Андрей проснулся раньше обычного, посмотрел на лицо спящей жены и не ощутил ничего: ни тепла к супруге, родившей ему двоих детей, ни былой любви, когда он мог изучать каждую чёрточку милого облика, ни даже просто приязни к женщине, делящей с ним общий кров. Он не ощутил ничего и от этого испугался – неужели ему придётся до конца своих дней жить вместе с этой женщиной, которая стала ему не мила и не дорога. Такой испуг он ощутил первый раз давно и с тех пор почти привык к нему.
Андрей тихо встал, но, как ни был он осторожен, Света проснулась.
- Ты куда в такую рань вскочил? – сонным голосом поинтересовалась она.
- Спи, спи, я поработаю, с вечера отчёт не закончил, - ответил Андрей и поспешил в ванную.
Дети спали и в такую раннюю пору – было около шести утра – сроду не вставали. Света что-то сказала вслед, но Андрей уже не расслышал. Когда он через 10 минут вышел из ванной свежий и окончательно проснувшийся, в квартире была тишина.
Андрей оделся в спортивный костюм и выскользнул из квартиры. Через час он, взмокший и потный ввалился обратно.
Света готовила завтрак на двоих – дети будут спать до девяти и кормить их придётся отдельно.
- Что у тебя за отчёт в субботу? У вас что, рабочий день сегодня? – проснувшаяся жена осознала лёгкую несуразность ранней побудки мужа.
Андрей с досадой осознал свой просчёт и, не найдя достойного ответа, буркнул жене, что просто сказал первое, пришедшее в голову, чтобы не мешать ей спать и отправился в душ.
Света, не привыкшая к мелкому вранью мужа, проводила его задумчивым взглядом.
Почти за пятнадцать лет совместной жизни она прекрасно изучила мужа и знала, что он болезненно прямодушен. Даже, когда нужно было дипломатично слегка солгать, он предпочитал резать правду и на этой почве расстался с одним близким другом и серьёзно испортил отношения с другим.
Люди с годами меняются и это нормально, но изменение поведения Андрея после рождения второго сына, стало бросаться в глаза не только ей одной. Андрей сначала отшучивался, а потом рассказал ей, что после прочтения библии от начала до конца, любую свою ложь он стал воспринимать, как физическую боль. Это быстро приучило его вообще исключить ложь из обихода.
Андрей немного покривил душой в разговоре с женой, боль была не физической, а какой-то другой – после произнесения неправды что-то внутри натягивалось и потом отпускало очень медленно, часами досаждая неприятными ощущениями. С некоторых пор Андрей стал говорить только правду. Профессия дипломата была последней профессией на Земле, которая бы ему подходила.
Уже год, как Андрей потерял остатки любви к жене и она это, конечно же, заметила. Впрочем в последнее время у них установились ровные, «рабочие» - как про себя горько шутил Андрей – отношения. Особой любви к себе жены он тоже давно не ощущал, но говорить на эту тему у них было не приятно, поэтому каждый переживал происходящее молча.
День прошёл сумбурно. Вечером, уже в постели, Света вдруг сказала:
- Ты хороший отец, но не очень хороший муж. Ты вообще перестал меня замечать и обнаруживаешь только тогда, когда у тебя проявляется физиология. Ты считаешь, что это нормально?
Андрей удивился - такой разговор был не просто не характерен для жены, она вообще никогда не жаловалась на отсутствие любви между ними.
- Светик! Что на тебя нашло? Ты хочешь на сон грядущий затеять крупную разборку? – спросил Андрей, повернувшись к жене, приподнявшись и подставив руку под голову. – Ты хочешь разрулить всю нашу жизнь? Ты хочешь понять то, что происходит между нами в последние годы и почему я веду себя так, а не иначе? А про себя ты ничего не хочешь рассказать? Логично, если ты сначала сама изложишь свою семейную философию, а уже потом попросишь отчёт у меня.
- Ну, ну… разошёлся, - Света повернулась к Андрею и приняла такую же позу. Грудь при этом слегка обнажилась и Андрей, взглянув в прорезь ночной рубашки, испытал привычное возбуждение. Грудь была, пожалуй, единственным местом у жены которое вызывало у Андрея прилив желания вне зависимости от обстановки.
Секунду подумав, он привлёк жену к себе и начал целовать. Света не возражала.
Через полчаса Света лежали в темноте на плече у Андрея и они оба засыпали. Продолжать разговор ни он, ни она не стремились.
В воскресенье Андрей проснулся так же рано, посмотрел на жену и испытал те же чувства, что и накануне утром. Ночная любовь ничего в нём не изменила.
Но вставать, как вчера, не стал, просто лежал и вспоминал.
🔺🔺🔺
Первый раз он почувствовал разочарование в семейной жизни после рождения Пашки. Имя они выбирать заранее не стали, хотя варианты прикидывали. Первого сына назвали в честь погибшего на фронте Светиного деда. Она очень этого хотела, так что первый сын стал Сергеем.
Второго сына он захотел назвать Павлом. Это имя было у них с женой в обсуждении до родов и оба сходились на том, что оно подходит им. Но когда семья воссоединилась дома в составе теперь уже четырёх человек, Света вдруг сказала, что имя Павел ей разонравилось и она хочет назвать сына Ильёй.
Тогда первый раз и пробежала «кошка» между ними. Андрею пришлось напомнить разговор относительно имени первого сына, когда жена сказала, что первенца она сама назовёт так, как хочет. Уже тогда Андрею такая постановка вопроса не понравилась, но решил не обострять – во всём остальном у них с женой был полный порядок.
Как потом выяснилось – зря не пошёл на обострение, со вторым она захотела провернуть тот же фокус. Самое интересное, что имена обсуждались и попадали в перечень перспективных только после одобрения обоими. Но ребёнок родился – и вдруг Света обо всём забыла и откуда-то появился Илья, которого вообще не было в их списке.
Андрей настоял на имени Павел, но с женой после этого возникли холодные отношения и продолжались около четырёх месяцев.
Чтобы как-то заполнить пустоту в отношениях, Андрей начал читать библию и к исходу четвертого месяца «холодной войны» он закончил чтение. Основным итогом – но не единственным – чтения оказался отказ Андрея от собственной лжи.
Продолжение здесь.