...
Приехали из сельсовета . Собравшиеся женщины пропустили их к ребёнку, он мирно спал и даже чему-то улыбался во сне. Не знает, бедняжечка, что судьба её решается. А важные люди из сельсовета посмотрели на кроху, послушали, что Устя им рассказала.
- Жалко, что Детского дома в Большой Крепке нет. Раньше был. Сейчас нету. Надо в Ростов везти, а уже вечереть начинает. Придется завтра с утра. Пусть пока до утра тут дитя будет, - сказали.
Но, бабка возразила:
- Я же старая, еле хожу! С дитём мне не справиться. Пусть возьмёт, кто помоложе. Не оставляйте его у меня!
Да, и то правда! За ней самой уход нужен.
- А, может, кто удочерить желает? - спросил важный человек из сельсовета, - тогда бы и везти в Ростов не надо было.
Удочерить никто из присутствующих не хотел. Бабы пообещали поспрашивать у соседей. Домой к себе ребеночка на одну ночь взять тоже желающих не нашлось. Усте ничего не оставалось делать, как самой взять. Сама нашла, сама и определить должна. А тут сестра Полина начала своё неудовольствие показывать. Не хотела брать к себе домой.
- Ты зачем ведьменого выродка домой притащила?
Но, Устя сестра старшая. Полина её во всем слушаться должна и она перестала ворчать. Ворчать-то перестала, но спать в хате вместе с ведьменым дитем отказалась. Ушла к соседям.
Зато Тоська-кацапка прибежала. Помощь свою предлагать стала. На ночь осталась. А девочка, бедненькая, не избалована вниманием, пососала соску из марли и уснула. Сидят Устя и Тоська возле неё и любуются. И такой она им хорошенькой кажется. И так ее жалко стало! У Усти свои-то давно выросли, а у Тоськи они еще только намечаются.
А на завтра, чуть рассвело, из сельсовета приехали.
- Я сама поеду отвезу в Детдом дитя, - сказала Устя и, одевшись и покормив кроху, поехала. Отвезла. А как вернулась, не стало ей покоя. Не могла забыть она крошку малую. Через неделю поехала снова в Детдом, навестить хотела да посмотреть, как там за ней ухаживают.
А вернулась вместе с дитём. Надей назвала девочку. Дочкой она ей стала.
Только не одна Устя Надю дочкой называла. Ванька контуженый часто приходил. И тоже: "Дочка! Дочка! Моя дочка!" Не нравилось все это Усте. Решила она не пускать его во двор к себе. Да, как не пустишь? Не будешь же палкой выгонять? А слов Ванька все равно не слышит, глухой ведь. И приходит. По-хозяйски ведра сразу берет и в ярок, к кринице за водой идет. Наносит воды, на целый день хватает. Дров наколоть, уголь принести, печку растопить, все это Ванька мастерски делает. Нет в Устином доме мужика, и такая подмога кстати приходится. Но как бы не помогал, а не нравилось Усте то, что он приходит и кроху пытается взять на руки.
Особенно беспокоилась Устя, когда она на работе трудодни зарабатывала, а Ванька мог в любой момент в хату зайти и к Наде подойти. Дурной ведь! Что от него можно ожидать? А хату не закроешь. Не водились в ту пору замки в слободе. Если дверь лопатой подпёрта, значит, дома никого нет. А замки не водились в ту пору.
Устя догадывалась: не зря он Надю дочкой называет. Имеет отношение к ее появлению! Точно, имеет!
Время шло. Всё, что произошло в Круглом лесу, начали забывать. Бабы, как и раньше, ходили туда за глёдом да за тёрном, а некоторые и травы собирали для лечения. Уже не боялись туда ходить. Но к ведьминой могилке близко не подходили. А куда кошка делась, никто не знает.