйти и я снова буду чувствовать боль, вину и ужас, от того, что дети растут без меня и считают врагом.
Или от других людей тоже может прийти боль, отвержение.
Видно совсем истощились нервы, что я так вот могу... Из-за мелочи любой проваливаться в ад.
Так боюсь не выжить, что лучше сразу отброшу коньки...
Может смогу всё же запомнить, что минуты слабости и ужаса не навсегда, что в жизни моей и детей было не только плохое, но и много хорошего?
Цвел шиповник и близкая летняя ночь несла прохладу.
Я чувствовала себя живой.
Почти счастливой.
Увидела за забором высокие туи, мечтала, что тоже посажу.
Угроза миновала и Адель написала: в понедельник выходим.
Ну и хорошо, - ответила я ей.
Значит и акции мои снова подрастут, не придется метаться продавать их, пока совсем не обесценились и расстраиваться из-за убытков...
Хорошо.