Венецианский посол выступил вперед, снял шляпу и сделал Махмуду-паше глубокий поклон.
- Уважаемый визирь Махмуд-паша! Прошу Вас не расценить мой поступок дерзостью, а посчитать данью уважения выдающемуся государственному деятелю великой османской империи! Позвольте вручить Вам дары венецианской республики в честь знаменательного события – дня Вашего бракосочетания, - торжественно произнёс высокий худощавый человек с вежливой улыбкой на приятном лице.
– Господин визирь, позвольте от себя лично добавить несколько слов. Я сам недавно сочетался законным браком с любимой женщиной и понимаю Вас, как никто. Пусть Ваша взаимная любовь продлится вечно, а семейное счастье никогда не покинет Ваш дом, в котором в скором времени зазвенят детские голоса.
- Благодарю Вас, господин посол, Ваш визит явился для меня неожиданным, однако не скрою, Ваши слова мне очень приятны. Я со своей стороны также поздравляю Вас с приятным и важным событием в Вашей жизни и выражаю надежду на скорое появление наследников, - широко улыбнулся Махмуд-паша, и мужчины понимающе рассмеялись.
В ходе приватной беседы визирь и посол не обратили внимания на волнение троих человек: Амира, Арслана и Зары.
Мальчик, взглянув на женщину, испуганно заморгал глазами, задёргал ручонками дядин кафтан, желая что-то сказать. Побелевший Амир наклонился к племяннику, и тот возбуждённо зашептал ему на ухо:
- Амир! Амир! Я боюсь! Мама пришла меня забрать? Я не хочу идти с ней! Спрячь меня!
- Что ты, Арслан, успокойся! Никто тебя не заберёт! Да если бы, вдруг, и хотел это сделать, разве я позволю? Разве я не великий воин, ты же сам говоришь это! Послушай, не пойти ли тебе к бабушке? Она, наверное, уже соскучилась по тебе, да и Гюрай места не находит без тебя, - через силу улыбнулся Амир, и мальчик в ту же секунду отпустил дядину руку, развернулся и побежал к Михримах-султан.
Зара вскинула подбородок, приоткрыла рот и потянулась всем корпусом вперёд, словно желая побежать вслед за сыном, но тотчас опомнилась и, опустив плечи, перевела взгляд на Амира.
Никто и не заметил в развевающихся на ветру красно-зелёных шёлковых лентах, прикреплённых к боковине шатра, Михримах-султан, внимательно наблюдавшую за происходящим и особенно пристально всматривающуюся в супругу венецианского посла.
Проницательный взгляд султанши впился в лицо молодой красивой женщины с полными слёз глазами, похожей на Амира, и госпожа всё поняла: это мать Арслана и она пришла к сыну.
В груди Михримах вмиг задрожало растревоженное сердце, и в висках застучала сотня молоточков. Впервые султанша не знала, что делать. Арслан стоял напротив матери и, вероятно, уже узнал её.
Схватить и увести внука было поздно, это могло бы причинить ему боль, а наблюдать, как ребёнок кинется в объятия матери, и пуще того, попросится уйти с ней, было для госпожи невыносимо.
Михримах сцепила у груди руки и принялась неистово шептать все молитвы, какие знала, перескакивая с одной на другую.
И тут сквозь пелену заслезившихся от напряжения немигающих глаз она увидела, как мальчик подозвал Амира, что-то прошептал ему на ухо и получив ответ, развернулся и стал выискивать кого-то среди присутствующих.
Сделав несколько шагов непослушными ногами, Михримах вышла из-за шатра и слегка махнула внуку рукой. Он увидел бабушку, с радостной улыбкой подбежал к ней и ухватился за пояс платья.
- Бабушка, ты же никому меня не отдашь? – испуганными глазёнками посмотрел он на неё.
У Михримах ухнуло в груди, и вздох облегчения вырвался наружу.
- О чём ты говоришь, Арслан? Разве я могу кому-то отдать своего любимого внука? Не бывать этому никогда! – стараясь выглядеть непоколебимой и сильной, срывающимся голосом проговорила она и крепко прижала ребёнка к себе.
– Посмотри-ка, милый, какие вкусности на моём столе, думаю, на вашем таких не было, - повела она Арслана за стол и дрожащими руками стала указывать на первые попавшиеся блюда, желая побыстрее отвлечь мальчика от неприятной ему встречи с матерью.
- Бабушка, ты ошибаешься, на нашем столе стоят такие кушанья, и Амир уже меня заставлял их есть. А, может, нам уже пора приниматься за сладкое? – хитровато спросил Арслан, отводя глазки в сторону.
- Ну, конечно, я тоже считаю, что пора, сколько можно терпеть, - рассмеялась Михримах, незаметно смахнув слёзы. – Идём-ка найдём Сюмбюля-агу и скажем, чтобы он велел слугам подать нам десерт. Михримах крепко взяла Арслана за руку и повела подальше от шатра, где посол с супругой поздравляли Махмуда-пашу.
Тут к госпоже с внуком подошла Гюрай и погладила Арслана по голове.
- Мой дорогой султанзаде, позвольте к Вам присоединиться, а то я стою здесь в одиночестве, - с наигранной грустью сказала она.
- Конечно, Гюрай, пойдём с нами, сейчас нам подадут мои любимые сладости, - с азартом воскликнул Арслан и потянул няню за собой.
Михримах незаметно подозвала ближе Сюмбюля и, наклонившись, хрипло прошептала:
- Сюмбюль-ага, пойди на кухню, принеси мне отвар от кашля.
- Я мигом, госпожа, - кивнул слуга и опрометью бросился к дворцу.
Вскоре евнух вернулся с лекарственным снадобьем, и Михрима-султан удалось избежать тяжёлого нервного приступа.
А вскоре её душевное равновесие и вовсе восстановилось, когда она увидела удалявшуюся по аллее от дворца венецианскую супружескую чету с бесконечно оглядывающейся матерью Арслана.
Проводил Зару слабым незаметным взмахом руки лишь Амир. Как бы там ни было, он порадовался за сестру и искренне пожелал ей счастья. Им всё же удалось переброситься парой слов, когда посол разговаривал с Махмудом-пашой, а Амир руководил слугами, забиравшими у венецианцев свадебные дары.
Зара сделала вид, что перечисляет содержимое ларцов, а сама прошептала брату:
- Амир, любимый мой братик, ты же не держишь на меня зла? Знаешь, когда я узнала, что у меня под сердцем ребёнок, я страшно затосковала по своему Арслану, я надеялась…
- Зара, Арслан счастлив, не нарушай, пожалуйста, больше его покой, прошу тебя, - сказал Амир, - я не сержусь на тебя, потому что очень тебя люблю. И теперь я спокоен, ты жена достойного человека, и вы любите друг друга. Будь счастлива!
- И ты, Амир! Ты всегда в моих мыслях и сердце! Храни тебя Аллах! – произнесла Зара, и они незаметно пожали друг другу руки.
А потом Зара ушла. Амир задумчиво и с нежностью смотрел ей вслед, а она всё оглядывалась и оглядывалась, надеясь ещё хоть разок увидеть своего сына. Но у мальчика уже была другая жизнь и другая семья, любимая и любящая.
Разыгравшуюся драму наблюдала из-за своей свадебной красно-золотой вуали и Селимие.
Тонкая прозрачная накидка невесты ходуном ходила из-за частого взволнованного дыхания девушки.
Когда стало понятно, что ситуация разрешилась, Селимие, не обращая внимания на церемониальный этикет, жестом подозвала служанку и велела ей налить в кубок шербета, приподняла вуаль и выпила его залпом, тут же сама себе налила второй и тоже осушила его.
Свадебные торжества продолжались. Счастливый и весьма довольный Махмуд-паша восседал на своём месте, часто поглядывая в сторону супруги, с нетерпением ожидая момента, когда увезёт её в свой дом.
Гости угощались и веселились. Мерьем кочевала из рук в руки от Филареты к Татиане и обратно, и была этому весьма рада.
Михримах-султан с Арсланом в сопровождении Гюрай, налакомившиеся сладостями, ходили по поляне среди гостей, уделяя каждому несколько минут внимания.
Задержались они возле четы Ахмета и Эсмахан.
- Ахмет, Эсмахан, почему я не вижу среди гостей Ситаре с супругом и малышкой? Не случилось ли чего, упаси Аллах? – с тревогой в голосе спросила родственников госпожа.
-Ох, Михримах, я не успела тебе рассказать, приехала наша маленькая Айнур! – радостно ответила Эсмахан. – Она решила заехать за Ситаре, чтобы вместе отправиться на торжество. Одному Аллаху ведомо, отчего задержались эти щебетуньи. Никак не наговорятся. Сочувствую я Халилу, наверное, ждёт и молчит, не смеет их поторопить. До сих пор робеет перед Ситаре, пылинки с неё сдувает, а уж о Михримах и речи нет, - стрекотала Эсмахан.
- Помолчи, жена, дай вставить слово Михримах, - с невозмутимым спокойствием сказал Ахмет.
- Да нет, ничего страшного, пусть говорит, - понимающе улыбнулась султанша, - я только хотела сказать…
- Ой, Михримах, да вот и они, - воскликнула Эсмахан, задержав взгляд на группе людей, двигавшихся по аллее в сторону шатров.
Михримах обернулась и увидела вдалеке Ситаре, её супруга с дочерью на руках и молодую худенькую девушку рядом с ними. Слуги шли поодаль и несли подарки молодожёнам.
Михримах с Арсланом и Гюрай торопливо направились к новым гостям.
Встреча была искренней и очень тёплой.
- Айнур, моя девочка, неужели это ты? – восторженно произнесла Михримах, разглядывая племянницу. – Ты всегда была хорошенькой, но сейчас просто настоящая красавица! А повзрослела как, сколько стати в тебе! – не прекращала восхищаться госпожа.
- Дорогая тётушка, Вы совсем меня засмущали, у меня даже щёки загорелись, - ответила с улыбкой Айнур. – Мне далеко до Вас, вот Вы настоящая красавица, королева! Скажу по секрету, в детстве я мечтала походить на Вас, даже движения Ваши копировала.
Михримах рассмеялась, и они обнялись.
- Михримах-султан, Селим просил кланяться Вам и послал подарки. Братец стал таким важным и на папу очень похож, - рассказывала Айнур семейные новости.
- Спасибо, девочка! Мы переписываемся с ним, он действительно очень деловой молодой человек, - покачала головой Михримах.
Тут вмешалась в разговор Ситаре.
- Тётушка, представляете, на Айнур в пути напали разбойники, она повела себя беспечно и решила ехать ночью, хотя матушка и отец запретили ей, - округлив глаза, делилась Ситаре.
- Вероятно, Айнур очень хотелось побыстрее добраться домой, хотя, согласна, это очень рискованно, - сказала Михримах.
- Так вот, представляете, её спас прекрасный принц на белом коне, о котором она всегда грезила после того, как бабушка Мускаджи поведала её будущее, - восторженно продолжила девушка.
- Ситаре, перестань, - топнула ножкой Айнур, сердито глянув на сестру.
- А что здесь такого? Мечтать прекрасно. Часто наши мечты сбываются, - пожала плечами Ситаре.
- Да уж, сбываются…Мой принц появился и растаял, как тот предрассветный туман, - огорчённо промолвила Айнур, отводя печальный взгляд в сторону.
- Ах! – вдруг вскрикнула она, сильно вздрогнув.
- Что такое, Айнур, не пугай нас, с тобой всё в порядке? – заволновались Ситаре и Михримах, хватая девушку за руку.
- Он там…- медленно прошептала она, вытянув шею и выглядывая кого-то на мужской стороне праздничного гуляния.
- Кто?! – в один голос изумлённо произнесли тётушка и сестра.
- Мой принц…Он там…Он смотрит на меня! – вырвалось у Айнур, - О, Аллах! Благодарю тебя! – сложила она руки лодочкой и поднесла к груди.
Михримах проследила за взглядом племянницы и облегчённо покачала головой.
- Всё понятно, так вот кого спас Амир вместо русского посла, - тихо сказала она, и более громко с довольным видом добавила:
- Этот твой принц родной дядя моего Арслана, его лала и опекун! Идём, я вас познакомлю!
- Что-о-о? – широко открыла свои голубые глазки Айнур и залилась румянцем.
Михримах улыбнулась, взяла девушку под руку и повела её в сторону столов, за которыми сидела мужская половина гостей.
Остановившись на некотором расстоянии, она велела слугам подозвать к ней Амира. Послушав склонённого над ним слугу, юноша тотчас встал, одёрнул кафтан, приосанился и пошёл навстречу Михримах-султан, державшей под руку какую-то девушку.
Не дойдя до женщин несколько метров, Амир остановился как вкопанный, узнав в спутнице госпожи таинственную незнакомку, ту, о которой он думал с тех пор, как впервые увидел её и уже разработал план поисков, намереваясь приступить к ним сразу после больших торжеств.
Молодые люди стояли и зачарованно смотрели друг на друга.
