Наверное, многие и не знают, что такое настоящая школьная парта. Школы меняются со временем. Сегодня если где-то и можно в школе встретить парту, то или как память о каком-то известном человеке, который за ней учился, или в школьном музее, или где-нибудь в заброшенном на просторах нашей страны поселке. Столы сменили парты практически повсеместно. Так, скорее всего, и должно быть. За столом заниматься удобнее. Но по мне, парта дисциплинировала учеников и приучала к правильной посадке. Не помню, чтобы кто-то из моих одноклассников жаловался на боли в спине. А сейчас подобное не редкость.
А я вот свою парту помню. Их, правда, было в моей жизни аж три. Три места обучения менял. Нет, вру, четыре. В одной из школ дважды учился в одном классе. Ну, вот последнюю парту помню замечательно. Зеленая, с откидной крышкой. Вот эта крышка мне очень и мешала. Садиться, вставать, читать, писать, не мешала. На то она и парта, чтобы быть относительно удобной для ученика. Мешала мне в другом.
Я занимался вредительством. Парты каждое лето к очередному учебному году по-новому окрашивали. Слой краски на ней приближался по своей толщине к толщине доски, из которых она была изготовлена. А толстый слой краски, есть не очень хорошо. Краска начинает отслаиваться от дерева. Вот тут я вредительствовал. Я сдирал слои этой краски, создавая перед собою выдуманный мною мир. Свои материки, свои океаны, моря, острова. Границы государств я рисовал ручкой. А вот тяжелее всего было выцарапывать реки. Очень часто река хотела на своем пути создавать искусственные водохранилища. Все имело свои имена и названия. Я сидел на последней парте, куда доходили лишь единицы из педагогов и за учебником, тетрадью и правильно положенными руками ученика, вредительство мое тяжело было заметить. Моему соседу по парте мой мир был неинтересен. Он, в отличие от меня, внимательным был на уроках, слушал учителей и следил за происходящим на уроках. Никто мне не мешал. И вот южный мой материк ограничивал стык парты столешницы с откидной доской. Но после я приспособил и эту доску. Я сделал из нее, что вроде спутника, что-то вроде нашей Луны. И все же мне интересно одно. Наверняка ведь моя классная руководительница видела мои художества на парте. Не могла она за весь учебный год не заметить порчу школьного имущества. Не могли не заметить этого те, кто красил мою парту. И это продолжалось года три или четыре. Но ни разу мне даже замечания не сделали. А если на все это посмотреть серьезнее, то ремонт парты могли возложить на меня и мою маму. Но этого не было. Почему? Не знаю.
А вот названий моей планеты, его спутника, материков и океанов не помню. Основной, выдуманный мною мир находился дома, на бумаге. Он отличался от мира школьного. Тот мир я помню в мелочах. Как хороший педагог помнит свой предмет. А ведь у меня даже свои языки были. Которые я выдумывал или просто менял буквы в словах. Составишь свой алфавит, после чего в словах все буквы А, к примеру, меняешь на буквы И. Буквы С на буквы Т. И так с каждой буквой. Иногда получалось что-то непроизносимое или звучащее не очень красиво. Здесь я отступал от своего правила и произвольно менял буквы, как мне нравится.
Интересно, где сейчас та парта. Проезжал недавно мимо своей школы, из-за нее шел дымок. Что там жгли? Может быть, в том костре догорала и моя парта? От старых вещей надо избавляться без сожаления. Ничего они, кроме тоски по прежним годам не навевают. А все-таки жаль, что она сгорела, вместе с дымом от нее растворились в пространстве души наших воспоминаний.
